Зинаида Рихтер - На «Литке» к острову Врангеля

Перед отъездом на остров Ушаков связался с Академией наук и целым рядом научных учреждений. Полученные от них специальные задания он выполнил с большим успехом.

Ушаков объехал весь остров кругом, пересек его вдоль и поперек и подробно исследовал. Составленная им карта совершенно меняет прежнее представление об очертаниях острова. В течение трех лет Ушаков вместе с доктором Савенковым вел на острове систематические метеорологические наблюдения, изучал состояние льдов, собрал ценнейшие коллекции полярных птиц, насекомых, морской фауны, гербарий, обширный этнографический и геологический материал. Одновременно ему приходилось заботиться о пропитании колонии и вести культурно-просветительную работу среди эскимосов, борясь с их предрассудками и влиянием шаманов.

Эскимосы очень суеверны, и это плохо отражается на охоте. Если охотник заметит, что собака зевнула, то немедленно вернется домой, какая бы ни была погода, считая, что это дурное предзнаменование. Но если чайка разинет рот, то это хорошее предзнаменование. Убитому моржу эскимос отрезает голову и кладет ее на разостланной шкуре перед ярангой носом к входу, чтобы зверь не убегал от человека. Для того, чтобы зверь не слышал запаха человека, ему разрезают меж ноздрей кожу. Убитому медведю эскимосы воздают почести — расстилают перед ним оленью шкуру и раскладывают на ней чай, хлеб, табак, сахар. Затем медведя вносят в юрту и начинается пир, продолжающийся 3–5 дней. Охотник, сидя перед своей добычей и ударяя в бубен, занимает ее сказками. Это в самый-то разгар охоты!

Много усилий стоило Ушакову убедить эскимосов по крайней мере сократить эти убыточные поминки. Неожиданную поддержку оказал ему покойный старик Иерок, к которому эскимосы относились с большим уважением. Иерок сказал эскимосам, что обычай этот существует на родине, на Чукотке, а так как они находятся на острове Врангеля, то могут не исполнять его. Эскимосы согласились с мудрым разъяснением старика.

Ушаков развенчивал, разоблачал перед эскимосами проделки и фокусы шамана, используя для этого каждый удобный случай. Приходилось зорко наблюдать за шаманом, за всем, что он говорит и делает. В результате шаман пришел к убеждению, что начальник острова сам большой шаман, от которого ничто не может укрыться.

После того как на северной стороне смертельно простудился Иерок и там же заболел Ушаков, эскимосы стали бояться северной стороны, считая, что там живет чорт. Много пришлось приложить стараний, чтобы разубедить их в этом. Ушакову посчастливилось убить на северной стороне прекрасного золотистого медведя, и это произвело на эскимосов большое впечатление: они стали меньше бояться северной стороны.

Врангелевские эскимосы родом из голодного залива Провидения на Чукотке. В Провидении плохая охота. Беднейшие семьи охотно согласились переселиться на остров Врангеля, особенно когда узнали, что туда едет Павлов. К ним присоединились два эскимосских семейства с мыса Чаплина.

Эскимосы-охотники с результатами зимней охоты

Эскимосы приехали на остров нищими, ободранными. Они не имели ни теплых шкур, чтобы покрыть шалаши, ни ружей. Ружья, имевшиеся у них, были стары, проржавлены, вельбот — один на всех. Фактория открыла им кредит, они получили меха и постели, брезент для палаток, одежду, ружья, огнестрельные припасы и продукты.

Промышленники сдают всю продукцию своей охоты — шкуры убитых зверей, песцов, медведей, моржевые клыки и бивни мамонта, которые откапываются на острове Врангеля в большом количестве, — в находящуюся на острове факторию. Расплата происходит по желанию промышленников — деньгами или продуктами.

За три года удачливым охотникам удалось почти полностью покрыть свою задолженность. Одна беда — эскимосы очень беспечны. Если есть еда, их очень трудно заставить выйти из яранги. Выдался удачный сезон охоты, и эскимосы уже считают себя богатыми: ездят по гостям, а охоту забрасывают.

