Виктор Лаптухин - Тайные фрегаты

Однако хуже всего было то, что прослуживший много лет в просвещенной Европе сенатор Матвеев совершенно забыл о политесе.

— Ах вы, крысы бумажные! Крапивное семя! — гаркнул он в лицо чиновникам. Потом потряс кулаком и добавил такое, что не всегда услышишь от грузчиков с барж. — Думаете, что бороды сбрили и немецкие кафтаны напялили, так перестали быть холопами? Заворовались грамотеи! Вольного духа набрались? Вот прикажу всех вас выдрать прямо во дворе Адмиралтейства!

Услышав такие слова, каждый тут же вспомнил недавнее прошлое — грозное рычание думного боярина в приказной избе, холод вонючего подвала, скрип блока на дыбе, посвист кнута…

— Иван, действуй расторопно! — продолжал Матвеев. — За взятое добро пиши расписки, а если кто вздумает мешкать, тянуть время, отговариваться — объявляй «слово и дело». Такого сразу в Петропавловскую крепость, там к утру с него спустят шкуру. Смотри, чтобы послезавтра скампавея ушла в море!

После такого объявления все заявки и требования исполнялись в один миг. В положенный срок Иван доложил о полной готовности. Добавил, что за эти дни встретил возле Адмиралтейства одного старого знакомого. Его морщинистый лоб и мохнатые брови сразу бросились в глаза.

— Андрей Артамонович, это опасный человек, его зря не посылают в чужие края. Меня в лицо он не знает, но однажды вместе совершили тайное дело.

— Какое?

— Он действовал по приказу своего начальника, который подчинялся моему. Поэтому всего знать не мог. Ночью привел стражников на окраину Дублина, где мои ребята выгружали мушкеты для ирландских мятежников. Мы устроили шум, немного постреляли и ушли в мере. На причале оставили свой груз и несколько трупов. На них кафтаны, исподнее, башмаки — все французского пошива. У одного в кармане карта и кое-какие бумаги из штаба французского адмирала. Все получилось натурально. В парламенте потом депутаты сильно возмущались коварными замыслами короля Людовика против Англии и без лишних слов утвердили расходы на все секретные статьи.

— Ох, грехи наши тяжкие! Какими делами порой приходится заниматься. Не зря генерал-адмирал требует тебя прислать немедленно, — Андрей Артамонович постучал тростью в стену. — Фомич, зайди. Есть разговор.

В комнату тихо вошел плешивый и сутулый мужчина невзрачной наружности. Внимательно выслушал Ивана и чуть заметно усмехнулся.

— Не знаю, как он в Англии прозывался, но к нам недавно явился под именем мистера Смита. Числится приказчиком у одного известного купца, но торговыми делами не занимается. Все больше крутится возле английских мастеров-корабелыциков — Козенца, Броуна и Рамза. Задает им разные вопросы, но известно, что те в откровенные разговоры не вступают. Опасаются сказать лишнее и лишиться щедрого жалования. Последнее время Смит повадился ходить на Галерный двор, где строится «потаенное судно». Малый любознательный, часто пишет подробные донесения в свое посольство. Кое-что мы уже читали.

— Что же делать, Фомич? Посоветуй, ты же еще при покойном государе Алексее Михайловиче служил в Приказе тайных дел. Ссориться с англичанами нам сейчас никак нельзя, но и такого резвого соглядатая терпеть опасно. Может узнать что-либо тайное, нанесет ущерб Отечеству.

— Милостивый государь, — старый чиновник обратился к Ивану. — Что еще скажите об этом мистере Смите? Есть в нем какая слабость? С какой стороны к нему возможно подъехать?

— Издали видел его только один раз, внешность запомнил, — Иван на некоторое время задумался. — Вспомнил! Слышал, что он обожает комфорт.

— Что же это такое? Лакомство какое заморское?

— Это значит, что любит он сладко есть и пить, мягко спать, и чтобы в жизни было всякое удобство. Капитан Хинсток, мой тогдашний начальник, однажды назвал его «комнатный цветочек».

— Теперь понятно. Вот только на Руси служивому человеку жить в холе и неге не положено, — Фомич задумчиво потер лысину. Наступило молчание.

— Очень вам благодарен, милостивый государь! У нас в Питере мистер Смит получит этот… как его… комфорт!

— Ты что надумал, приказная строка? — поинтересовался Андрей Артамонович.

— Сейчас все объясню, ваше превосходительство. Как изволите знать, мистер Смит имеет дозволение снимать комнату в домике на Васильевском острове. Но в нем скоро случится пожар, и ему на время придется перебраться в рабочую казарму. Там крыша течет, клопы табунятся, нужник под кустом на болоте, соседи воры и пьянь. Через неделю от такой жизни его избавит наш человек. Англичанин получит возможность поселиться в славном домике возле Невской першпективы. Найдет хорошую кухарку — ядреную сердобольную вдову.

— Сомневаюсь, что после этого Смит перестанет охотиться за новостями, — заметил Иван. — Разве, сможете запретить ему являться в Адмиралтейство?

— Запретим, по причине военного времени и ареста нового шведского лазутчика, — сказал Фомич. — А из рабочей казармы спасет англичанина наш человек — адмиралтейский писарь. Человек молодой, образованный, языкам обученный и, якобы, тайно желающий покинуть Россию, чтобы пожить в Англии. Он не побоится приносить секретные бумаги из канцелярии вашего превосходительства.

— Ты, Фомич, совсем рехнулся на старости лет? — Андрей Артамонович сдернул с себя парик, нехорошо выругался. — Да за это всех нас…

— Не извольте волноваться, ваше превосходительство! Бумаги сочиним как надо, ложь разбавим кое-какой правдой. Англичанин получит их только на один вечер, потом мы все уничтожим и следов не останется. За ужином с водочкой и разносолами наш молодец сделает перевод бумаг, а мистер Смит запишет, что ему потребуется. Так что комфорта у англичанина будет хоть залейся.

— А если он пить не станет?

— Ну, наш-то ему быстро внушит, что русский человек ни к какому делу без хмельного не способен. Хочешь узнать секрет — наливай! Да и сам выпей, не обижай гостя! Думаю, до Рождества мистер Смит продержится, а уж к Масленице не миновать ему казенной болезни.

— Это что за болезнь?

— Искажение лика и дрожание правой руки. У нас от нее много грамотеев лишились службы.

— В Лондоне пьянством никого не удивишь, — сказал Иван. — Но там будут рады такому изобилию донесений. Все сберегут, разложат по папкам. Хотя потом Смиту придется многое объяснять.

— Это уже не наша забота. Ладно, Фомич, действуй. Сейчас можешь идти, — Андрей Артамонович подождал некоторое время. Достал из стола небольшой пакет. — Слушай Иван последнюю новость. Английская эскадра вошла в Балтийское море. Шведы прервали мирные переговоры. Объявили, что им лучше всем погибнуть, чем подписать невыгодный мир с Россией.