Петр Козьма - Наш человек в Мьянме

Почему мьянманцы, когда умываются и чистят зубы, обычно издают такие звуки, которыми в России принято пугать унитаз с сильного перепоя? Понятно, что нужно освободить горло от всего того, что в нем накопилось за ночь. Но зачем это делается так громко и демонстративно, что в курсе события оказывается по крайней мере полдома?

Почему когда машина в Янгоне дает задний ход, к ней тут же сбегается толпа добровольных помощников. Одни орут «со-со-со-со», другие, сгибая и разгибая пальцы на ладони, показывают, что еще можно сдать назад. Я представляю, каким надо обладать хладнокровием, чтобы правильно припарковаться под аккомпанемент этих орущих со всех сторон, жестикулирующих и лезущих под колеса людей, которых ты видишь в первый и, видимо, в последний раз в жизни.

Почему у некоторых мьянманцев существует обычай после покупки традиционного мьянманского тапка кусать его семь раз по окружности подошвы? Понятно, что каучуковая подошва очень похожа по цвету на сладкий клейкий рис, и понятно также, что тапок после покусываний, безусловно, испугается и будет долго и верно служить владельцу. Но почему его при этом кусают, а не, например, бьют молотком — это остается для меня тайной.

Почему у мьянманцев принято гладить рубашки так, чтобы создавалось впечатление, что они — абсолютно новые и только-только распакованы? Оно понятно, вертикальные складки от плеч вниз с двух сторон спереди обогащают художественный орнамент одежды мьянманца. Но почему бы тогда не нагладить на рубашке что-то более геометрически оригинальное, что позволит привлечь внимание и сделать вывод о человеке как о яркой творческой личности?

Почему, если девушка днем сопровождает иностранца — то она просто подруга в самом невинном смысле этого слова, а если идет с ним по улице вечером — то она проститутка, которую иностранец ведет к себе для сексуальных утех? По крайней мере, очень многие мои знакомые девушки, с которыми можно днем без проблем гулять по улице, отказываются идти вместе с наступлением темноты именно потому, что окружающие вдруг начинают думать о них плохо. Оно конечно, темнота меняет восприятие окружающего мира, но не настолько же кардинально!

Почему у мьянманцев модно устанавливать около фар машины вертикально торчащую вверх пластмассовую сосульку? Иногда к ней подводят разноцветные мигающие огоньки, и она радует глаз феерией цветов. Говорят, что это нужно для того, чтобы видеть габариты машины. Но лично я думаю, что это тоска мьянманцев по никогда не виданной снежной зиме. Иначе бы сосулька спереди была бы популярна и в России.

Почему у мьянманцев в домах на самом видном месте висят не семейные или свадебные фотографии, как иногда в России, а большой портрет главы семейства в рамке, сделанный на выпускной конвокации, где он изображен во взятой напрокат черной мантии и квадратной шапочке? Конечно, окончание учебного заведения — очень важное в жизни событие. Но значит ли это, что для мьянманцев закончить вуз — куда более сложное дело, чем жениться и наплодить кучу детей?

Почему в вечернее время некоторые категории мьянманцев любят перемещаться по городу в пижамных костюмах? Причем делают это как мужчины, так и женщины. В таком виде не стыдно прийти в кафе или на концерт, а также просто погулять по улице. Понятно, что в пижаме в Мьянме никто не спит, в лучшем случае пижама — это домашняя одежда. Но домашняя одежда — она потому и домашняя, что в ней не ходят по улице.

Почему у большинства мьянманцев принято купаться в одежде? Мьянманец, который до этого носился по пляжу в одних шортиках, перед заходом в море обязательно облачится в джинсы и рубашку. Они говорят, что море — большое и страшное, а когда человек в одежде, то оно не так сильно пугает. Почему бы в таком случае им не купаться в шубах, а еще лучше, не использовать снаряжение водолаза? При этом никакого страха вроде бы не должно быть вообще.

Почему у мьянманских полицейских и военных есть странная традиция носить с собой деревянную рогатку? Для этой рогатки есть специальная петля на военном ремне, и она всегда торчит там наготове, свесив резинку. Кому полицейские собираются угрожать этой рогаткой, с кем солдаты ведут боевые действия при помощи рогатки, и проводятся ли у них чемпионаты по меткой стрельбе из этого устройства — для меня до сих пор страшная тайна.

Почему мьянманские мотоциклисты любят ездить в касках немецко-фашистского фасона? Я понимаю, что они удобные и практичные, и в случае тропического дождя струя воды из-за отогнутого откоса отлетает в сторону, а не плещет на лицо. Но для русского человека, воспитанного на фильмах про Великую Отечественную войну, вид мчащегося на мотоцикле человека в фашистской каске вызывает, мягко говоря, сложные чувства и инстинктивно заставляет припоминать, что делали в таких случаях доблестные партизаны.

Почему мьянманцы, когда приезжают на пляж, считают своим долгом сфотографироваться на этом пляже в прыжке на фоне безбрежных морских просторов? Я понимаю, что при виде стихии хочется самому взлететь и парить. Но вряд ли друзья поверят, глядя на эту фотографию, что изображенный на ней человек действительно летает над землей.

Почему специально обученные мьянманцы, которые регулируют движение паркующихся машин около супермаркетов и ресторанов, поголовно вооружены свистками и практически безостановочно дуют в них с силой реактивного двигателя? Я понимаю, что пронзительный свист заставит любого человека выполнить то, что от него хотят — лишь бы этот свист прекратился. А окружающие-то чем виноваты?

Почему как только начинается дождь, мьянманцы, подоткнув юбки, считают своим долгом затеять игру на открытом воздухе в футбол или в чинлон? Конечно, играть под ласковыми струями тропического ливня весьма приятно, хотя бы потому, что дождь тут же смывает с тебя пот. Но с точки зрения европейца, при дожде нужно все-таки или сидеть дома, или закрываться зонтом, а не устраивать игры на свежем воздухе.

Почему многие мьянманские студенты, обучающиеся в Москве, считают обязательным сфотографироваться на Красной площади не иначе, как усевшись задом на брусчатку (в летнее время и в сухую погоду, естественно)? Что за древние инстинкты проявляются у них в этот момент? И садились ли точно так же их далекие предки на камни завоеванной ими тайской Аютайи перед тем, как сравнять ее с землей?

Почему мьянманцы, когда хотят сказать о том, что между двумя людьми существуют хорошие ровные отношения, употребляют для этого слово «прохладные» («эйсэйбэ»)? Я понимаю цену прохлады в жаркой стране. Понимаю и то, что и в английском языке словосочетание «cool relations» тоже можно перевести двояко. Но все равно мне становится как-то не по себе, когда я понимаю, что мои отношения со здешними друзьями могут по мьянманским меркам быть охарактеризованы как весьма и весьма прохладные.