Ушакову приходилось личным примером побуждать их выходить на охоту, не боясь погоды. Видя, что начальник острова собирается на охоту в бурную погоду, покойный Иерок и молодой охотник Таян присоединялись к нему, и тогда уже остальные следовали за ними.

Смерть Иерока была большой потерей для начальника острова. Много раз спасал он Ушакова от опасностей. Однажды Георгий Алексеевич в бурную осеннюю пору увлекся охотой и поднялся до вершины бухты Роджерса: накрыла ночь, начался шторм со снегом. Неизвестно, чем бы кончилась эта прогулка, если бы старый Иерок не созвал эскимосов и не вышел бы ему навстречу на вельботе.

Рисковать жизнью на полярном острове колонистам приходилось постоянно, и отправляясь зимой в пургу на собаках в глубь острова, и выходя в осеннюю бурную погоду в море на узкой моржовой байдаре, и охотясь на медведей в торосах, когда охотник то и дело проваливается в подернутую тонким льдом полынью.

Уезжая на остров Врангеля в 1926 г., Ушаков подписал договор, соглашаясь пробыть на острове 2 года. В 1927 году в письме, посланном с аэропланом, он писал, что готов остаться и на третий год. Без малейшего страха, а, наоборот, с большим подъемом готовился он и к четвертой зимовке, думая, что «Литке» не придет. Приход нашей «спасательной» экспедиции расстроил планы Ушакова.

К обеду на «Литке» приехали жены колонистов: З. А. Ушакова, А. С. Савенко, А. Е. Скурихина, пожилая женщина, которую эскимосы за ее дородство прозвали: «Кувы-нак» (Сам-жир) и жена Павлова, эскимоска Анна, с правильными приятными чертами и тоненькими голубыми полосками вдоль носа (татуировка). У Анны двое здоровых и крепких ребят — девочка и мальчик, родившийся уже здесь, на о. Врангеля. Дети Павлова одеты в чистенькие европейские платьица. Попробовав поднять четырехлетнюю дочку Анны, я была поражена ее весом; ребенок, казалось, был вылит из бронзы.

Жены колонистов стойко переносили суровую жизнь на полярном острове. Зимой дом заносило до верху снегом, к крыльцу приходилось прорубать снежный коридор. Окна не откапывались, в полярную двухмесячную беспросветную ночь они не нужны. Отапливались углем, воду добывали, растапливая снег. Самые обычные домашние работы в полярных условиях требовали исключительных усилий. Чтобы выстирать белье или сделать ванну, надо раньше нанести горы снега, растопить его. Пришлось побороть привычную брезгливость и научиться приготовлять вкусные обеды из моржового и медвежьего мяса, печенки, из лахтачьих жирных ласт, из которых получается отличное заливное.

Дети эскимосов-колонистов

Положение Зинаиды Афанасьевны Ушаковой было особенно тяжелое. Георгий Алексеевич постоянно находился в отъезде, на охоте, на обследовании, не показываясь по полтора Месяца. Оставаясь одна, Зинаида Афанасьевна, или, как ее звали эскимосы, «Арнаха» (маленькая женщина), тревожилась о муже, боясь, что с ним что-нибудь случится. Зинаида Афанасьевна выходила Георгия Алексеевича, когда он был опасно болен и находился в бессознательном состоянии. Вряд ли Георгий Алексеевич выжил бы, если бы не самоотверженный, любовный уход Зинаиды Афанасьевны. Больному необходимы были ежедневно горячие ванны, и она после бессонной ночи у постели больного мужа целый день носила снег, чтобы сделать эту ванну. Поднявшись с постели, Георгий Алексеевич не узнал исхудавшей жены. Казалось, она сама перенесла тяжелую болезнь. Возвращаясь с охоты и обследования острова, Георгий Алексеевич находил тепло и уют, чистую постель, белье, вкусный обед, нежность заботливой жены. В жестоких полярных условиях все это было настоящим счастьем и давало силы для работы. Женственная, не подготовленная к жизни на полярном острове, Зинаида Афанасьевна все же сумела ко всему примениться, все вынести.