Иван Ефремов - «Катти-Сарк»

Эффингхем немедленно вызвал команду наверх, не особенно надеясь на ее быстроту. Однако, еще до первого шквала, удалось взять рифы на фоке и фор-марселе, а также закрепить грот и контрбизань. Кренясь, в хаосе брызг, пронзительного свиста и глухого гудения ветра, «Катти-Сарк» вздрагивала, прибавляя ходу. На руль встал опытный моряк Филипс. Андерсон и Хэрджет заняли свои места. Шторм от веста крепчал, поворачивая к югу. Капитан решил склониться на фордевинд. Тяжелые облака потушили золотившийся восток. Они опускались все ниже, касаясь верхушек грозных валов. Капитан, распорядившись закрепить все крюйсельные паруса, рискнул оставить полный грот-марсель, все брамсели и бомбрамсели, полагаясь на прекрасную мореходность «Катти-Сарк». Время показало, что он не ошибся. Судно, несмотря на крупные волны, мчалось 14-узловым ходом спокойно и ровно. Два рулевых на штурвале работали сосредоточенно, сознавая суровость момента, но без особого напряжения. Теперь капитан лишний раз убедился, что многовековой опыт кораблестроения действительно воплотился в замечательном клиппере. Он несся через бушующий хаос, словно заколдованный. Огромные валы вздымались вокруг, угрожая задавить судно, однако оно оставалось невредимым — на палубу попадали только срываемые бурей брызги. Видимость сильно сократилась, и океан перестал быть беспредельным — он превратился в небольшое озеро, замкнутое в свинцовых стенах туч. Вот слева начал вздыматься вал непомерной вышины. Он рос, приближался, уже совсем близко навис над палубой. Но, в долю секунды, вал исчез, подбросив корму корабля своим последним вздохом.

Ровный ход судна повлиял на состояние даже неопытных матросов. Людей охватила задорная смелость и буйная радость. Лейтенант Хэрджет, уцепившись за пиллерс, орал изо всех сил пиратскую песню, стараясь перекричать шум ветра и волн. Капитан улыбнулся, любуясь картиной, и прокричал штурману Андерсону, что, видимо, все в порядке и шторм не будет усиливаться. Андерсон энергично кивнул головой.

— А если так, то не вредно и отдохнуть, — продолжал капитан. — Не уменьшайте парусов — красавица наша несет их совершенно легко. Если случится что-нибудь выдающееся, ну, тогда, разумеется, вызовите меня.

Две массивные двери отделяли Эффингхема от бури, и капитан, сбросив штормовую одежду и сапоги, вытянулся на потертом диване. Куря и слушая глухие шумы шторма — гудение ветра, тупые удары волн в борта корабля, Эффингхем размышлял о том, что именно его команда — последняя на «Катти-Сарк». Скоро возрожденный корабль перестанет скитаться по морям и будет сохраняться, как реликвия. С этими мыслями, под качку и гул бури, капитан крепко уснул.

…Еще не проснувшись, как следует, Эффингхем понял, что спал долго, и быстро вскочил на ноги, нашаривая трубку. Чуткое ухо уловило в голосе шторма заметное ослабление. Было очевидно, что все обстояло благополучно — и клиппер продолжал нестись в фордевинд.

Весь экипаж выбежал на палубу

Тем не менее капитан быстро оделся и, взяв в карман плитку шоколада, вышел на палубу. Ветер сейчас же напал на него, разгоняя остатки сонной безмятежности. На вахте стоял Хэрджет. Седая голова Андерсона, склоненная над путевой картой, видна была в окошечко рубки.

— Все великолепно, капитан, — приветствовал Эффингхема молодой лейтенант, — и вас убаюкало на славу.

— Да, действительно на славу, — усмехнулся Эффингхем, зорко осматривая небо и море. Слои облаков как будто поднялись выше, и волны катились ровнее. Все показывало скорое ослабление шторма, передвигавшегося дальше к востоку.

В самом деле, к концу штормового дня Эффингхем со старым штурманом, выйдя после обеда на палубу, увидели, что буря исчерпывает последние силы. Ветер еще ревел и гудел над палубой, но с небом случилось внезапное и резкое превращение. Словно гигантский нож распорол толстое облачное одеяло от края до края горизонта. Серая пелена, заграждавшая простор океана, начала расползаться. Эффингхем направился было в рубку, чтобы подвести итоги дня, но был остановлен криком вахтенного с бака: «Судно слева по носу!»

Просвет в тучах проложил на поверхности моря широкую светлую дорогу. Северная сторона этого освещенного коридора медленно отступала. Неожиданно из серой завесы вынырнул корабль. Он был отчетливо виден с «Катти-Сарк». Корабль шел на зюйд-вест, почти параллельно курсу клиппера, и даль не могла скрыть огромных размеров судна. Смутная, сероватая окраска не давала возможности рассмотреть детали корабля. Длинный и низкий корпус раскачивался тяжело и медленно; выступающая верхняя часть носа зарывалась в волны. Почти в середине громадного корпуса торчала одинокая труба, казавшаяся непропорционально тонкой. В удалении от трубы едва виднелась тонкая мачта, насаженная на какие-то надстройки. Позади трубы было заметно еще одно сооружение, похожее на башню. Немного расширяясь наверху, башня заканчивалась тонкой и короткой мачтой. В тяжелой перевалке судна чувствовалась необычайная массивность, и все-таки шло оно со значительной скоростью.

— Это что за чудовище? — воскликнул Андерсон, смотревший без бинокля на странного незнакомца. Капитан опустил бинокль и ответил, слегка пожимая плечами:

— Это большой линейный корабль, но откуда он тут взялся, не понимаю. Да еще в такую погоду! Что вы скажете, Хэрджет? Это по вашей специальности страшилище?

Лицо лейтенанта было серьезно. Не оборачиваясь, Хэрджет говорил короткими фразами, точно рубил концы:

— Это большой линкор, очертания его мне незнакомы. Наверное, германский. На «Гнейзенау» непохож. Может быть, из двух самых новых, секретной постройки. Откуда он тут? Странно, что он один. Такие гиганты без свиты не ходят.

— А мотает его здорово, — произнес штурман со злорадством в голосе, — должно быть, круто приходится.

— Ну, опасности для такого чудовища нет никакой. Неудобства, правда, было бы много, если бы ему сейчас стрелять пришлось, а вообще — что ему океан! В нем тысяч 35 тонн, около 100 000 сил.

— Ух, громадина! — не удержался один из рулевых, с интересом слушавший разговор.

— Жаль, нет у нас радио, — сказал капитан, — я уж до того вошел во вкус парусного плавания, что в порту Элизабет не озаботился о приемнике, — впрочем, и денег было мало. А то поговорили бы мы с ним. Немцы ведь нам не враги.

— Погодите минуточку, капитан, — перебил Хэрджет, не отрывавшийся от бинокля, — Курс у него не совсем параллелен он сближается с нами. Смотрите, вот и военный германский флаг! Он только что поднял его!

— Хорошо, мы поднимем тоже наши звезды и полосы — теперь «Катти-Сарк» защищает флаг свободной Америки, — распорядился капитан Эффингхем.