Жюль Верн - Пятьсот миллионов бегумы. Найденыш с погибшей «Цинтии»

Благодаря удивительному стечению обстоятельств молодой журналист Паскаль Груссе дал толчок историческим событиям, о которых тогда говорили во всем мире.

А пока суд да дело, его бросили вместе с Рошфором в тюрьму «до особого распоряжения императора». Но императору было не до них: началась франко-прусская война.

Седанская катастрофа положила конец позорному царствованию Наполеона III. 4 сентября 1870 года, в день провозглашения Республики, политические заключенные получили свободу.

Неугомонный Груссе становится главным редактором возобновленной «Марсельезы» и уже в первом номере высказывается за решительную революцию, за «демократическую и социальную республику».

Карл Маркс, одобряя позицию «Марсельезы», в письме к Энгельсу от 10 сентября 1870 года назвал Паскаля Груссе человеком очень дельным, твердым и смелым ‹См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 33, стр. 51›.

С первых же дней Парижской коммуны Груссе не только ее участник, но и видный деятель, близкий к революционному большинству. Он возглавлял в Совете Коммуны комиссию внешних сношений, иными словами, был министром иностранных дел.

Одновременно Груссе издавал газету «Освобождение». В одной из статей, помещенных в ней, подчеркивалась роль рабочего класса в революции: «День 18 марта навсегда останется в истории нашей страны как одна из самых прекрасных страниц. Впервые рабочий класс выступил на политическую арену».

Однако Паскаль Груссе, как и подавляющее большинство руководителей Коммуны, не был пролетарским революционером. Призывая к «решительной революции», он в практических действиях проявлял нерешительность. Поддерживая власть рабочих, он возлагал иллюзорные надежды на примирение борющихся классов.

Непродуманная тактика и колебания руководителей Коммуны, в том числе и Груссе, ускорили ее гибель. Тем не менее имя этого человека, защищавшего на баррикадах завоевания революции, связано навсегда с героической историей 72-х дней.

Разгром Парижской коммуны войсками генерала Галифе сопровождался кровавыми оргиями версальцев. Груссе некоторое время скрывался в тайном убежище, потом был обнаружен, предстал перед военным судом и отправлен с другими уцелевшими коммунарами «на вечное поселение» в Новую Каледонию‹Остров в Тихом океане. Владение Франции›.

Осужденных поместили на полуострове Дюко, пустынном мысе, с трех сторон отрезанном от внешнего мира морем и с четвертой — колючей оградой, бдительно охраняемой часовыми. Тропическая лихорадка, убийственный климат, полчища москитов в первые же месяцы свели в могилу несколько десятков человек, не считая тех, кто умерли в пути, не выдержав длительного заключения в тесноте и смраде корабельного трюма.

Груссе с Рошфором построили хижину за грядою холмов, на песчаной отмели, где как будто было меньше москитов, но еще немилосердней палило экваториальное солнце.

Единственной радостью были книги, попавшие в Новую Каледонию с теми, кто не мог без них обойтись. Из рук в руки передавались романы Жюля Верна. Один из журналистов, побывавших на «проклятом острове», с удивлением увидел в хижине, над койкой Груссе, портрет знаменитого писателя. Действительно, было чему удивляться! «Отчаянный коммунар» зачитывался юношескими романами…

Как только Рошфор и Груссе немного обжились на новом месте, они тщательно разработали план бегства, подобрали третьего компаньона — коммунара Журда — и стали исподволь готовиться к осуществлению почти безнадежного замысла.

Все трое были отличными пловцами. Пользуясь относительной свободой общения с торговцами из Нумеа, они сумели связаться с нужными людьми и в условленный день и час пустились вплавь в открытое море. Высокая волна не помешала им достичь шлюпки, высланной австралийским угольщиком, притаившимся за близлежащим атоллом. Была бурная ночь, и бегство удалось. Смельчаки счастливо добрались до Мельбурна, а оттуда, после многих мытарств, переправились в Нью-Йорк и затем в Лондон.

Первое, что сделал Груссе по прибытии в Англию, — написал вместе с Журдом обличительную книгу — «Политические заключенные в Новой Каледонии», в которой поведал правду о бесчеловечном обращении правительства республиканской Франции с благородными мучениками свободы. В том же 1874 году книга была издана в Женеве.

В Лондоне Паскаль Груссе жил и писал под именем Филиппа Дариля. Этим псевдонимом он подписывал свои статьи и корреспонденции для парижских газет, книги о физическом воспитании и на спортивные темы, нравоописательные и бытовые очерки.

Амнистия коммунарам, объявленная в 1880 году, позволила ему вернуться на родину.

Груссе избрал для себя новое поприще. Он превратился в Андре Лори, оставаясь в то же время Филиппом Дарилем.

Вплоть до 1906 года, пока издавался «Журнал воспитания и развлечения», романы Андре Лори мелькали на его страницах рядом с романами Жюля Верна.

Помимо оригинальных сочинений, Лори публиковал переводы с английского, познакомив французских читателей со многими книгами Майн Рида и с «Островом сокровищ» Стивенсона.

Под своим настоящим именем Груссе выступал как публицист и при первой возможности возобновил политическую деятельность. В 1893 году он был избран в Палату депутатов от 12-го парижского округа и сохранял свой депутатский мандат после каждых очередных выборов — до самой смерти в 1909 году.

Под именем Филиппа Дариля он продолжал публиковать книги, посвященные общественной жизни Англии, Ирландии и скандинавских стран, а также журналистские репортажи из Парижа, печатавшиеся в английских газетах.

Но сейчас нас интересует Андре Лори — автор двух многотомных серий повестей и романов для юношества.

Первая серия выходила под общим заглавием «Жизнь школы во всех странах».

Здесь-то и сказались его давние педагогические наклонности. Андре Лори больше всего ценит и пропагандирует наглядное обучение, спортивную закалку и трудовое воспитание подростков. Герои педагогических повестей Лори — учащиеся и учителя Древних Афин, Соединенных Штатов Америки, Швейцарии, Италии, Испании, Швеции, России.

Вторая серия — приключенческие и научно-фантастические романы — состоит из десяти книг: «Наследник Робинзона», «Капитан Трафальгар», «Изгнанники Земли», «От Нью-Йорка до Бреста за семь часов», «Лазурный гигант», «Атлантида» и другие.

Написаны они живым пером, легко читаются, разнообразны по сюжетам, но, в общем, мало оригинальны. Нередко мы находим в них неоправданное нагромождение случайностей и почти баснословных приключений.