Лоуренс Грин - Острова, не тронутые временем

Сцена, достойная Гран Гиньоля[6], произошла в лепрозории острова Роббен. История достоверная. Я читал о ней в официальных отчетах. На остров прибыла специальная комиссия, чтобы рассмотреть жалобы прокаженных: призывы к людскому состраданию существ, которые мечтают только об одном излечиться от проказы и вернуться домой, — мольбы несчастных, доведенных до отчаяния длительным изгнанием. Хотя проказа и передается только при непосредственном контакте, больным не разрешили приблизиться даже к столу, за которым сидела комиссия. Между ропщущими людьми и столом тесно стояла охрана.

Один из членов комиссии поинтересовался:

— Зачем понадобились такие строгие меры?

— Мы только что раскрыли заговор — они решили заразить всех вас своей болезнью, — ответил начальник охраны.

Ну и ну! От хорошей жизни такое в голову не придет!..

Уникальное в юридической практике Южной Африки дело об убийстве было возбуждено как раз на острове Роббен. Прокаженный сварил как-то немного пива, но отказался поделиться с товарищами. Тогда один из них убил его камнем. Дело должно было слушаться в Кейптауне. Однако, узнав о том, что на материк потребуется доставить тридцать свидетелей-прокаженных, судьи решили вернуть дело на рассмотрение в первоначальную инстанцию — мировому судье острова, наделив его в связи с этим повышенными юридическими правами. Убийца был приговорен к двенадцати месяцам каторжных работ, но, поскольку на острове не было подходящих условий для исполнения приговора, фактически осужденному запретили лишь ловить рыбу в течение данного срока.

Попадались интересные личности и среди вольнонаемных. Как правило, это были люди, потерпевшие серьезные неудачи на жизненном поприще и нашедшие себе прибежище на острове Роббен. Один студент-медик из знатной семьи провалил на родине последние экзамены на звание врача и нанялся работать санитаром на острове в больнице для умалишенных. Он совершал регулярные поездки в Кейптаун, где выполнял мелкие поручения наиболее обеспеченных островитян. В каждую такую поездку молодой человек тратил в городе все свое жалованье с единственной целью — произвести впечатление дипломированного доктора.

Другой вольнонаемный уволился с работы, покинул остров и за короткое время стал на материке процветающим бизнесменом. Позднее выяснилось, что этот человек сумел тайно проникнуть на покинутую командой «Тэнтэлэн Касл», наскочившую на прибрежные рифы близ Роббена. Партия драгоценных камней, значившаяся в списке грузов потерпевшего крушение корабля, так и не была обнаружена командой спасателей.

Среди умалишенных на острове была женщина из Европы, которая подожгла у себя на родине несколько церквей. И хотя о ее слабости все хорошо знали, ей все же удалось поджечь и психиатрическую больницу. Другой помешанный собирал ненужный металлический хлам, вырезал из кусков железа и стали кружочки и «гравировал» на них профиль королевы Виктории. Таким образом, он полагал, к своему превеликому удовольствию, что скопил себе некоторое «состояние».

Благонравным островитянам разрешено было организовывать вечера танцев. Дочь бывшего начальника острова сказала мне как-то, что лучшим ее партнером оказался убийца, отравивший на воле несколько человек, — он отлично танцевал и был отменно вежлив.

Остров Роббен издавна привлекал внимание португальских мореходов. По данным лиссабонских архивов, один их корабль бросил якорь в Португальской бухте, получившей это наименование еще в 1525 году. Португальцы высадили там осужденных преступников, которые построили себе на острове жилище из камня. Однако следов этого строения не обнаружено, и никто ничего не узнал о судьбе первого поселения четырехсотлетней давности.

Много лет спустя восемь преступников были переданы английским правительством Ост-Индской компании[7], с тем чтобы высадить их на Мысе Доброй Надежды. Это случилось в 1618 году; в то время на Мысе Доброй Надежды не было ни одного белого человека. Директорам компании пришло в голову наладить там торговлю с готтентотами и разводить огороды, снабжая свежими овощами свои торговые корабли. Однако никто не соглашался жить на этом опасном аванпосте цивилизации. Тогда директора обратились с петицией к королю Якову I, дабы он помиловал для этой цели несколько осужденных на смерть уголовников. Таким путем восемь преступников, снабженные оружием, боеприпасами, запасом еды и небольшой лодкой, против своей воли очутились на берегу Столовой бухты.

Их главарем был капитан Кросс, служивший до этого в отряде королевских телохранителей. Кросса, человека вздорного и буйного, быстро возненавидели готтентоты. Они напали на него и, по свидетельству очевидца, «закидали стрелами и копьями». Семеро преступников удрали в лодке на ближайший остров, которым оказался Роббен. Однако их лодка так пострадала при высадке, что починить ее было уже невозможно.

Так эти семеро робинзонов оказались на острове Роббен. Питались они, как и все потерпевшие кораблекрушение, сухарями, добавляя к скудному рациону пингвиньи яйца и выловленную рыбу. Через шесть месяцев на горизонте показался корабль «Новогодний подарок». Отчаявшиеся люди стали сооружать плот, чтобы как-нибудь доплыть до судна. Четверо самых нетерпеливых не стали дожидаться рассвета и решили добраться до корабля на не подготовленном к плаванию плоту. Их больше никто и нигде не видел — ни на острове, ни на судне. Трое оставшихся были на следующий день сняты с острова и доставлены в Англию. Но это была их последняя попытка стать свободными людьми. Вскоре после прибытия на родину они украли у кого-то кошелек, были осуждены как рецидивисты и, с учетом прежних преступлений, казнены.

Ван Риебеек, первый голландский губернатор Капской провинции[8], в XVII столетии превратил остров Роббен в колонию для уголовников. Его люди обнаружили здесь сотни мирно пасущихся овец. Их высадил на острове за несколько лет до прихода голландцев капитан одного английского торгового судна.

Ван Риебеек первым начал возводить на Роббене укрепления, он же построил маяк — железный помост с фонарем, который зажигался всякий раз, когда на горизонте появлялся корабль голландской Ост-Индской компании.

В 1776 году остров посетил капитан Кук, а вскоре после этого там побывал Ле Вайян, французский путешественник и естествоиспытатель. Ле Вайян писал: «Название острова[9] происходит, по-видимому, от большого количества морских собак[10], обитающих в окрестных водах. Люди — несчастные изгнанники — трудятся, добывая известняк, и на каждый день им дается определенная норма выработки. В свободное время островитяне ловят рыбу или обрабатывают свои небольшие садово-огородные участки, которые обеспечивают их табаком и другими растениями». На северной стороне острова до сих пор сохранились еще остатки этих садов-огородов: межи и ограды из валунов.