Пьер Гэсо - Священный лес

Глубокий отпечаток на быт, на культуру общества тома накладывает сложившаяся в ходе исторического процесса взаимоотношений с природой система разделения труда. В своих основных чертах она идентична той, что существует у соседних народов — герзе, киси, малинке. В круг обязанностей мужчин входит расчистка земельных участков, рубка и выжигание поваленных деревьев и кустарника, тогда как женщины сеют рис, наблюдают за посевами и убирают урожай. Мужским делом является охота, из ремесел — ткачество.

Эта система разделения труда, закрепившая подчиненное положение женщины, служит источником постоянных внутриобщинных конфликтов. Но вместе с тем она точно определяет место каждой возрастной группы, место мужчин и женщин в общественном производстве.

Труд — это главное начало во взаимоотношениях общества тома с землей, с природой вообще. Но не единственное. Почему дичь то изобилует в окрестных джунглях, то пропадает? Почему неожиданные эпидемии уносят людские жизни? Почему урожайный год сменяется неурожайным? Внутренние законы природы, естественные причины различных природных явлений, механизм плодородия почв остаются скрытыми от человека. Однако если его объективные знания скудны, ограниченны, то это не значит, что у него вообще не имеется собственного истолкования окружающей действительности. Правда, оно, по современным понятиям, фантастично, ложно, но сами тома убеждены в его истинности.

Тома уверены, что гармония в природе, ее нормальный ритм, плодородие земель и богатство лесов и рек зависят от гармоничного, упорядоченного взаимоотношения между людьми и мифическими силами — богами, духами леса, предками парода. Когда эти взаимоотношения нарушаются — либо проступком одного из общинников, либо ошибкой при совершении религиозной церемонии, либо несоблюдением запрета, то гнев богов выражается в том, что царящий в природе порядок ломается. Неурожаи, эпидемии, войны — все это проявления неполадок в гармоничном сосуществовании людей и богов.

Только тщательное соблюдение всех норм, управляющих отношениями между людьми и богами, в состоянии предохранить общество от несчастий. Но и этого недостаточно. Фопы нынешней Народной Республики Бенин верили, например, что жертвоприношения «усиливают» богов, делают их могущественнее и, напротив, если о боге забывают, то он слабеет и, наконец, исчезает. Предки, о которых перестают вспоминать их потомки, умирают вторично, и на этот раз смертью, которая не знает воскрешения.

Жертвоприношения, которыми сопровождаются в общество тома все обряды, служат поддержанию тесных связей людей с мифическими силами. Вместо с тем они являются частью торжественного акта, которым люди заявляют о своей верности извечному порядку в общество и природе, созданному и поддерживаемому богами. И стоит разорваться одному из звеньев древнего ритуала, как гармония этого порядка оказывается под ударом и в мир вторгаются зловещие, враждебные человеку силы, обрекающие его на неисчислимые беды и страдания.

Социальное противопоставление мужчин женщинам, выразившееся в системе разделения труда, находит свое продолжение и в сфере взаимоотношений тома с мифическим миром. Их общество знает мужские и женские церемонии, причем они всегда носят закрытый характер. Существуют также мужские и женские тайные объединения. Как разделение труда, так и размежевание обрядности на мужскую и женскую сферы служат закреплению подчиненного положения женщины.

Раздельно — для юношей и девушек — совершается ритуал инициаций. Он проводится не каждый год, а раз в несколько лет и продолжается несколько месяцев. У ближайших соседей тома — герзе церемонии тянулись девять месяцев. Все это время посвящаемые находились в «священном лесу» — символически.

Посредством инициаций молодежь из различных деревень, из различных областей края сплачивается в единую возрастную группу. Между участниками обряда возникают узы не менее, если не более, сильные, чем узы кровнородственной солидарности. Во многих жизненных ситуациях члены одной возрастной группы выступают совместно, оказывают друг другу помощь.

Сложнейший ритуал инициаций имеет двоякий смысл. С одной стороны, наставники посвящают молодежь в традиции парода, знакомят с его преданиями, с нормами морали. С другой — церемонии, сопровождающие пребывание посвящаемого в «священном лесу» и его возвращение в деревню, несут огромную символическую нагрузку. Попадая в лагерь для посвящаемых, юноша символически переносится в эпоху сотворения мира и культуры. Его окружают мифические силы, как бы действовавшие в тот момент. Символически повторяется акт рождения человека, и по завершении своего пребывания в «священном лесу» юноша получает повое имя — свидетельство его внутреннего перерождения. Он в глазах общества становится уже совсем другим человеком, круг его социальных прав значительно расширяется.

Если знание характера и свойств почв, овладение трудовыми навыками, постижение народной мудрости приходят к человеку незаметно, с детства, в процессе его трудового воспитания, то инициации позволяют ему представить окружающий общество и раскрываемый в мифах мир богов, легендарных героев и племенных предков. Этот круг представлений для тома не менее важен, чем основанные на практическом опыте знания реальной действительности. В нем они черпают дополнительные силы перед лицом природных стихий и, пусть иллюзорную, уверенность в способности противостоять ударам судьбы.

Строго говоря, каждый общинник может воздействовать на отношения его деревни с мифическим миром. Еще значительнее возможности старейшин, сам возраст которых приближает их к рубежу, за которым открывается царство мертвых. Но особым могуществом народное воображение наделяет две фигуры — кузнеца и колдуна.

Кузнец обязан жить за чертой деревня, и никто из ее жителей не смеет установить с его семьей отношений родства: ни отдать в его дом свою дочь, ни взять его дочь в жены собственному сыну. У тома, как у большинства других народов Западного Судана, кузнецы образуют нечто вроде касты отщепенцев, отверженных. Их власть над огнем, их умение извлекать металл из руды, их опыт в изготовлении из металла всех необходимых земледельцу орудий труда свидетельствуют о прямой и тесной связи с теми божественными началами, которые участвовали в акте сотворения мира. Это, следовательно, люди если не особой породы, то особого положения.

По всей Лесной Гвинее кузнецы одновременно и скульпторы. Пользуясь своими «привилегированными» отношениями с силами потустороннего мира, они берутся за изготовление их внешних образов — статуэток и масок. Нм хорошо известно, из какой породы дерева можно вырезать образ того или иного духа, они прекрасно владеют приемами своего ремесла. Именно благодаря мощи их изобразительного таланта Лесная Гвинея славятся во всем мире выразительностью своей деревянной скульптуры. Однако вырезанная кузнецом маска не могла сразу же использоваться в обрядах. Предварительно она должна была побывать в руках колдуна.