Михаил Айзенберг - Ошибки в путеводителе

Тоди тоже хорош по-своему – крутой, дома уступами и углами, словно плечами толкаются; пахнет дымом. Но сильнее всего светятся в памяти несколько совсем маленьких городов: Беванья, Нарни, Луньяно, Лионесса. Это как бы наши личные открытия, в путеводителях о них два слова, а то и ни одного.

Про Луньяно (Lugnano in Teverina) именно что ни одного. И действительно: городок, каких много. Решили хотя бы запастись здесь продуктами. Я подумал, что обойдутся без меня, и завернул за угол, вышел на маленькую площадь. На ней романская церковь: нартекс (входная лоджия) с витыми колонками, роза фланкирована узкими двойными окошками, над фронтоном орел. По фасаду звери, цветные инкрустации. S. Maria Assunta, двенадцатый век, все подлинное до сантиметра. Такое, впрочем, уже случалось, только с поздней переделкой интерьера, когда внутри оказывается барокко во всю силу своей холодной спесивой казенщины. А тут и в интерьере аркады на древних колоннах, в капителях «плетенка», люди и звери (на одной змея залезает в рот бородатого человека). Весь камень в цвет темной слоновой кости. За инкрустированной алтарной преградой две трибуны, тоже инкрустированные. За ними вторая преграда с прекрасными рельефами и архитравом на двух тонких колоннах. В алтаре купольный храмик-табернакль. Пол в кругах, почти драгоценная инкрустация. Да и все вместе какая-то драгоценность.

Это было уже под вечер и давалось из последних сил, потому что днем-то был Нарни. Нарни – географический центр Италии, так там всюду написано. Кто-то мне сказал, что имеет отношение к Нарнии Льюиса, но за точность не поручусь. Львы там действительно повсюду, и у порталов церквей, и на фасадных рельефах, и в интерьерах. На одной из капителей S. Maria Impensonale они крепко, как братья, с двух сторон обнимают человека. Львы не в силах скрыть природную доброту, а у человека лицо какое-то окаменелое.

При главном портале собора тоже львы. От них длинная лестница глубоко вниз, к ромбовидной площади с фонтаном и двумя башнями. В соборе пожилой человек зажигает свечи и поет что-то литургическое – очень чисто, сначала даже показалось, что запись.

В Беванье нужно как можно дольше сидеть на единственной площади с античной колонной и фонтаном, пить кофе, поглядывать на смотрящие друг на друга дивные романские церкви, на палаццо, углом вступающее сбоку. Где-то неподалеку Франциск проповедовал птицам. «И, сойдя на поле, он начал проповедовать птицам, бывшим на земле, и тотчас же и те, которые сидели на деревьях, слетели к нему и стояли все вместе неподвижно, пока святой Франциск не кончил проповеди».

В Лионессе мы оказались вечером предпоследнего дня, забравшись на высоту в полторы тысячи метров. Город у подножия черной горы со снежной вершиной. Две прямые улицы чудесных цветных домов, площадь с розовой церковью, за ней аркада над глубочайшим обрывом. Вообще-то городу не очень идет его имя, разве что здесь, над обрывом, он действительно изготовился к прыжку – как львица.

Когда выезжали, пошел крупный град, но тут же показалось солнце, вывесилась отчетливая радуга. Въехали на мост, идущий через всю долину на высоте вершин. На закате горы были в светящемся зеленом тумане, заметном только на их фоне.

Не упомянуты: Abbazia S. Pietro in Valle с замечательными росписями двенадцатого века. Abbazio di S. Felice. Bettona, Montefalko, Spello (где в одной из церквей «Мадонна и святые» Пинтуриккьо), Deruta, S. Gemini, Amelia, Orte, Cesi, Norcia.

Перед самолетом еще полдня походили по Риму: Авентин, Целий, Капитолий. Зашли и в Сан-Клименте посмотреть на алтарную мозаику и на фрески Мазолино. Я раньше не замечал (или забыл), что в распалубке над «Распятием» (гениальным) сидит типичный Леня Глезеров, наш товарищ, как будто с натуры рисовали. А на ближайшем столбе – вот те на! – старый знакомец, св. Христофор, и на этот раз вполне благопристойного вида.

Покровитель путешественников, между прочим.

Я вообще-то летнее время экономлю и ни на какие предложения не отзываюсь. Но тут предложили съездить на фестиваль в Иркутске, а я дальше Кургана ни разу не заезжал.

Это уже одиннадцатый фестиваль такого рода, и там появились свои традиции и ритуалы. Смысл некоторых я не очень понял, но об этом чуть позже.

Город Иркутск замечательный: наполовину деревянный, очень спокойный, очень живой, какой-то вольготный. Никакой агрессии даже в местах вечернего скопления. Никакой депрессивности. Много хороших (и недешевых) ресторанов, стильных кофейных заведений. Везде полно посетителей. Недавно открыли отличный книжный магазин с кофейной машиной.

Первые три фестивальных дня мы выступали в Иркутске на разных площадках: чтения, две дискуссии, пресс-конференция, мастер-класс. Во второй день пришлось выступать четыре раза – с одиннадцати утра (то есть с побудкой в четыре утра по московскому времени) и до вечера. На открытии и закрытии в красивом органном зале было довольно много народа – вся интеллигенция Иркутска, как нам сказали. Нормальная такая интеллигенция, как в любом большом провинциальном городе. Приветливые люди, слушают внимательно.

Совсем не то в городе Саянске, куда нас повезли на четвертый день. Так и не понял зачем, такой, видимо, сложился фестивальный ритуал. Сам город производит впечатление странное: едешь четыре часа по совершенно плоской безлесной равнине и въезжаешь наконец в новенький (основан в 1970 году) городок из серого силикатного кирпича, неправдоподобно чистый и пугающе тихий. Словно заколдованный. Население, сказали, пятьдесят тысяч, но оно куда-то попряталось; людей вообще никаких не видно. Две женщины с отчаянно-недобрыми лицами встречают у входа в библиотеку, строем ведут в столовую, насильно кормят, потом ведут обратно. Долгая дорога сквозь пыльные книжные ущелья мимо стендов с журналами «Наш современник» и «Сибирские огни» приводит в зал, где нас дожидаются человек семьдесят самого мрачного и недружелюбного вида. Скоро выясняется, что некоторые из них усердно готовились к нашему приезду: прочитали стихи, выписали цитаты, подготовили обличительные речи. Когда началась дискуссия, я сразу ушел курить, а когда вернулся, шла уже линия защиты. Выступал смущенный вице-мэр: «Я уверен, что у наших гостей есть и другие стихи: и о патриотизме, и о любви; просто сегодня они решили их не читать». В завершение каждому подарили по сумке подарков: брошюра о городе, стихи местных авторов, блокнотик в тисненной обложке, куколка-оберег. Мы еле вырвались.

Не удержусь и процитирую из брошюры: «В городе семнадцать творческих коллективов, из них шесть имеют звание “народный”. Горожане с удовольствием посещают концерты хора ветеранов войны и труда, духового оркестра, ансамблей танца “Ручеек” и “Альянс”, ансамблей песни “Лучинушка”, “Вишенка”, камерного хора, квинтета “Каравай”. Традиционно проводится до 1500 массовых мероприятий в год». Последняя цифра очень меня интригует.