Андрэ Дави - По Нилу на каяках

Молчаливый и замкнутый, пожалуй  даже застенчивый, он, едва речь заходила об африканских дебрях, загорался и становился необычайно красноречивым. Он пришел ко мне, так как до него дошли слухи о моих планах, которые сразу же воодушевили его. Позднее я узнал, что Дави провел в путешествиях уже многие годы. Случайности войны забросили его в Албанию. 3атем он отправился странствовать по Африке и проделал долгий путь от Марокко до Конго и Анголы.

Таким образом, Андрэ Дави необычайно подходил для путешествия по Нилу, которое я тогда подготавливал. Он умел вести самые сложные переговоры в официальных инстанциях и улаживать щекотливые вопросы. Ведь мы не могли отправиться в путь, не получив невероятного количества всяких виз, пропусков и разрешении. Андрэ удалось устроить все в несколько недель; а я потратил бы на это по крайней мере несколько месяцев. Зато он терпеть не мог заниматься мелочами. Обнаружив это, я взял на себя все, что относилось к снаряжению экспедиции, от которого в значительной степени зависел ее успех.

Когда в Париж приехал американец Джон Годдард, Андрэ стал его переводчиком. Джон, как и многие его соотечественники, говорил только на своем родном языке, что было довольно неудобно для меня, не знавшего английского.

Кроме того, Андрэ оказался изобретательнейшим поваром: никакие неожиданности не могли застать его врасплох. Мне остается только добавить, что если мы и не составляли идеального во всех отношениях коллектива, то нас объединяло одинаковое стремление добиться поставленной цели, а это было главное. И в самом деле, оглядываясь теперь назад, мы не перестаем удивляться, как нам вообще удалось довести до конца эту первую в своем роде экспедицию по Нилу. Читатель сам увидит, прочитав книгу Дави, что уже в начале путешествия нам едва удалось избежать катастрофы.

Неудача у истоков Нила, на бурной Катере, могла бы нас сразу охладить. Предостережение было грозным и весьма недвусмысленным.

С первых шагов мы убедились, что подвергаем себя большому риску и что исход может оказаться для нас роковым. Тем не менее мы продолжали идти к поставленной цели и в основном достигли ее.

Перед нашей экспедицией стояли следующие задачи: проплыть вниз по Нилу от его истоков до дельты и по окончании путешествия описать наш путь.

Мне хочется отдать должное моим спутникам Андрэ Дави и Джону Годдарду, совершившим, несмотря на отсутствие у них опыта плавания на каяках, весь этот путь и сумевшим преодолеть каскад порогов к северу от Хартума.

Андрэ Дави, обладающий большой наблюдательностью, легко и остроумно описал наше продолжительное путешествие по Нилу, изобиловавшее приключениями, порой драматическими, даже героическими, но нередко и забавными. Он сумел искренне поведать о наших  радостях, трудностях  и тревогах.

Две крохотные белые точки стремительно несутся по бурным водам реки, берега которой заросли буйной тропической растительностью, затем быстро исчезают за папирусами.

Примостившись на мысочке, долговязый бородатый парень в бойскаутской шляпе производит съемку. Покончив с этим делом, он укладывает камеру в футляр, спускается к реке, садится в каяк и устремляется за первыми двумя лодками. Мы находимся у истоков Нила, в самом сердце Африки, на границе Руанды, Танганьики и Уганды, на реке, которая называется Кагерой. Фактически — это верхнее течение Нила.

11 ноября 1950 года.

Высокий бородатый парень — американец Джон Годдард; две маленькие белые точки — каяки его спутников-французов: Жана Лапорта и мой.

Лапорт с невозмутимым видом стремительно проплывает мимо меня. Опущенные поля нейлоновой шляпы затеняют верхнюю часть его лица, большие стекла очков-консервов скрывают глаза. Он сосредоточенно притормаживает и выправляет ход своего каяка легкими движениями весла. Течение несет нас с большой скоростью. Как можно плотнее усаживаюсь на сиденье. Очень неуверенно правлю, стараясь не выбиться из основного потока, скорость которого,  как  нам  кажется,  составляет  километров двенадцать в час.

Это наш первый опыт плавания на каяках в Африке, а для Годдарда и меня — первое путешествие по рекам вообще.

Не проплыли мы и ста метров, как заметили торчащие из воды морды бегемотов. Первое соприкосновение с этими огромными животными, слывущими раздражительными и сумасбродными, не принесло нам особой радости. Мне тотчас пришли на память рассказы о нападающих на пироги бегемотах, одного удара челюстей которых достаточно, чтобы раздробить лодку. Лица моих товарищей невозмутимы, но сам я явно трушу. Торопливо ощупываю свою хрупкую посудину. Чувствую, как за ее тоненькой каучуковой оболочкой скользит вода, и понимаю, что это поистине смехотворная защита от ударов, которые ежеминутно могут обрушиться на лодку. Мне начинает казаться, что стоит только бегемоту захотеть и он в одно мгновение проглотит каяк. Однако, подобно наполеоновским гренадерам, которые ворчали, но шли, продолжаю продвигаться вперед, стараясь не выдать свою мерзкую робость.

Без сомнения, мы мешаем  бегемотам безмятежно резвиться в воде. Днем животные обычно находятся в реке, а ночи проводят на прибрежных пастбищах. В это утро их в Катере полным-полно. Целые семьи бегемотов наслаждаются прохладой, погрузившись в воду. На поверхности торчат лишь огромные, покрытые густой щетиной серые морды в розовых пятнах, с козырьками массивных надбровных дуг и маленькими острыми ушами, которыми они не переставая шевелят. Ясно, что бегемоты нас заметили. Интересно, что они думают об этих трех белых фигурах, которые непрошеными явились в их владения? Животные звучно хрюкают, затем ныряют, направляясь в нашу сторону, и появляются на поверхности то совсем близко от наших лодок, то немного дальше. Одни разевают огромные пасти, точно собираются нас проглотить, другие, вынырнув, громко фыркают, выпуская из ноздрей целые фонтаны воды.

 У истоков Нила

Пользуемся каждой передышкой, чтобы достать фляги: от непрерывного напряжения и экваториального солнца пересыхает в горле. Большими глотками пьем фильтрованную воду, которой запаслись при отплытии.

Берега Кагеры покрывают густые заросли — деревья, тростники  и папирусы. Знаменитые папирусы, о которых мы столько слышали, теперь совсем  рядом с нами. Они имеют зеленые трехгранные стебли двух или трехметровой высоты и растут густыми пучками. К мутной воде склоняются их ажурные зонтики, венчающие стебли. Разворачивающийся перед ними пейзаж исполнен дикого великолепия.