Генри Мортон - От Рима до Сицилии. Прогулки по Южной Италии

Очень скоро неспособность понтифика вызвала на повестку дня проблему отречения. Стало слишком очевидно, что хороший человек может быть плохим папой. Говорят, в то время амбициозный кардинал Каэтани, впоследствии Бонифаций VIII, провел в келью папы переговорную трубу и посреди ночи нашептывал несчастному отшельнику, чтобы тот отказался от папства. Именно так Целестин и поступил — не прошло и года. Со слезами благодарности бедный старик поставил на землю символы величайшей власти и снова облачился в грубое рубище анахорета.

Все могло бы кончиться хорошо для Целестина V, если бы народ, жаждавший доброты и духовности, не принял бы сторону папы и не стал бы упрашивать его остаться на троне. Это не устраивало преемника Целестина, кардинала Каэтани, ставшего теперь папой Бонифацием VIII. Он не мог дать свободы популярному сопернику. После попытки вернуться в старую келью и безуспешного побега в Далмацию, бывший папа был схвачен Бонифацием и заточен в замке Фумонэ среди гор Алатри, где через два года в возрасте восьмидесяти двух лет он и скончался. Через семь лет, когда он благополучно переселился на небеса, Церковь канонизировала его как святого Целестина. Его тело перевезли в Аквилу и погребли в той церкви, в которой посвящали в сан.

Тропа к церкви Санта-Мария-ди-Коллемаджо очаровательна. Она идет по парку, разбитому на южной окраине Аквилы. В конце длинной аллеи я увидел внушительный фасад, облицованный красным и белым мрамором и украшенный узором, выложенным в форме крестов. Благородный портал в романском стиле, с каждой его стороны двери поменьше. Над дверями круглое окно-розетка.

Длинный высокий неф под резным деревянным потолком. За исключением небольшой группы мужчин, которые, странно шаркая, направлялись в мою сторону, в помещении никого не было. Когда они подошли поближе, стало понятно, что они несут гроб, а за ними идет священник. Перед высоким алтарем я увидел платформу, на ней, судя по всему, только что стоял гроб. В каждом углу платформы красовался череп с перекрещенными костями.

Могилу папы-отшельника я нашел в конце нефа с правой стороны — красивая и изящная ренессансная работа Джироламо из Винченцы. Заплатили за эту работу торговцы шерстью из Аквилы в 1517 году, через двести лет после канонизации Целестина. Я удивился, увидев восковую фигуру Целестина, лежащую за решеткой, в митре и папском облачении. Лицо было сравнительно молодым, в то время как папе перевалило за восемьдесят. Я спросил у проходившего мимо францисканца, зачем положена здесь эта фигура. Он сказал, что ее сделали в 1944 году, когда церковь отмечала шестьсот пятьдесят лет с момента посвящения Целестина. Он обратил мое внимание на восхитительные фрески на стенах гробницы, изображавшие жизнь и смерть святого. Сказал, что написаны они учеником Рубенса по фамилии Рютер. Среди них была одна, где отшельник укрощает медведя. Монах провел меня на левую сторону церкви и показал архитектурную особенность, которую увидишь разве только в главных римских храмах. Это — царские врата XIII века. Если верить рассказам, то сделали их в 1294 году специально для церемонии Целестина V.

В Аквиле есть даже и более красивый храм, чем церковь Санта-Мария-ди-Коллемаджо. Это — церковь Святого Бернадина. К ней ведет ряд ступеней на восточной окраине города. Я специально пошел туда до завтрака, чтобы насладиться зрелищем, которое каждый раз поражает. То, что я увидел, было так необычно, так трогательно, что невольно думаешь, как далеко ушел наш мир от веры, благочестия, дисциплины. Я видел перед собой школьников — девочек и мальчиков всех возрастов, от малышей в нелепой форме, с широкими галстуками, словно у художников Латинского квартала из прошлого века, до юношей и девушек, собирающихся поступать в университет. Они входили в церковь с книгами под мышкой, вставали на колени и произносили молитву, прежде чем пойти в школу. Эта молитва, предписанная ли священником, родителями или обычаем — хотелось бы думать, что она была вызвана личной потребностью, — заставила меня уважать молодежь Аквилы. Иногда они приходили поодиночке, в другой раз — группами из двух-трех человек. Они деловито искали место, в котором предпочитали произнести молитву, затем вставали и торопились в школу.

Если бы раньше кто-то спросил меня, где похоронен святой Бернадин, я бы сказал — в Тоскане, потому что именно там чаще всего вспоминают чахлого маленького францисканца, там же видишь и его эмблему — буквы «IHS» и солнце. В Сиене есть его прижизненный портрет, и все другие портреты и статуи изображают ту же худую, слабую фигуру, лысый череп, впалые щеки (ему не было и сорока, когда он потерял все зубы), острый подбородок и глаза, выражающие одновременно страдание и юмор. Увидев в Аквиле великолепную ренессансную гробницу, я изумился. Зачем он явился в Абруццо? Как получилось, что он умер в Аквиле? Я нашел ответы в книге Айрис Ориго «Мир святого Бернадина».

Святому было шестьдесят четыре года, когда, страдая от многочисленных болезней, среди которых, по словам Ориго, были «мочекаменная болезнь, дизентерия и геморрой, а также подагра», и чувствуя приближение конца, он решил пойти в единственную область Италии, в которой никогда не проповедовал, — «в обширное и дикое королевство Неаполя и Сицилии, часто назвавшееся просто: „Королевство“». Бедный инвалид, который, по современным понятиям, не был еще стариком, выглядел на восемьдесят лет и страдал, путешествуя на осле по горным склонам. Иногда боли бывали такими нестерпимыми, что он вынужден был спешиться и лечь на землю. Говорят, что, когда он приблизился к Аквиле, то увидел идущего к нему старика в рубище отшельника и странном головном уборе, похожем на тиару. На этой тиаре сидел голубь. Это был папа Целестин V, «он явился к брату, чистому сердцем и не от мира сего, каким был он сам. Молча он обнял фра Бернадино и благословил его, после чего исчез в тенях между скалами».

Святого Бернадина перенесли умирать в Аквилу. Перед смертью он, как и святой Франциск, попросил, чтобы его положили на голую землю. Фра Джироламо из Милана, который присутствовал при этом, написал: «Если так умирают люди, то смерть слаще сна».

Вызывает уважение непреклонность жителей Абруццо, когда Сиена попыталась забрать себе тело святого. Их попытки ни к чему не привели даже после обращения к папе. Единственное, что досталось Сиене, была одежда, в которой умер святой, и некоторые предметы из его кельи. Итак, святого покровителя Сиены вы найдете в горах Абруццо, вместе с другим святым человеком, папой-отшельником Целестином. И тому и другому была дарована быстрая канонизация: Бернадин был причислен к лику святых через шесть лет после смерти, а Целестин — через семь. Мне хочется думать, что тот, кто в будущем посетит Аквилу, увидит школьников с книжками под мышкой, входящих в церковь, прежде чем отправиться в школу.