Виктор Губарев - Пиратские одиссеи Франсуа Олоне

Карта острова Эспаньола (Гаити)

Можно не сомневаться, что свое прозвище Франсуа Олоне получил именно тогда, когда вел жизнь вольного охотника. Время от времени он посещал остров Тортугу, где у буканьеры обычно сбывали шкуры и копченое мясо, отдыхали, а также запасались необходимым снаряжением. «Охотники проводят в лесах по году, а то и по два, – свидетельствует Эксквемелин. – Затем они отправляются на остров Тортугу, чтобы обновить там свой запас пороха, свинца, ружей, полотна и тому подобное. Прибыв туда, они буквально за месяц спускают все, что нажили за год или полтора. Они хлещут водку, словно воду, вино покупают прямо бочонками, выбивают затычки и пьют до тех пор, пока бочонок не опустеет. День и ночь буканьеры шатаются по селениям и славят Бахуса[4], пока остается хоть грош на выпивку. Между прочим, они не забывают воздать должное и Венере[5], водят шашни с торговками вином и девками, которые собираются к приезду буканьеров и каперов точно так же, как шлюхи и торговки Амстердама в ту пору, когда туда прибывают корабли из Ост-Индии или военная флотилия. Прожив все свои деньги и даже наделав порой долгов, охотники возвращаются восвояси и снова проводят в лесах по году-полтора».

На Тортуге Олоне познакомился с флибустьерами – местной разновидностью морских разбойников. Флибустьер – слово французского происхождения. Французы называли флибустьерами (flibustiers) морских разбойников Карибского моря, которые из своих убежищ, расположенных на островах Тортуга, Эспаньола, Ямайка и пр., совершали нападения на испанские корабли и поселения в Америке. Впервые этот термин появился во французском языке в 30-е годы XVII века в результате контактов французских пиратов с их голландскими и английскими «коллегами» по ремеслу. В нидерландском языке слово vrijbuiter означает «вольный добытчик»; в XVI–XVII веках его применяли не только по отношению к пиратам, но и к корсарам, сухопутным разбойникам, солдатам-наемникам. Такое же значение имело английское слово freebooter.

Обосновавшись в первой трети XVII века на «ничейных» или пограничных землях Антильского архипелага, флибустьеры промышляли пиратством, никому не подчиняясь и руководствуясь своими собственными законами и обычаями. Их ряды постоянно пополнялись за счет лиц, участвовавших в колонизации Вест-Индии: матросов с торговых, военных и корсарских кораблей, контрабандистов, уволенных или бежавших со службы солдат, разорившихся мелких дворян, фермеров, лесорубов, ремесленников и крестьян, беглых или отслуживших свой срок кабальных слуг, несостоятельных должников, буканьеров, беглых каторжников, а также индейцев ряда племен Центральной Америки, враждовавших с испанцами.

Для легализации своей деятельности флибустьеры приобретали у губернаторов английских и французских колоний каперские свидетельства[6], получая, таким образом, статус каперов (англичане называли их приватирами, т. е. «частниками», а французы – корсарами). Но, какими бы благозвучными именами они не прикрывались, для испанцев эти искатели легкой наживы всегда были ворами и пиратами.

Все свои экспедиции к берегам Испанской Америки Франсуа Олоне предпринимал с острова Тортуга. Расположенный примерно в десяти километрах к северу от Эспаньолы, недалеко от входа в Наветренный пролив, остров вытянулся с востока на запад на 37,5 километра, имеет ширину до 7 километров и площадь около 300 квадратных километров. Наивысшая точка – Морн-Монд – находится на высоте 464 метра над уровнем моря. Рек на Тортуге нет, родников и ручьев мало. Поэтому в колониальную эпоху жителям нередко приходилось запасаться дождевой водой, без которой они рисковали умереть от жажды.

Благодаря своему стратегически выгодному положению Тортуга с 1630 по 1663 год была настоящим «яблоком раздора». За обладание этим скромным клочком суши ожесточенно боролись англичане, испанцы и французы, пока он окончательно не перешел под власть французской короны.

Французская карта острова Тортуга, XVII век.

Во времена флибустьеров на Тортуге, на ее южном берегу, постоянно использовались две гавани – одна, более крупная, служила портом для селения Бастер; вторая, расположенная примерно в двух километрах к западу от рейда Бастера, находилась напротив селения Кайон и могла принимать только небольшие суда. Главный проход на якорную стоянку Бастера лежит между двумя песчаными банками, из которых более крупная тянется в восточном направлении, к мысу Масон. Этот проход называют Гран-Пас, его ширина составляет порядка 150 метров. Второй проход, лежащий западнее, расположен между отмелью и побережьем острова и именуется Пти-Пас; он имеет ширину около 75 метров. Во время прилива обе банки покрываются водой, а при отливе обнажаются на входе.

При доминирующих восточных и северо-восточных ветрах суда водоизмещением до 100 тонн могли входить на рейд Бастера через Гран-Пас, а выходить – через Пти-Пас. Согласно анонимному мемуару, датируемому примерно 1663 годом, рейд имел 700 метров длины и 400 метров ширины; он мог вместить до двадцати пяти небольших кораблей и столько же барок.

Мы не знаем, когда именно Франсуа Олоне ступил на стезю морского разбойника. Очевидно, это случилось в конце 50-х или начале 60-х годов XVII века. По словам Эксквемелина, Олоне дважды или трижды участвовал в походах против испанцев в качестве рядового члена флибустьерского братства, однако ничего не говорит о том, кто был его «крестным отцом». На этот счет можно строить лишь предположения. Из французских и английских документов известно, что среди капитанов флибустьеров, часто бросавших якорь в гавани Бастера, были Пьер Большой, Диего Мулат, Клострэ, Филип Бекель, Ричард Гай, Давид Маартен, Жан Моро и Антуан дю Пюи (последний в 1662 году командовал пинком[7] «Тортуга», принадлежавшим сьёру дю Россе, и прославился налетом на кубинское поселение Пуэрто-Принсипе). Франсуа Олоне мог проходить «пиратскую практику» с любым из перечисленных выше пиратских вожаков. Более того, его наставником на разбойничьем поприще мог быть капитан, имя которого вообще не зафиксировано в документах того периода.

Предполагают, что около 1662 года губернатор Жереми Дешан дю Россе рискнул доверить Олоне командование небольшим корсарским судном, но после захвата нескольких призов[8] он потерял этот парусник. Преемник дю Россе, его племянник Фредерик Дешан де ла Плас, дал капитану Олоне другой корабль и снабдил его каперской грамотой. «Как раз в это время шла война между Францией и Испанией», – утверждает Эксквемелин, однако это не соответствует действительности. Франко-испанская война 1635–1659 годов закончилась Пиренейским миром еще до того, как месье де ла Плас стал управлять Тортугой (он исполнял обязанности губернатора с 1662 по 1665 год).