Александр Барков - А будет ли удача?

Боже мой, как это прекрасно сказано: молиться утру.

Молитесь за меня по утрам. Говорят, есть примета: если за женщину молиться утром — она долго не состарится.

Ведь правда, Вы же не хотите, чтобы я была старая? Это же чудесно: Вы в летах, а я молодая. Осторожно я веду Вас за руку, мудрого, поседевшего в битвах и скитаниях генерала. И на нас все смотрят. А потом мы с Вами танцуем вальс. И Вы рассказываете о Персии, о чудесных деревьях с красивыми названиями: платан, олеандр, гранат.

— Мой генерал, — шепчу я Вам. — Вы поэт…

Ну, а вы, как всегда, бубните:

— В Ряще сосредоточена вся торговля шелком. Туда приезжают русские, персидские, английские купцы. Дома там каменные…

Тут я прикрываю Вам рот ручкой и рассказываю далее сама:

— Господа, когда мой муж был в Персии, его превосходно принимал Рященский хан. Знаете ли вы, что такое восточное гостеприимство? О господа, это необычайно! Едят до ночи. Столы усыпаны цветами и уставлены яствами. О боже, каких только цветов тут нет! Брильянтами и рубинами светится хрусталь. Бокалы на тонких ножках похожи на маленьких танцовщиц. А за шторами, за коврами спрятаны музыканты. Кругом все блестит, танцует, веселится. Да, Рященский хан был безгранично добр к моему мужу. Супруг мой хотел там построить порт, но для этого было слишком мало времени. И все-таки, представляете, хан дал ему сто слуг…

Впрочем, мой друг, извините, я слишком увлеклась.

Просто я искренне рада, что Ваши злоключения наконец окончились и, по всей видимости, в дальнейшем Вас ждет приятное и увлекательное путешествие.

Будьте здоровы и не забывайте меня!

Закутанный в халат, с клубами дыма над головой, русский консул походит на маленький сердитый самовар.

Самовар пыхтит, стреляет искрами и, распалив себя, закипает.

— Солдат! — взрывается консул. — Свечей и рому!

Старый ром, густой, клейкий. Пригубив и сладко чмокнув, консул спрашивает:

— Гмелин пришел?

— Ждут.

Худой, с желтым лицом и воспаленными глазами путешественник входит, опираясь на палку. Десять дней его треплет лихорадка.

Консул испытующе смотрит на Гмелина и, пыхнув трубкой, бросает:

— Быть может, отложим беседу?

Гмелин отрицательно качает головой:

— Нет, нет.

— Ну, коли так, рассказывайте…

— Хан дал нам лошадей и охрану, — не спеша начинает путешественник. — Из Шемахи мы тронулись на Сальяны, а затем в Ензели.

— А далее? — Консул барабанит по столу. — В рапортах вы несколько подробнее…

— Полагаете? — Гмелин на минуту задумывается и говорит громче, увереннее: — Рапорт подается на имя их императорского величества…

— Разумеется, — с усмешкой кивает консул. — Самуэль Готлибыч, а в пору и мы сгодимся. Вы бы рассказали прежде…

— Да, да. — Гмелин достает платок, вытирает лоб. — Занемог я, простите…

— А вы, сударь… — Консул наливает в бокал золотистый ром и протягивает его путешественнику: — Благоволите… Чем вы изволили быть заняты последнее время?

Гмелин, чтобы не обидеть консула отказом, подносит бокал к губам и с трудом отпивает два глотка.

— Приводил в порядок записи.

— Позвольте ознакомиться?

— Пожалуйста! — Гмелин протягивает дневник.

Консул листает его и постепенно погружается в чтение.

«…Гилянские быки и коровы чем-то похожи на верблюдов. Они имеют два горба. Один спереди, другой сзади. В науке оную породу именуют «бизон».

…Из животных, проживающих в Гилянской провинции, известен всех более дикобраз. Тело его покрыто иглами. На голове хохолок. Передние лапы имеют по четыре, а задние по пяти пальцев. Живет в земле, там выкапывает глубокую нору с многочисленными ходами. Защищаясь от нападения, дикобраз свертывается в клубок, выставляя острые иглы».

А вот о плавании по Каспию: «Мы взяли курс на восток-юго-восток к острову Кулалы. Вначале сильный северо-восточный ветер благоприятствовал нам. Но когда мы прошли пять миль, настал штиль, продолжавшийся четыре дня. После этого поднялась отчаянная буря с востока, вынудившая нас бросить якорь. При таких обстоятельствах удалось установить, что галиоты, к числу которых принадлежало наше судно, не могут ходить так быстро, как корабельные боты, пользующиеся боковым ветром. Очевидно, что их плоское дно и тупой нос содействуют этому.

В 10 часов утра 12 июля при сильном попутном южном ветре мы продолжали наш путь к северной оконечности острова Кулалы. К вечеру мы уже были очень близко от него. Летавшие над нами птицы и смытая с суши и плававшая вокруг трава подтверждали это. Заслуживает внимания то, что среди обыкновенных водяных птиц здесь встречались маленькие водяные соколы. Склонность водяных птиц к хищничеству согнала их с суши. Они старались воспользоваться нашим кораблем для отдыха, которого им не хватало на море. Мы не достигли еще суши, когда поднялся снова восточный ветер. Приближалась ночь, и мы бросили якорь. Больше восьми дней продолжался весь этот путь. Нам мешали сильные бури и штиль. Корабль давал несколько раз течь. Находившиеся на нем люди заболевали от усиленной работы и невероятной жары.

21 июля стало ясно, что мы прошли уже к юго-востоку от острова Кулалы. Поэтому решено было воспользоваться поднимавшимся южным ветром и пристать к острову Святому. Это произошло в полдень.

Описание острова Святого. Остров Святой, положение которого в Каспийском море представлено на первой таблице, а очертания в увеличенном масштабе — на второй, имеет сильно удлиненную форму. Длина его почти две версты, а наибольшая ширина составляет не более ста тридцати саженей. Оба конца его сильно заострены и загнуты. Очень мелкий, легко поддающийся ноге путника песок, перемешанный с ракушками, образует почву этой суши. Поэтому нетрудно установить те породы, которые составляют ее основу. К берегу было прибито такое множество морской травы, что во многих местах было трудно приставать.

Описание Кулалинских островов. Остров Святой, так же как и упоминавшийся уже большой остров вместе с несколькими меньшими, расположенными поблизости, известны под общим наименованием Кулалинских островов. Однако астраханские мазуры (люди, служащие на частных торговых кораблях), которые в последнее время стали часто посещать эти острова для ловли тюленей, дали им особые наименования по своему вкусу и воображению. Самый большой остров, представленный на первой таблице под буквой «е», носит собственно наименование Кулалы. Находящийся возле юго-восточной его оконечности небольшой, отмеченный буквой «Г» остров получил наименование остров Святой на том основании, что на нем не встречается вредных пресмыкающихся и насекомых, которых простолюдины считают нечистыми. Два других острова, находившихся недалеко к востоку, называли Подгорный остров (остров, лежащий у подножия горы) и Козий остров. Первый находился недалеко от скалистых берегов Кулалы, а на втором водилось много диких коз. Эти два острова сейчас не существуют: они находятся под водой. Также и два упоминавшихся больших острова с каждым годом заметно уменьшаются. Это судьба большинства островов Каспийского моря. Долг путешественника состоит в том, чтобы описывать природу такой, как он ее видел, независимо от происходящих перемен».