Богуслав Шнайдер - Золотой треугольник

Корсиканцы заняли самые важные посты в разведке и контрразведке. Как члены братства, рассеянного по всем частям света, они лучше кого бы то ни было могли использовать свои связи для тайных операций. Но одновременно возникло немало скандалов, поскольку у лиц, стоящих во главе этих служб, обнаружился слишком тесный контакт с преступным миром. Ведь именно эти организации идеально подходят для контрабандного ввоза наркотиков. В сети интриг и тайных взаимоотношений шпионаж и контрабанда наркотиков прекрасно дополняют друг друга; в бесчисленных контактах, бесконтрольных со стороны органов порядка, стирается граница между государственной и личной выгодой, между контрабандой и информацией, законностью и устными директивами. В государственных интересах можно без страха перед полицией даже убивать.

Наиболее известный в этом поколении гангстер Антуан Герини. Пятнадцатилетним подростком появился он в 1917 году в крупнейшем порту Франции. Прошел школу у друга своего отца, владельца нескольких весьма доходных борделей. Энергичный юноша проявил недюжинные способности: двадцать лет спустя на него работало уже две тысячи женщин. На одной лишь проституции он зарабатывал два миллиарда старых франков в год.

Затем он приобрел сеть игорных домов во Франции и в Танжере. В Марселе ему принадлежало 90 баров и дюжина отелей. Еще 80 баров и несколько отелей было у него на Лазурном берегу. После войны влиятельнейший корсиканский гангстер появлялся на трибунах во время французских государственных празднеств, ордена на груди говорили о его заслугах в антифашистской борьбе. Полиция, правда, подозревала, что он приказал убрать кое-кого из своих соперников-гангстеров, но доказательств не имела.

Однако от человеческой зависти ордена не уберегут. Не помогла и личная стража, днем и ночью охранявшая роскошные хоромы на берегу моря. И хотя шеф при поездках в Марсель каждый раз избирал новый путь, 23 июня 1966 года неизвестные убийцы улучили момент возле бензоколонки и увеличили вес короля корсиканских гангстеров на несколько граммов свинца. Одиннадцать пуль, извлеченных из трупа в больнице, положили конец империи Герини. Ни один из пяти братьев Антуана не мог сравниться с покойным.

Уже во время похорон шефа, пока его близкие в траурных одеждах проливали слезы в Каленцане на Корсике, двое грабителей забрались в опустевшую виллу и унесли семейные драгоценности. Бартелеми, брат покойного, пришел в бешенство. Однако страх перед именем Герини был настолько велик, что один из молодых грабителей, Жан-Поль Мандроян, добровольно вернул награбленное, другой бежал в Испанию — и поступил мудро, ибо через десять дней Мандроян исчез, а когда наконец нашелся, то мог представить интерес разве что для прозектора в морге. Да еще для конкурентов!

Ослепленный горем и жаждой мести, Бартелеми лично участвовал в убийстве Мандрояна. Полиция без труда нашла свидетеля, который видел, как он втолкнул молодого человека в свой черный «мерседес». Группа захвата ворвалась в клуб «для избранных» и арестовала его владельца Бартелеми Герини вместе с шестью телохранителями. У всех было найдено оружие.

Судебное разбирательство вызвало необычайный интерес. Главный обвиняемый предстал на суде в темном костюме, скромно украшенном орденскими ленточками. Случайный зритель пришел бы в недоумение: такой тихий, достопочтенный джентльмен — и замешан в убийстве!

Все шло по многократно выверенному сценарию: главный свидетель отказался от показаний, эксперты пришли к выводу, что «мерседес» Бартелеми не мог быть использован при похищении. Обвинение рушилось, уже никто не сомневался, что обвиняемым вновь удастся выйти сухими из воды, но тут произошло нечто неожиданное. Ко всеобщему удивлению, прокурор в заключительной речи потребовал для Бартелеми Герини высшей меры наказания, и вовсе не за убийство, причастность к которому не удалось установить с достаточной убедительностью, а за преступную деятельность, угрожающую Марселю.

Бартелеми Герини был осужден на двадцать лет. Его брат Паскаль и два других члена банды получили по пятнадцать лет. Никто не ушел от наказания.

В зале судебных заседаний началось что-то невообразимое. Бледные обвиняемые не могли понять, откуда обрушился на них такой удар.

— Мы невиновны! — кричали они.

Зрители бранили судей, досталось и Справедливости, «этой слепой девке», держащей в руках меч и весы.

Но уже все знали, что неожиданный приговор сломит власть самой влиятельной корсиканской семьи в марсельском преступном мире. Это событие чувствительно повлияло и на контрабанду наркотиками, но улицы и бары кишат предприимчивыми людьми, готовыми занять места потерпевших поражение. Слабые выбывают из игры.

В 60-е годы международную торговлю наркотиками захватили в свои руки три влиятельных корсиканских синдиката — Марсельский, Лионский и Гаврский. Члены марсельских гангстерских организаций пытались обойти ловушки на кишащем таможенниками восточном побережье Соединенных Штатов кружным путем, через Испанию и Южную Америку. Пересечь почти неохраняемую мексиканскую границу было гораздо легче, чем пройти таможенный досмотр в аэропорту Кеннеди в Нью-Йорке. В Буэнос-Айресе, в Парагвае и Колумбии обосновались молодчики из Корсиканской унии. Как только «товар» попадал к ним, они уже сами переправляли его на Север.

Лионские гангстеры включили в зону своих операций не только Соединенные Штаты, но и значительную часть ФРГ. Об их дерзкой самоуверенности свидетельствует и пренебрежительное отношение к конкурентам. Самая веселая «шутка» удалась им в Париже, куда конкуренты переправили из Марселя 125 килограммов чистого героина. Несколько минут героин оставался без присмотра в запертой машине, шофер которой отошел на это время, предварительно, как всегда, отвинтив в моторе какую-то деталь, чтобы машину не увели. Когда же он вернулся, машины не было. Незнакомый «шутник» из конкурирующего синдиката явно прекрасно знал не только о тайном грузе, но и о привычках шофера. Недостающую деталь он принес в кармане.

О перевозке героина знала лишь горстка посвященных, так что предателя быстро «вычислили». Будь это сицилийцы, они с помпой продырявили бы его свинцом в какой-нибудь парикмахерской на главной улице города, а потом затеяли бы длительную «войну», дабы доказать, что никому не позволят над собой смеяться. Корсиканцы же наказали виновного с поистине галльской элегантностью: заставили его выплатить всю стоимость похищенного героина. Выброшенный из гангстерского круга, обнищавший, он вынужден был кормиться честным трудом. Можно ли сомневаться, что его пример был достаточно устрашающим для остальных?