Говард Пайл - Пираты южных морей

Тогда-то и начались те дерзкие и необузданные грабежи, что принесли ему вполне заслуженную славу и вписали его имя в список величайших корсаров.

«Наш герой, — свидетельствует один из историков тех лет, воспевая силу и храбрость сего великого человека, — получил прозвище Черная Борода за огромное количество волос, которые подобно ужасающему метеору покрывали всё его лицо и ужасали Америку более любой кометы, когда-либо появлявшейся на ее небосклоне. Обычно он заплетал их в небольшие косички, завязывал ленточками на манер парика и закладывал за уши. В бою он надевал через плечо ремень с тремя пистолетами в кобурах, вроде нагрудного патронташа, под шляпой же по обеим сторонам от лица втыкал горящие фитили, которые вкупе с его глазами, от природы имевшими вид весьма лютый и дикий, придавали ему такой облик, что даже самое изощренное воображение было не в силах создать более пугающего образа адской фурии».

В ночь перед боем, в котором он был убит, Черная Борода до рассвета бражничал в компании родственных душ. Один из собутыльников спросил, знает ли его несчастная молодая жена, где зарыты его сокровища. «Нет, — ответил пират, — об этом знаем только дьявол и я, и да получит всё тот из нас, кто дольше проживет».

Что до этой несчастной молодой жены, то жизнь, которую устраивали ей муж и его помешанные на роме товарищи, была слишком ужасной, чтобы пересказывать здесь сию печальную историю.

Какое-то время Черная Борода практиковал свое ремесло на юге Испанских морей, сколотив за несколько лет пребывания там весьма скромное состояньице. Вскоре, однако, в голову ему пришла идея попытать счастья у побережья Северной Каролины. С небольшим, но все же внушительным флотом из собственного корабля и двух захваченных шлюпов он двинулся на север. С тех пор он деятельно вносил свою скромную лепту в развитие американской истории.

Сначала Черная Борода объявился за отмелью Чарлстонской бухты, приведя в немалое волнение городок Чарлстон, и стоял там пять-шесть дней, блокируя порт и останавливая по собственной прихоти прибывающие и уходящие суда, так что какое-то время вся местная торговля была полностью парализована. Суда он объявлял трофеями, а экипажи и пассажиров (среди которых оказалось несколько важных особ) удерживал в качестве военнопленных.

Добропорядочным жителям Чарлстона было крайне неловко изо дня в день лицезреть за ровным участком солончака черный флаг с белыми черепом и костями, развевающийся на носу пиратского корабля, равно как и весьма неприятно осознавать, что тот или иной видный горожанин томится с другими пленными в переполненном трюме.

Капитан Черная Борода закапывает сокровища

И вот одним прекрасным утром капитан Черная Борода обнаруживает, что его запасы спиртного оставляют желать лучшего.

— Тьфу ты, — вырывается у него, — ну уж, долго нам ждать не придется.

Он призывает к себе бесстрашного капитана Ричардса, командующего шлюпом сопровождения «Месть», и велит тому взять господина Маркса (одного из пленных) и отправиться в Чарлстон за ромом. А надо сказать, что капитан Ричардс был буквально создан для решения подобных задач. Он и погреб к городу, настолько же храбро, насколько и бесстыдно.

— Слушай, ты, — заявляет он губернатору, — нам надо того-то и того-то, и если мы этого не получим, говорю тебе как на духу: мы сожжем ваши чертовы корыта, которые стоят вон там, а всем дурням на них перережем глотки.

На столь убедительный довод возразить было нечего, к тому же почтенному губернатору и добрым горожанам было очень хорошо известно, что Черная Борода и его люди из тех, кто держит свое слово. Так что пират получил свой ром, и хотя он обошелся колонии в две тысячи долларов, дело того стоило.

Рассказывали, что пока капитан Ричардс вел переговоры с губернатором, команда его шлюпки бродила по улицам города, восхитительно проводя время, а жители лишь гневно взирали на них, не осмеливаясь выразить свое недовольство ни словом, ни действием.

Награбив на захваченных судах тысяч семь-восемь долларов, пираты отправились из Чарлстонской бухты к побережью Северной Каролины.

И теперь Черная Борода, в лучших традициях своих предшественников, стал ломать голову, как бы ему надуть своих товарищей и прикарманить денежки.

В бухте Топсейл он посадил свой корабль на мель, якобы случайно. Хэндс, капитан одного из шлюпов, притворился, будто идет ему на помощь, и тоже угодил на мель. Не оставалось ничего другого, кроме как перебраться на другой шлюп: больше судов в маленькой флотилии не было. Таковую привилегию получили Черная Борода и около сорока его любимчиков. Остальные же пираты остались на песчаной косе дожидаться возвращения своих товарищей — но, разумеется, так сего и не дождались.

Что же до Черной Бороды и его команды, то они теперь стали много богаче, ибо количество карманов, требовавших наполнения, изрядно уменьшилось. Однако, по мнению капитана, их все равно было чересчур много, так что он высадил еще часть (человек восемнадцать−двадцать) на голую песчаную банку, откуда их впоследствии милосердно спас другой корсар, случайно оказавшийся в тех краях — некий майор Стид Боннет, к которому мы чуть позже еще вернемся. Где-то приблизительно в то же время был издан королевский указ, обещавший помилование всем тем пиратам, кто сдастся королевским властям до установленной даты. И вот капитан Черная Борода отправляется к губернатору Северной Каролины, где и спасает свою шею от веревки, сдавшись по манифесту. Награбленное, однако же, он придержал у себя.

Дальше события развивались так. Наш бесстрашный капитан обосновался в благословенной провинции Северная Каролина, где завязал с его милостью губернатором весьма тесные отношения, столь же выгодные, сколь и приятные. Есть нечто необычайно притягательное в мысли о храбром морском разбойнике, который оставил свой рискованный промысел (не считая предпринимаемых время от времени, когда с деньгами становится совсем уж туго, вылазок против одного-двух торговых кораблей в близлежащем проливе), остепенился и погрузился в рутину патриархальной колониальной жизни, взяв в жены прелестную шестнадцатилетнюю девушку (заметим в скобках, что сия супруга была у бывшего пирата уже четырнадцатой по счету, ибо у него имелись подруги жизни в различных портах по всему свету).

Пресытившись размеренной мирной жизнью, Черная Борода впоследствии возобновил свою пиратскую карьеру. Какое-то время он ходил по рекам, бухтам и проливам Северной Каролины, отдавая приказания, на которые никто не осмеливался ответить отказом, пока наконец терпение местных жителей не иссякло. На север, к губернатору Виргинии, направилась делегация с просьбой оказать им помощь.