Жак-Ив Кусто - Мир без солнца

11  и ю л я. Ко всему, что мы делаем, примешивается чувство тоски по дому. Завтра завершится наше чудесное приключение.

На Нижней станции обстановка значительно более сурова: отсутствие кондиционеров, большая глубина, меньшие размеры жилища, слабо проникающий свет. Здесь дни кажутся грустными и пасмурными. Этот опыт – испытание стойкости духа подводников. Один из глубинных океанавтов – Кьензи – по-своему выразил это в бортовом журнале.

5  и ю л я. Первые «банные» сутки.

Телефон не работает, холодильник тоже бездействует. Аварийный кран подачи кислорода вышел из строя. Температура +31 градус.

Таков наш дебют в маленьком подводном доме. Пора устраиваться. Легкий ужин – и мы ложимся спать в 19 часов 30 минут. Но заснуть никак не можем: пот льется ручьями всю ночь. К 22 часам обнаруживаем утечку кислорода через шлюзовую камеру. После проверки подачи кислорода приходим к выводу, что расход кислорода слишком велик, и мы его уменьшаем.

6  и ю л я. Температура +31,5 градуса Цельсия. Беспокойная ночь. Помимо всяких утечек, которые нас то и дело тревожат, мы не можем заснуть из-за беспрестанно струящегося пота. Андре не сомкнул глаз. Завтрак – кофе с молоком и варенье для меня. Андре ничего не ест, кофе пришелся ему не по вкусу на глубине 25 метров.

Андре делает вылазку со мной, но потом усиливающаяся боль в ушах заставляет его оставаться дома.

Большую часть времени нахожусь снаружи, пока не иссякает запас воздуха. В воде чувствую себя значительно лучше. Поразительно то, что здесь можно совершать неограниченные по времени прогулки до 50-метровой глубины. Я решил максимально использовать эту возможность и опорожнил один за другим 12 баллонов. Обнаружил большое количество тунца, две акулы и, конечно, нашу дежурную барракуду. Вода, довольно прозрачная по утрам, к концу дня становится совсем мутной.

В полдень обед – помидоры на холодную закуску, затем индейка, которую мы называем страусом пустыни (так она тверда), горошек, сыр, фрукты и вино. Аппетит превосходный.

После обеда опустошаю еще 12 баллонов.

7  и ю л я. Все еще большая влажность. Малейшее движение – и мы покрываемся испариной. С утра я сделал несколько выходов и дважды столкнулся с двумя акулами, одна из них – более крупная – вела себя подозрительно, и я некоторое время с тревогой следил за ней.

Постепенно знакомимся с окрестностями Нижней станции. Жаль, что расстояние, на которое мы можем отплывать от нее, ограничено запасом воздуха в баллонах. Ежедневно нас посещает врач, он всегда поражает нас своим неиссякаемым юмором и самоотверженностью.

После обеда мы совершаем небольшую прогулку, чтобы проветриться. Ночью при свете глаза у акул горят, как у кошек.

8  и ю л я. Сегодня утром мы выкрали у Нептуна два черных коралловых дерева[3] и теперь испытываем угрызения совести, правда, небольшие. Едим мало, а если и садимся за стол, то больше по привычке. Мы не испытываем больше чувства голода или жажды. Провизия накапливается в таких количествах, что вскоре мы сможем выдержать любую осаду в нашей подводной крепости. Андре пытается закурить, но оказывается, что на глубине 25 метров вкус у сигареты отвратителен.

9  и ю л я. Температура +32 градуса.

Ночь спал хорошо, Андре плохо. После завтрака, от которого обычно пот струится ручьями, мы делаем вылазку, чтобы освежиться. Вода на протяжении 60 метров мутная. Выгнали акулу из логова, подергав ее за хвост. Пытался сфотографировать ее, но она оказалась проворнее меня. Эта шутка пришлась акуле не по вкусу, и вид у нее был весьма испуганный. На обратном пути наткнулись еще на двух акул, которые даже не подпустили нас близко.

Сегодня наша традиционная ночная прогулка завела нас немного дальше обычного. В этой чернильной мгле мы обнаружили массу фосфоресцирующих глаз, но мне не удалось установить, акулы ли это.

10  и ю л я. Температура +31,5 градуса.

Утреннее погружение привело нас к краю отвесной пропасти глубиной в 300 метров. Вода до глубины более 60 метров все еще мутная, затем становится прозрачнее. В полдень распиваем бутылку вина из запасов «Калипсо», Андре находит, что оно лучше «водицы» с «Росальдо».

Остатки завтрака мы отдали на съедение рыбам. По этому случаю групер проглатывает вместе с угощением и пластмассовый мешочек. Впервые с начала нашего пребывания на Нижней станции мне удается поспать около двух часов после нашей прогулки.

11  и ю л я.  Впервые сегодня ночью нас прошиб холодный пот и это при температуре +31! Вероятно, результат переутомления.

После завтрака мы совершаем наше последнее погружение. Вода на стометровой глубине удивительно прозрачная, видимость здесь не менее 30 метров.

К сожалению, мы не можем оставаться «снаружи» долго: ограниченный запас воздуха в наших аквалангах вынуждает нас не уплывать далеко от Нижней станции; кроме того, мы обязаны помнить о такой опасности, как глубинное опьянение. В нашем положении малейшая оплошность может оказаться роковой, И все-таки я никогда еще не совершал так много рискованных погружений.

В глубине души я рад, что наш эксперимент подходит к концу, но, с другой стороны, мне жаль, что мы не смогли увидеть и четверти того, с чем следовало бы нам ознакомиться.

Сегодня вечером я наверняка смог бы сфотографировать превосходную двухметровую акулу, будь у меня с собой фотоаппарат. Она лежала на песке, и я мог бы даже подергать ее за хвост, поскольку находился в нескольких шагах от нее. Но я был один, и потому не осмелился это сделать; а вдруг она проснется в плохом настроении. На глубине 70 метров такая шутка может привести к весьма неприятным последствиям.

12  и ю л я. Последняя «банная» ночь. Заснуть невозможно. Мы не сомкнули глаз ни на минуту. Чтобы скоротать время, медленно и тщательно бреюсь, несколько раз чищу зубы. Андре читает. Затем выхожу, чтобы искупаться и посмотреть, что делается снаружи. В 11 часов 30 минут начинаем дышать азотно-кислородной смесью. Наконец в 15 часов выход. Двадцатиминутная остановка для декомпрессии сперва на глубине 20-15 метров, а затем получасовая – на глубине 12 метров. Остановка в Большом доме, где проводим ночь. Завтра будем на поверхности.

Вот уже пять месяцев, как Симона Кусто на борту «Калипсо», стойко перенося жару и влагу, заботится о пополнении запасов нашей базы, поддерживает светские отношения с местными властями, помогает врачу лечить нашу команду в 45 человек от больших и малых недугов. 9  июля очень усталая, она решила отдохнуть... в Большом доме нашего подводного поселка. Она решила пробыть там пять дней и стать, таким образом, первой женщиной-океанавтом.