Генри Мортон - По стопам Господа

Рынок находился под аркадой в просторном Дворе язычников. Должно быть, он напоминал современный рынок Дамаска, Иерусалима или Каира: плотная масса торгующихся, спорящих людей. Многих крестьян там просто дурачили. Мы знаем, что ценами на рынке активно манипулируют, и стоимость пары голубей могла достигать невероятной суммы в золотой денарий (примерно пятнадцать шиллингов и три пенса на современные деньги). К вечеру цена опускалась благодаря появлению честных и толковых людей и составляла нормальную величину — четверть серебряного денария (примерно восемь пенсов).

Когда Иисус вошел на храмовый рынок, должно быть, там раздавалось блеяние жертвенных баранов в загонах, мычание бычков, воркование голубей. Вероятно, мужчины громко переговаривались, обсуждали сделки, смеялись, пытались извлечь максимальную выгоду для себя, презрительно посматривали на бедных паломников, с которых нечего было взять.

У этого рынка есть интересная особенность. Есть основания считать, что он принадлежал Анне, который в течение многих лет был первосвященником. Эдершейм пишет: нет сомнений, что именно это место было известно как «базар сыновей Анны», Иосиф Флавий делает важное замечание, что Анна, сын новозаветного Анны, был «великим накопителем денег». Если так, очевидно, что Христос нападал не только на престиж священников, но и на их карманы, на всю их сомнительную финансовую систему, благодаря которой они становились все богаче. Один критик даже высказал предположение, что именно это стало одной из главных причин ареста Иисуса.

В любом случае, совершенно ясно, что, очищая Храм, Иисус наносил удар интересам высшего духовенства. Его действия были обращены к честным людям; бедное, терпеливое большинство, из которого безжалостно выжимали последние гроши, чтобы содержать одну из самых многочисленных и процветающих общин духовенства в истории, поддержало протест Иисуса, и даже охрана Храма, обычно пресекавшая малейшие беспорядки, не посмела пальцем Его коснуться. Евангелист Лука рассказывает: «И учил каждый день в храме. Первосвященники же и книжники и старейшины народа искали погубить Его и не находили, что бы сделать с Ним; потому что весь народ неотступно слушал Его»117.

Итак, еврейские власти, еще до наступления Пасхи принявшие решение арестовать Христа, объединили усилия, чтобы составить заговор, который привел Иисуса на крест.

Ранним утром я часто совершал прогулки вдоль долины Кедрон и вверх по склону Елеонской горы в сторону Виффагии и, через хребет, Вифании. Это дорога, по которой Иисус и двенадцать Его учеников столь часто проходили в течение последней недели.

Покинув Храм, возможно, через ворота Шушан, они пересекали большой виадук через долину Кедрона в сторону Елеонской горы — двухарочный пролет, выстроенный, чтобы предотвратить осквернение лежащими внизу мертвыми телами. Именно по этому виадуку «красную телку», подношение за грехи народа, вели на смерть, и этим путем козел искупления грехов — безусловно, самый жалобный символ национальных проступков и провинностей — изгонялся в дикие края в День искупления, причем конечной целью изгонявших было загнать его на обрыв и заставить спрыгнуть в пропасть. Сегодня ворота Шушан представляют собой закрытые Золотые ворота Храмовой горы, тогда как должны были бы вести к Гефсиманскому саду, а затем вверх к Елеонской горе, по извилистым белым тропам, горячим и ярко сверкающим на солнце.

Перед тем как войти в Виффагию, Иисус, наверное, оглянулся назад и увидел Иерусалим, раскинувшийся внизу: мраморная глыба Храма с постоянно курившимся алтарем, темная, зубчатая стена, улицы-террасы, плоские крыши, ярусами поднимающиеся по склону, белые портики, внезапные блики солнца на нагрудниках римской стражи — на бастионах Антонии, сияние на золотых пластинах святилища, на наконечниках копий, установленных высоко, чтобы отгонять птиц, которые могли бы загрязнить и осквернить святилище. Еще один шаг, и Иерусалим скрывается из вида. Дорога идет вниз по каменистому склону, на котором разбиты виноградники и оливковые рощи. Винные прессы вырублены в скалах, и их останки можно заметить в разных местах и сегодня. Стоит пройти чуть дальше, и открывается вид на крыши глинобитных домиков Вифании.

Есть еще более красивая дорога в противоположном направлении, из Вифании в Иерусалим, потому что сразу после первого подъема от Вифании на вершину Елеонской горы начинается спуск и открывается вид на город, который полностью можно рассмотреть, пока идешь вниз. Именно на этой тропе Иисус почувствовал голод и приблизился к бесплодной смоковнице.

Мне кажется, многие комментаторы ошибаются в интерпретации этого инцидента. Даже доктор Эдершейм, чьи познания могут вызвать лишь чувство глубокого почтения у каждого, кто пытался написать о времени Иисуса, убежден, что на дереве Иисус искал плоды. Но это не так. Пасхальный месяц — слишком рано для созревания фиг. Марк сообщает: «Ничего не нашел, кроме листьев, ибо еще не время было собирания смокв»118. Некоторые критики говорят: несправедливо проклинать дерево за то, что оно не дает плодов вне сезона. Это показывает, как трудно комментировать Библию, не имея представления о библейской стране. Иисус искал не фиги, а крупные зеленые наросты, величиной с миндаль, палестинские крестьяне и сегодня едят их, называя тагш. Они иногда появляются еще до листьев, но всегда во время завязи почек, а когда достигают размера орехов, опадают, уступая место настоящим плодам. Так что дерево без тагш впоследствии не даст и фиг. Несмотря на загадочность текста для тех, кто не понимает, в чем дело, евангелия всегда очень точно отображают реальность.

Где-то на Елеонской горе Христос попросил Петра и Иоанна спуститься в город, что лежал в долине, и найти комнату для трапезы — для Тайной Вечери. В то время большая область к юго-западу от Иерусалима находилась в пределах старой стены. На самом деле это и есть старейшая часть Иерусалима, изначальный город Давида, и раскопки, проведенные на этой территории, открыли большое число террас и улиц, фундаментов домов, пограничных стен, одну отличную фабрику по производству масла, с остовом жернова, который вращал осел, и маленьким хлевом для животного. Все эти останки доказывают, что во времена Иисуса эта заброшенная земля представляла собой процветающий район с крутыми мощеными улицами и домами по обеим сторонам, многие из которых, очевидно, принадлежали богатым евреям.

Теперь мне кажется очень важным (и на это, конечно, следовало указать раньше) отметить, что если два ученика вошли в этот район города, то непременно через те давно забытые ворота, которые назывались Водяными. Они получили такое название, потому что вели прямиком к Гиону, или источнику Богоматери, как его зовут сегодня, единственному источнику пресной воды возле Иерусалима. Они естественно становились основными воротами для всех водоносов. И разве это не соответствует комментарию Христа: «Пойдите в город; и встретится вам человек, несущий кувшин воды; последуйте за ним»119. Это невозможно доказать с помощью неоспоримых доводов: это лишь одна из вероятностей, которые приходят на ум и доставляют частное, глубоко личное удовольствие при чтении евангелий на месте событий.