Арни Фалк-Рённе - Путешествие в каменный век. Среди племен Новой Гвинеи

Семнадцать лет назад Номсе получила свадебный подарок: муж привел ее в Окапу показать белого человека, и этим человеком был я сам. Сегодня они с мужем живут в независимой стране, имеют собственный домик, стиральную машину, автомобиль и, самое главное — телевизор, с помощью которого они увидели весь мир. Мать Номсе знала лишь свою деревню и долину, где та располагалась, дочь же могла поговорить о договоре ОСВ и о конфликте на Ближнем Востоке.

Встреча произвела на меня сильное впечатление; она показала, что Номсе, ее муж и им подобные — это будущее не только Новой Гвинеи, но и всего мира. То, что происходит в глубинных районах этого огромного острова, нас должно волновать в такой же мере, как и события в других уголках земного шара, и я благодарен за то, что с помощью этой книги вновь получил возможность встретиться с советским читателем. Если рассматривать всех нас как частицу человечества, то между Номсе и нами никакой разницы нет. Все мы принадлежим к одной большой семье, независимо от того, живем ли в деревеньке в глубине острова Новая Гвинея, в современной ли московской квартире, или в рыбачьем поселке на датском берегу. Все мы должны совместно бороться против сил, стремящихся эксплуатировать слабых и нарушить мир, который только и способен обеспечить прогресс, спокойствие домашнего очага, дружбу и сплоченность людей. Пусть эту книгу, как и предыдущие мои работы, изданные в Советском Союзе, прочитают в разных уголках вашей великой страны, с народом и культурой которой мы в Скандинавии искренне стремимся познакомиться поближе.

Охота на тайпанов. — Трапеза на о-ве Гоарибари. — Торресов пролив — кладбище кораблей. Шведский отшельник на о-ве Паки[2].Как была открыта Новая Гвинея. Земля курчавоволосых. Жители Берега Казуарин. — Охота за именами у охотников за головами

Шхуной «Сонгтон» с острова Четверга искатели жемчуга пользовались задолго до того, как она стала садком для разведения крокодилов, пойманных в болотах Новой Гвинеи. Но с тех пор как японцы научились выращивать искусственный жемчуг, для шхуны «Сонгтон» наступили плохие времена. Я делю каюту на борту шхуны с неким мистером Беркли, который зарабатывает на жизнь тем, что отлавливает и «доит» ядовитых змей — тайпанов[3]. Беркли наотрез отказывается принять мое объяснение причин, которые привели меня на борт «Сонгтона»: мне хочется прибыть на Новую Гвинею с «черного хода» вместе с браконьерами — охотниками на крокодилов, ловцами устриц и собирателями трепангов, со всеми этими искателями счастья, которым администрация Порт-Морсби отказала в визе на въезд, ибо раньше они были замешаны в незаконной охоте на пук-пуков (так на пиджин[4] называют крокодилов).

— Все острова в Торресовом проливе больны, один смертельнее другого, — хихикает Беркли, с утра «зарядившийся» изрядной порцией смеси рома и воды. — Там нет ни капли питьевой воды, дорогой сэр, ни одного жителя, зато множество зловонных мангровых болот и мириады малярийных комаров. А эти люди… — он презрительно поводит рукой. — Ты же понимаешь, что все они — члены пук-пуковой мафии. За мешок крокодильчиков они готовы мать родную продать. Я не советую тебе отправляться с этой компанией в край болот. Ты, верно, слышал, что бóльшую часть крокодилов отлавливают в землях охотников за головами.

— Конечно, я как раз и собираюсь добраться туда на пироге.

Беркли долго качает головой и снова подбадривает себя глотком рома, на сей раз неразбавленного.

— Ну, ну, только не говори потом, что тебя не предостерегали!

Беркли содержит змеиную ферму неподалеку от Кэрнса, на полуострове Кейп-Йорк, где выращивает тайпанов. Каждые две недели он «доит» их, то есть сцеживает яд, необходимый для производства вакцины против змеиных укусов. Время от времени он отправляется, на шхуне «Сонгтон» или каком-либо другом судне с острова Четверга, чтобы отловить на мелких островках новых змей для своей фермы, поскольку тайпаны плохо размножаются в неволе. Стоит нам бросить якорь у какого-нибудь пустынного островка, как Беркли отправляется в заросли со своими палками и пузырьками для яда. А вечером мы встречаемся на палубе шхуны и разыгрываем очередную партию в шахматы. Правда, игру то и дело приходится прерывать, ибо Беркли должен присматривать за своими питомцами, проявляющими признаки беспокойства. Пойманных змей он содержит в завязанных мешках в трюме на задней палубе, от которого нашу каюту отделяет лишь тонкая перегородка. Меня он решительно заверяет, что тайпану никогда не выползти из мешка и не пробраться в нашу каюту через одну из многочисленных щелей.

— Откуда у тебя такая уверенность?

— Как только тайпан оказывается за пределами кустарника или высокой травы, — говорит Беркли, — он лежит совершенно неподвижно, чтобы в случае самообороны предпринять стремительный рывок вперед.

Я искренне надеюсь, что так оно и есть, и прошу только внимательно проверить, всех ли тайпанов он после кормежки снова поместил в мешки. В нашей маленькой каюте достаточно хлопот с тараканами, и если придется еще опасаться ядовитых змей, то вряд ли можно будет рассчитывать на сон.

В один из дней я вместе с Беркли высаживаюсь на каком-то новом островке. На одной из полян он наметил окружность диаметром в три-четыре метра и в ее пределах вырвал всю высокую траву, а оставшуюся примял так, что получился небольшой красивый газон.

— Острова в Торресовом проливе — раздолье для змей, — поясняет он. — Тут водятся сотни тайпанов, и нет нужды забираться за ними в глубь зарослей, как приходится делать на Кейп-Йорке. Для охотника на змей здесь сущий рай.

— Но ведь охота на змей обходится дорого, тебе приходится арендовать шхуну.

— Это вполне окупается. Не забывай, что тайпан — одна из опаснейших змей на свете. Если человеку, которого она укусила, тут же не ввести противоядие, в течение нескольких минут неизбежно наступит смерть. Еще сравнительно недавно медицина не располагала сколько-нибудь эффективным средством — просто не было отловлено достаточного количества тайпанов, чтобы получить это средство. Австралийский институт вакцины в Мельбурне периодически помещал объявления о том, что ищет людей, которые взялись бы за отлов тайпанов и получение от них яда для производства сыворотки. Но, как ты сам понимаешь, охотников нашлось немного. Двое добровольцев отказались от такой работы, как только узнали, что ни одно страховое общество не согласится застраховать ловца змей, если он сам не будет ежегодно вносить сумму, равную одной четверти страхового полиса.