Джон Конвей - Все минувшие дни

Citipati osmolskae и Stegosaurus stenops: гигантские половые члены и яростная, неразборчивая сексуальность

Воспроизводство — одна из самых важных, если не важнейшая среди движущих сил эволюции. Сексуальные демонстрации и сексуальная привлекательность в итоге обернулись великолепными хвостовыми[4] перьями павлина, мелодичными песнями птиц, а также различными рогами, гребнями и кожными складками, которые украшают животных всех размеров и форм. Типы поведения, связанные с социально-сексуальной демонстрацией, возможно, даже способствовали развитию языка и человеческого разума.

Когда акты воспроизводства играют такую жизненно важную роль в эволюции жизни, просто удивительно, что этому вопросу не уделено достаточно много внимания в палеоискусстве. Если мы склоняемся к мысли о том, что особенности полового поведения у мезозойских динозавров напоминали таковые у их современных потомков (птиц), то в этом случае перед нами откроется потрясающий, даже причудливый диапазон возможностей.

Среди современных птиц утки ведут печально знаменитую грубую половую жизнь, включающую агрессивное нападение и групповые изнасилования. У некоторых родословных линий уток влагалищные каналы самок и совокупительные органы самцов вступили в причудливую «гонку сексуальных вооружений»{22}; одним из её результатов является то, что самцы некоторых видов обладают совокупительным органом, который иногда может быть такой же длины, как голова, шея и туловище вместе взятые.{23},{24} Мы представили себе схожий сценарий на данной реконструкции цитипати (Citipati), теропода из числа манирапторов, относящегося к овираптозаврам и жившего в эпоху позднего мела. Этот экземпляр цитипати истощён после особенно бурного брачного сезона, но, по крайней мере, его гены благополучно переданы следующему поколению.

Другая возможность, которую мы рассматривали — межвидовое спаривание. Будучи готовыми к половому акту, возбуждёнными или неспособными найти доступных представителей своего собственного вида, животные с удивительной регулярностью спариваются с представителями других видов. Случаи такого рода, вероятно, более обычны, чем признаётся в целом, и в случае современного мира имеются свидетельства того, что они происходят гораздо чаще во времена стресса, оказываемого со стороны окружающей среды, или же когда популяции уменьшаются или скучиваются из-за меняющихся условий. Когда вовлечённые в этот процесс виды близкородственны, в результате могут появиться гибридные детёныши: в современном мире известно множество таких случаев. Однако в природе также происходит спаривание между отдалённо родственными видами. Похоже, что оно не несёт никакой другой функции, кроме снятия плохого настроения или скуки, по крайней мере, у одного из его участников. Пусть кому-то покажется, что это должно настораживать, но такие действия могут даже рассматриваться как часть игрового поведения животного. В одном особенно знаменитом недавнем случае явно удручённый антарктический котик (Arctocephalus gazella) совокуплялся с королевским пингвином (Aptenodytes patagonicus).{25} Хорошо известно, что современные слоны склонны к своего рода сезонному сексуальному безумию, когда они впадают в состояние обострённой сексуальной агрессии, называемой «муст». Наблюдалось, как во время муста слоны пробовали активно спариваться с представителями иных видов, таких, как носороги.

Мы объединили мысли о явлении межвидового спаривания как с возможностью наличия половых органов огромного размера, так и с сезонным «сексуальным безумием». И вот результат: самец стегозавра (Stegosaurus), пытающийся покрыть совершенно постороннего гаплокантозавра (Haplocanthosaurus). Чтобы допустить возможность спариваться с самками, обладающими набором опасных шипов и твёрдых пластин, мы представили себе, что самец стегозавра приобрёл один из самых больших и устрашающих своей гибкостью половых органов в мире динозавров.

Стегозавр (Stegosaurus), пытающийся спариться с ничего не понимающим гаплокантозавром (Haplocanthosaurus).

Скелетная реконструкция стегозавра Stegosaurus stenops

Среди всех типов поведения, в которых могут участвовать животные, игра, по-видимому, изображается реже всего. Многие из художественных произведений изображают динозавров бегущими, прыгающими, нападающими или защищающимися от других динозавров, а некоторых даже показывают динозавров спаривающимися и испражняющимися, но почти ни одно не показывает их игру. Тогда знаменитый художник Луис Рэй мог бы стать уникальным, опубликовав работу, где дромеозавриды и троодонтиды изображены игриво скатывающимися по заснеженному склону зимой позднего мела,{26} — предположение, вдохновлённое поведением, наблюдающимся у ныне живущих сорок и ворон. Кроме работы Рэя, никто из художников, похоже, не задумывался о динозаврах, занятых игрой[5]. Это отсутствие интереса, несомненно, поддерживается идеей о том, что только «умные» животные вроде птиц и млекопитающих проявляют игровое поведение.

Интересно, что сейчас известно, что игровое поведение не ограничивается птицами и млекопитающими. Вараны, черепахи, крокодилы и даже рыбы и головоногие моллюски, по сообщениям, демонстрируют поведение, которое, похоже, не служит никакой другой цели, нежели просто повеселиться{27},{28}. Если все эти животные могут играть, то мы уверены, что мезозойские динозавры также были способны на это. Здесь показан молодой камаразавр (Camarasaurus), хорошенько извалявшийся в грязи и наслаждающийся чувством успокоения и избавления от паразитов.

Камаразавр был крупным завроподом из поздней юры Северной Америки. Хорошо известный своим коробчатым черепом и массивными пропорциями, он считается некоторыми экспертами одним из самых уродливых завропод.

Если верить популярным описаниям, тираннозавр (Tyrannosaurus) проводил большую часть своей жизни, отыскивая своих несчастных жертв и рыча при этом во всю мощь своих лёгких. Этот образ, увековеченный в фильмах и комиксах, является ложным сразу с обеих сторон. Для начала, хищники почти никогда не ревут и не кричат во время нападения. Хитрость жизненно важна в природе. Охотник вроде тираннозавра должен тихо сидеть в засаде и вести себя так тихо, как это возможно, когда охотится. Даже самый лёгкий шум мог спугнуть его добычу. Единственным звуком, который слышали бы его жертвы, был бы треск растительности, когда гигантский хищник бросался за ними.