Вильям (Уильям) Виллис (Уиллис) - На плоту через океан

Я решил отправиться в путешествие без рации, вернее без передатчика, намереваясь взять с собой только один приемник, чтобы принимать сигналы времени для проверки своего хронометра. Для Тедди это было большим ударом.

— Как я буду знать, где ты и не случилось ли что-нибудь с тобой? — спросила она меня с тревогой.

Она не из тех людей, которые любят говорить о своих переживаниях, но я прекрасно ее понимал.

Я убеждал ее, что в передатчике нет необходимости.

— На протяжении тысячелетий, Тедди, люди переплывали океан без всякого радио. И так обстояло дело всего пятьдесят лет назад!

— Да, но ведь теперь имеется радио!

— Слушай, если бы мне необходимо было для храбрости радио, то я не стал бы затевать это путешествие! Я надеюсь только на себя. Только ради тебя я хочу взять с собой радиоприемник, ведь я знаю, что тебе придется сидеть здесь и ждать, ждать и ждать. Но что поделаешь! Я не успею выучиться. Взять с собой рацию и не уметь пользоваться ею или починить ее в случае поломки? Нет, это уж последнее дело!

Все эти лихорадочные недели, пока я готовился к путешествию, Тедди была возле меня, работая наравне со мной.

Все вечера и нередко до глубокой ночи мы просиживали с ней в нашей квартире близ Нью-Йоркского ботанического сада, вырабатывая план действий на следующий день.

Надо было позаботиться о бесчисленном множестве вещей, и у нас в квартире всюду были разбросаны листки с записями. Прежде всего фотоаппараты. Я приобрел киносъемочную шестнадцатимиллиметровую камеру и так как до этого никогда не снимал, то обошел ряд знакомых, чтобы приобрести нужные сведения. Когда же выпадали свободные минуты, я практиковался в съемке в находившемся по соседству зоопарке. Я купил также фотоаппарат. Затем мне требовались водонепроницаемые мешки и контейнеры, рулетка, две керосинки, удочки с лесками, крючки, штормовые лампы, электрические фонарики — казалось, вещам не будет конца.

Однажды вечером Тедди задала мне такой вопрос:

— А что, если случится несчастье? Что, если плот будет разбит штормом где-нибудь среди океана, или от беспрерывных ударов волн лопнут канаты, связывающие бревна, или же бревна пропитаются водой и плот потонет?

— Но, если даже я захвачу с собой передатчик, он может испортиться или мне будет некогда на нем работать. Вдобавок, если я даже и дам сигнал бедствия, то кто найдет меня, когда я буду дрейфовать на бревне, в стороне от авиалинии, в приятном обществе акул?

Тогда Тедди предложила мне взять резиновый спасательный плот. Но у меня более примитивные вкусы, и я решил, что индейское каноэ, выдолбленное из дерева, вполне заменит мне спасательную шлюпку. Каноэ свободно ходит по морю, подобно челнокам, какими пользуются рыбаки-индейцы на побережье Южной Америки. Каноэ нетрудно приспособить для плавания в штормовую погоду. Если у меня будет время, я прилажу к нему киль, надставлю борта и накрою палубой. Если же времени на это не хватит, я снабжу его бамбуковым противовесом [18]. Вдобавок поставлю на нем мачту и парус.

Это успокоило Тедди, но мне пришлось долго ей растолковывать, как можно оборудовать небольшое каноэ, длиной в двадцать шесть — двадцать восемь футов, для плавания по Тихому океану и проплыть на нем под парусом, если потребуется, тысячи миль.

Я напомнил ей о лодках, какими пользуются рыбаки племени ча-ча на острове Сан-Томас, из группы Виргинских: они привозят каноэ откуда-нибудь из Вест-Индии, снабжают их килем и плавают на них в довольно бурную погоду. Когда у нас была лодка, мы много месяцев подряд плавали вокруг Сан-Томаса. Теперь Тедди вспомнила индейцев — ловцов черепах, которых мы встречали далеко от берегов Венесуэлы и Британской Гвианы в открытом океане.

Тогда я впервые встретился с Тедди. Это было на небольшом норвежском грузовом пароходе "Ингрид" в 1938 году. Она купила в Нью-Йорке билет на этот пароход, намереваясь совершить плавание вдоль берегов Карибского моря. В то время я работал как горный инженер и направлялся в Парамарибо в Голландскую Гвиану.

После моего возвращения мы поженились.

Сперва я назначил свой отъезд из Нью-Йорка на декабрь 1953 года, но к этому времени мы не успели закончить приготовления. Дел было по горло.

В Вашингтоне я посетил Военно-морское ведомство и получил там несколько пакетов с аварийными морскими пайками, которые могли мне пригодиться во время путешествия. Я побывал также у эквадорского посла доктора Хозе Чирибога, который снабдил меня рекомендательными письмами к ответственным должностным лицам Эквадора.

Вернувшись в Нью-Йорк, я пошел в гидрографическое бюро США и получил там нужные мне карты. Я взял всего три карты малого масштаба, охватывавшие огромные пространства от западного побережья Южной Америки до берегов Австралии. Мною были тщательно проверены имевшиеся у меня секстант [19] и компас. Когда мы с Тедди совершали путешествие по островам Вест-Индии на туземной лодке, эти инструменты помогли нам справиться с ураганом. Магнитный компас был диаметром в пять дюймов, а секстант, марки Плат, имел микрометрическую шкалу; это был изящный и полезный прибор. Паруса должен был изготовить для меня в Сити-Айленд, в штате Нью-Йорк, знаменитый парусный мастер. Он намеревался сделать их из орлона, легкой, но прочной синтетической ткани.

Успех моего путешествия в значительной мере зависел от канатов, скрепляющих бревна плота. Я договорился с владельцем канатного завода о высылке мне в Эквадор каната, изготовленного из лучших сортов манильского волокна. Для скрепления бревен, составляющих остов плота, я решил использовать канат толщиной в полтора дюйма.

Но вот настало шестое января 1954 года, день моего отъезда из Нью-Йорка. Пока мы ехали в Айдлвилдский аэропорт, все время шел снег... На следующий день в полдень я вышел из самолета в Гуаякиле; была невыносимая жара, я находился в трех тысячах миль от Нью-Йорка и примерно в ста двадцати милях к югу от экватора.

Плантатор-эквадорец повернулся и указал пальцем какое-то место на карте, которую он держал в руке, затем, посмотрев в маленькое окно нашего одномоторного самолета, жестом показал на лежащие под нами джунгли. Он что-то сказал, но из-за рева мотора я не разобрал его слов. Взглянув снова на карту, он свернул ее и что-то прокричал на ухо летчику, который в ответ кивнул головой. Мы летели на высоте около тысячи пятисот футов [20]. Внизу, насколько хватал глаз, лежал зеленый массив экваториальных джунглей, простиравшихся влево до подножия Анд и разрезанных прямо под нами широкой разветвленной рекой с лабиринтом водных путей, усеянных лесистыми островами. Мы летели на юг, на плантацию моего спутника.