Игорь Акимушкин - Невидимые нити природы

На Ямайке очень мало хищных птиц и совсем нет хищных зверей, так что природных врагов у крыс, можно сказать, и не было. Решили таких врагов привезти на Ямайку из других стран.

Первым оказался королевский удав. Когда и как он попал на остров, неизвестно. Но известно, что чернокожие рабы, обрабатывавшие плантации, очень боялись этих змей и при каждой с ними встрече убивали их своими мачете.

По этой, по другой ли причине польза от змей оказалась небольшой.

Тогда с надеждой обратились плантаторы к другим недругам крыс. Томас Раффлес, управляющий колониями, вспомнил: на Кубе водятся муравьи «формики всеядные», а он сам видел, как эти муравьи всем своим множеством нападают на гнезда крыс и пожирают крысят. По его настоянию привезли с Кубы муравейники «формик всеядных» и поселили их на Ямайке. Муравьи тут же расплодились. Но оказалось, что жить в сахарных тростниках они не намерены: все перебрались в места, весьма отдаленные от плантаций. Да и болезнь какая-то среди них возникла. Словом муравьи не помогли. Крысы плодились с прежней энергией.

Тут вспомнили, что на их прежней родине, в Европе, у любителей охоты на кроликов живут домашние хорьки фреттхены. На Ямайке нет кроликов и мало небольших зверьков, кроме крыс. Полагали, что хорьки вынуждены будут тут охотиться на крыс.

Поселили на Ямайке фреттхенов. Но эта акклиматизация тоже не удалась: ямайские клещи и другие местные насекомые-паразиты вскоре погубили всех хорьков.

Плантаторы с Ямайки прослышали, что на севере Южной Америки крысы не представляют серьезной угрозы для сахарного тростника и все потому будто бы, что там водятся гигантские жабы (длиной до 20 сантиметров). В 1849 году некто Антони Дэвис привез на Ямайку этих жаб. Они действительно пожирали молодых некрупных крыс, однако все-таки предпочитали охотиться на насекомых, а не на крыс.

Значит, и жабы не очень-то помогли.

И вот тут-то явилось четвертое средство против крыс.

Жена плантатора Б. Эспута вспомнила: когда она жила в Индии, в их доме и вокруг него совсем не было крыс. Поскольку крысы в тропиках есть всюду, это обстоятельство показалось ей странным. Она спросила об этом хозяев дома, и ей объяснили, что крыс потому нет, что в их доме живет прирученный мангуст, а мангусты, как сказали ей, — страстные охотники за крысами.

Почему бы не импортировать мангустов и на Ямайку?

После длительной переписки и специально созванных конференций и советов с другими плантаторами решили развести мангустов на Ямайке.

Купили в Калькутте четырех самцов и пять самок этих зверьков и в 1872 году привезли их на Ямайку, выпустили здесь на свободу. От этих девяти мангустов произошли многие их миллионы, обитающие сейчас в Вест-Индии.

Мангусты оправдали возложенную на них задачу: крыс действительно стало меньше, а некоторые виды вообще полностью исчезли на Ямайке. Серых крыс осталось немного, черные же вынуждены были из-за мангустов изменить свои повадки: они стали теперь устраивать гнезда на деревьях, куда мунго (мангусты) не умели забираться.

После этого удачного опыта мангустов расселили на большинстве других островов, где выращивали сахарный тростник.

Однако не всюду они прижились, на острове Доминика например. Неизвестно, то ли густые тропические леса и высокая влажность не годились для их благополучного поселения. Много мангустов здесь гибло еще вот из-за чего. На Доминике водятся удавы-констрикторы (королевские, как их еще называют). Так те удавы весьма враждебно встретили мангустов: нападали на них, душили и пожирали. Против таких крупных змей мангусты были бессильны. А ведь известно, что у себя на родине, в Индии, мунго ценятся как удачливые охотники на змей, особенно на кобр.

Надо сказать, что на некоторых островах Вест-Индии водятся ядовитые змеи жарараки (на Мартинике, Сент-Люсии, Гренаде и далее до Тринидада). Говорят, будто плантаторы специально завезли этих змей на острова. Соображение у них было такое: черные рабы убегают в леса и болота, прячутся там. Так вот, чтобы беглецам от ядовитых гадов житья не было на воле, и импортировали из Южной Америки жарарак. Впрочем, некоторые ученые сомневаются, что все это было именно так, полагая, что жарараки издавна здесь обитали.

Вскоре змеи так расплодились, что нагнали страх не только на чернокожих, но и на белых людей. Тогда-то и пришла идея обратиться за помощью от змей к мангустам. Но, увы, жарараки — более быстрые в атаках змеи, чем привычные мангустам кобры, — в схватках с мангустами часто выходили победителями. Мунго предпочитали здесь селиться на кокосовых плантациях, где змей обычно не было. Не было и других конкурентов и врагов. Покончив с крысами, мангусты стали уничтожать почти всяких местных животных: гнездящихся на земле птиц, ящериц, лягушек, наземных крабов. С голодухи ели даже сахарный тростник. Об этом их вовсе не просили. Больше того, принялись они охотиться на поросят, ягнят, водосвинок, а на Кубе и Таити — и на щелезубов, очень редких животных, записанных в «Красную книгу». Мангусты явились истинной казнью египетской для всего живого на многих Карибских островах[2].

Там, где прижились, мунго буквально заполонили все леса и кустарники, плантации и поля. Их можно видеть почти всюду днем и ночью: и на дорогах, и на полянах, даже вокруг домов в горах и на равнинах, тут и там то и дело снуют они, нередко у самых ног пешехода или земледельца.

Подсчитано, что мангусты уничтожили на Антильских островах больше видов животных, чем люди — на всем Северо-Американском континенте.

Эндемик Ямайки — маленькая рисовая крыса, нигде в мире больше не обитающая, полностью истреблена мангустами. Сладкоголосые птицы крапивники больше не поют своих звучных песен всюду, где расплодились мунго, кроме Доминики (где, как уже было сказано, все мангусты погибли) и Гренады — здесь удавы сократили число мангустов до минимума. Пятнистого дрозда и гнездящихся на земле голубей постигла та же участь. «Знаменитая желтая змея ямайка, местный враг крыс» погублена тоже мангустами. Исчез везде, кроме сырых лесов на востоке острова, и редкостный кролик Вест-Индии. Вымирают и гигантские жабы, завезенные для борьбы с крысами раньше мангустов. Взрослых жаб мунго не едят, потому что у них кожа ядовитая, но головастики, для желудков мунго менее опасные, стали постоянной добычей без меры расплодившихся четвероногих гостей из далекой Индии.

Всюду многочисленная прежде ящерица-амейва сохранилась только в парках и садах городов; в дикой природе ее уже почти не встречают. А надо сказать, что эта ящерица вела успешную борьбу с майскими жуками: выкапывала их личинки из земли, где те поедали корни сахарного тростника. И получалось: не из-за крыс гибнет теперь немалая часть урожая сахарного тростника, а от насекомых-вредителей.