Иван Охлобыстин - Тайна двух океанов

— Но и другим вы задали у нас не меньше работы, — с чуть заметной, но благожелательной улыбкой на широком коричнево-желтом лице с резко выдающимися, острыми скулами продолжал говорить человек, сидевший на стуле. В его косо поставленных глазах за большими роговыми очками мимолетно блеснуло довольство собой и своими подчиненными.

— Нужно было извлечь вас из ваших неприступных, словно заколдованных рыцарских доспехов и вернуть вам жизнь. Да-да! Именно вернуть жизнь, так как все говорило о том, что вы ее давно потеряли. Первое сделал наш программист, майор Ясугуро Айдзава. А второе сделал наш маг и чародей, доктор Судзуки, какими-то чудодейственными вливаниями после двухчасовой работы ожививший ваше сердце. Я очень рад нашей новой встрече, мистер Крок, и тому, что могу предложить вам гостеприимство на моем корабле. Встреча со старым другом всегда овеяна ароматом цветущей вишни, говорят в моей стране. Ваше первое сообщение я еще вчера послал по радио в главный штаб корпорации. А теперь отдыхайте, набирайтесь сил. Завтра, если позволите, я вас опять навещу, и мы поговорим о подробностях вашего удивительного подвига. Позвольте пожелать вам, мистер Крок, спокойствия и здоровья, которое так драгоценно для нас. Корпорация была бы вам очень признательна, мистер Крок, если бы вы сообщили нам некоторые сведения о конструкции подводной лодки, на которой вы находились, ее вооружении,

— Простите, капитан, но все эти сведения я передам лично Главному штабу, как только мы прибудем в порт… Кстати, где мы сейчас находимся?

— Могу заверить вас, глубокоуважаемый мистер Крок, что я действую в данном случае не из простой любознательности, а именно по поручению корпорации.

— Очень сожалею, капитан, и еще раз прошу у вас извинения, но некоторые очень важные соображения заставляют меня воздержаться от ответа на ваши вопросы. Свои сообщения я могу сделать только непосредственно, только лично Главному штабу. И чем скорее я буду доставлен в порт, тем лучше будет для дела. Именно поэтому я интересуюсь вопросом о движении корабля.

— Вы вправе поступать, мистер Крок, — ответил он наконец, — как считаете необходимым. Я ни в коем случае не позволю себе настаивать, если это ваше окончательное решение. Считаю лишь необходимым довести до вашего сведения, что это решение, если вы его не измените, причинит штабу некоторые затруднения. Я был бы вам очень признателен, если бы вы учли это обстоятельство в ваших дальнейших размышлениях… Впрочем, — поспешно добавил капитан, заметив легкую досаду на лице Горелова, — я опять повторяю, что нисколько не настаиваю и все предоставляю вашему благожелательному суждению… Что же касается нашего корабля, то в настоящий момент он все еще находится на том же месте, на котором мы имели удовольствие принять вас на борт.

— Как! На том же месте? — с удивлением и беспокойством спросил Горелов, приподнявшись на локте. — Почему?

— По инструкции Главного штаба, мы обязаны, приняв вас на борт, полностью удостовериться в гибели подлодки. Мы должны иметь самые убедительные доказательства и ждали лишь вашего выздоровления и вашей помощи, чтобы получить их.

— Доказательства?! — в полном смятении повторил Горелов. — Какие же доказательства? После взрыва на поверхности океана показались масляные пятна, но вас не было вблизи, и сейчас они уже, конечно, исчезли. Там же всплыло несколько мелких деревянных обломков, но они, вероятно, унесены волнами и ветром. Какие же могут быть теперь доказательства?

— Два раза,— медленно ответил капитан Маэда,— мы были твердо уверены, что подводная лодка уничтожена нами, и затем оказывалось, что мы являемся лишь жертвой несчастного заблуждения. В последний раз мы слишком дорого заплатили за это заблуждение, потеряв наш лучший крейсер и лучшего капитана флота корпорации. В трауре по «Оттону» и по его боевому командиру, к слову, вашему бывшему соотечественнику, до сих пор вся корпорация, хотя она и не осведомлена о действительной причине их гибели. Мы не хотим больше этих ошибок! Да, я не хотел вас расстраивать, но уверен, что вы сможете пережить и это — ваша невеста умерла. Увы, мы ничего не могли поделать. Болезнь оказалась сильнее.

— Когда это произошло? — тихо спросил Горелов.

— Неделю назад, — вздохнул Маэда, и попытался взбодрить больного. — Но не забывайте, что вы теперь очень богатый человек. Боль пройдет, а деньги помогут вам отвлечься.

— Капитан, — неожиданно спросил Горелов, пристально взглянув в глаза японцу. — А вы любили когда-нибудь?

— Любил?! — отчего-то смутился Маэда. — Да, наверное, любил. Но не горюйте. У вас есть миллионы, огромное состояние.

— Я бесконечно благодарен вам, капитан… Я никогда не забуду… имен моих спасителей, и летчика лейтенанта Хасегаву… и майора Айдзаву… и доктора Судзуки… Еще раз благодарю вас…

— А вот это что такое? — спросил он, протягивая Лорду свою находку. В его руках был грубый, примитивной работы, но совершенно ясно оформленный кривой нож с каким-то обрубком вместо рукоятки и тускло поблескивающим черным лезвием. Едва взглянув на него, тот удивленно воскликнул: