Святослав Сахарнов - По морям вокруг Земли. Детская морская энциклопедия. Часть II

Непонятно!

Махнул матрос рукой и пошел помогать переносить больного.

Через неделю, когда корабль пришел в порт, акустик разговорился на берегу с одним человеком и рассказал ему про звуки, которые слышал в море.

Этот человек был ученый. Он изучал жизнь морских животных.

— Очень интересно! — сказал ученый. — А ну пойдемте ко мне.

Он привел матроса к себе в кабинет, поставил на стол магнитофон и включил запись.

В магнитофоне зашуршало, зашуршало, а потом послышалось знакомое: стук-стук!.. Стук-стук!

— Это стучит сердце кита, — сказал ученый. — Вы знаете: звук хорошо распространяется в воде. Когда кит открывает рот, чтобы проглотить добычу, звук его сердца разносится далеко-далеко. Потом он захлопывает рот, и звук не слышен.

Матрос попрощался и ушел. Ему было жалко, что он сам не записал услышанное в море.

Стук-стук-стук! — это звучит сердце кита.

Среди книг о море есть одна, способная поразить любое воображение. Это история Моби Дика — белого кашалота с искривленной нижней челюстью. Книгу написал сто лет назад американский моряк Герман Мелвилл.

Я перескажу ее в двух словах.

Океан за океаном пересекают на китобойце «Пекод» одноногий капитан Ахав и его безумная команда в погоне за китом. Они преследуют его как воплощение зла и бед. Золотая монета горит на их мачте — награда первому, кто увидит исполина.

Они настигли кита.

Три дня длилось сражение «Лекода» с белым кашалотом. Один за другим погибли вельботы с гребцами и гарпунерами.

Наконец, Моби Дик разбил своей большой головой судно, а капитана увлек в пучину…

Это не книга, а гимн киту и морю.

Только послушайте названия ее глав: «Чудовищные изображения кита», «Киты в красках; киты костяные, деревянные, жестяные и каменные; киты в горах; киты среди звезд», «Голова кашалота…», «Фонтан», «Хвост»…

Мелвилл утверждает, что кит — это не животное, а рыба; он верит разным небылицам о китах и спрутах, но когда читаешь, веришь и ему, потому что эта книга — частица сердца художника, а его рукой водили любовь и ужас.

Один путешественник рассказывает; их пароход подходил к льдине. На льдине стояло десятка полтора пингвинов.

Увидев судно, птицы забеспокоились.

Они по очереди подбегали к краю льдины и смотрели в воду. Однако прыгать почему-то боялись. Вероятно, поблизости шныряла косатка или плавал клыкастый тюлень.

Тогда несколько пингвинов собрались в кружок и устроили совещание. Поговорили-поговорили и стали чего-то ждать. Ждали-ждали и дождались. Один из пингвинов, должно быть самый простодушный, снова подошел к краю льдины. Заговорщики подбежали к нему и столкнули в воду.

Склонив головы набок, птицы стали наблюдать. Жив… плавает… Значит, опасности нет. И попрыгали следом.

На палубе — два капитанских помощника. Стоят, вспоминают былые плавания.

— А помнишь, как мы сюда весной приходили? Октябрь, благодать — солнышко пригревает, на берегу лужи…

— А уходили осенью. Майский ветер — злой, холодный. Небо серое, солнца не видать. Кругом льды… Брр-р!

Что это за ерунда? Почему они путают времена года, запамятовали, что ли? Нет, не запамятовали. Антарктида лежит в Южном полушарии. Лето здесь — в январе, зима — в июле. Все шиворот-навыворот, и все в порядке.

— Подхожу я к пушке, высматриваю его. Смотрел, смотрел, заметил — блины печет. Мы следом. А он блины печь перестал, курить начал. Тут я на него пушку навел да ка-ак…

Погоди, эк заврался! Кто это блины печет? Кто это курит? На кого ты пушку навел? На человека?

— На кита.

Опять все верно. Блинами китобои называют круги, которые кит, ныряя, оставляет на воде.

Курит — так говорят о ките, который, отдыхая, лежит на поверхности и посылает в воздух фонтаны воды.

Просто у обычных слов необычный, китячий смысл.

— Видал, на берегу гора? Вот махина! Метров на сто поднялась. Не то что айсберг — тот метров двадцать в вышину, и все.

— Все, да не совсем. Двадцать метров — это одна часть, та, что над водой. Сама льдина еще частей семь, восемь в глубине. Так что, какая из двух гор больше, это, прямо скажем, еще неизвестно.

— Вот бы пингвину плавники еще, кроме крыльев.

— Зачем? Смотри, один плывет: крыльями, как кривыми ножами, воду режет. Машешь — плывешь. А с плавниками да с крыльями запутаешься. Морской еж потому медленно ползает, что у него много ног. Пока сообразишь, какую надо вперед двинуть!..

— Дело было так. Притащили к нам на базу кита. Вытащили мы его на палубу, стали тушу разделывать. Надрезали желудок, слышим — что-то стучит. Разрезали совсем, видим: в желудке плот, на плоту сидят два матроса и играют в домино. Стук-стук костяшками по плоту…

— Ха-ха-ха, так я и поверил!

Что я не знаю, чем киты кормятся! Малюсенькими рачками. И потом, у китов глотка-то узенькая!

Верно, рачками. И что узенькая, тоже верно. Но вот что извлекали китобои из желудков убитых китов: кокосовый орех, консервные банки, бутылки, булыжник величиной с арбуз, резиновый сапог… А в 1891 году кашалот, которого преследовали на шлюпке китобои, проглотил матроса Джемса Бартли из Сиэтла. Кашалота через несколько часов убили, и живой Джемс был извлечен из чрева кита. Правда, кашалот не простой кит, а зубатый и глотка у него широкая. Да и в правдивость этой истории верят далеко не все.

На рисунке художник сделал пять ошибок. Найдите их.

1. Как часто за свою жизнь кит переплывает экватор?

2. Как глубоко может нырнуть кашалот?

3. Бывают ли белые киты?

4. Видит ли кит свой хвост?

5. Сколько времени кит может пробыть под водой?

Ни одна ветвь Куросио не опускается так далеко на юг.

Полярную звезду и Южный Крест одновременно на небе наблюдать нельзя. Они расположены в диаметрально противоположных частях сферы небесной, над Северным и Южным полюсами.

Галапагосские острова лежат на экваторе. Их широта 0°.