Бывает ли случай необусловленным? - Сергей Юрьевич Личис

3

В каюте стояла тишина. Был лишь открыт иллюминатор, и я с жадностью глядел в него, созерцая прекрасную стихию.

–Люблю стихии! – сказал я Саньку, глядя в иллюминатор.

–Наслаждайся, – ответил Санек.

–«Под ним струя светлей лазури,

Над ним луч солнца золотой…

А он, мятежный, просит бури,

Как будто в бурях есть покой!»

–Процитировал я, четверостишие из стихотворения Лермонтова «Парус». Знаешь Саш, а я вот в этом кайф нахожу! – Бури, стихии, штормы, в них есть реально что то возвышенное, грандиозное, даже успокаивающее.

–Вы романтик сэр, – сказал мне Александр.

–А ты нет? – спросил я сразу в ответ ему.

–Бури прекрасны, – ответил он, но они иногда бывают очень опасны!

–И тем временем, они все ровно прекрасны, согласись?! – спросил я Санька.

Вдруг! В каюту, через иллюминатор резко влетел ветер, что то раскидал на столе, даже перевернул и с грохотом иллюминатор закрылся. Затем он опять раскрылся, и по каюте полетело все, что плохо лежало. Санек кинулся задраивать иллюминатор. И тут, как будто прям возле нашей каюты, раздался сильный грохот грома, так, что нам показалось, что от его отдачи, корабль сильно шатнуло и куда то понесло. Мы послетали со своих кроватей, но тут же опять влезли.

–Ничего себе? Вот это тряхнуло!-сказал я

–Кстати, мобильник вообще себя странно ведет, – сказал Санек

Я взглянул в свой мобильный телефон, и увидел, что на экране меняется местами картинка вверх-вниз, включаются и выключаются закладки, линии Интернета и радиопередачи скачут, как бешенные и показывают , то удивительно не мысленную скорость Интернета, то вообще его отсутствие.

–Это похоже связано со штормом?-громко крикнул я Саше, – может быть, в связи с сильной грозой, приборы не могут определить в точности, какой же в действительности точный диапазон работы Интернета и радио, как и других приборов. Я посмотрел на электронную стрелку компаса, в моем мобильном устройстве, – ее раскачивала на 160 – 180 градусов, или же вовсе раскручивало кругами.

–Неужели так всегда во время шторма? – спросил я Санька.

–Не знаю, – ответил мне Саша, – я первый раз попадаю в такую ситуацию.

Затем вдруг за стенкой явно стали раздаваться стоны и даже крики!

Дело в том, что за раздельной стенкой, как раз таки жили Ден и Стасси. Видно на них, а точнее скорее всего больше на Дена, подействовала погода, и они стали громко заниматься сексом.

При том, что, это реально было ужасно, в одно время слышать гром, ощущать раскачивание волнами корабля, видеть падение разных вещей, на пол каюты и одновременно с этим слышать стон девушки в экстазе.

Затем, после очередного сильно раскачивания яхты, последовал сильный удар о стену, как будто, кто то кувалдой, хотел пробить ее. Но самое главное, после этого, наступила тишина в соседней каюте.

–Может быть Ден, головой в стену врубился?– задал я с иронией вопрос Саньку, – и сейчас лежит без сознания?

Ради прикола, я стукнул несколько раз ладонью о стену и сказал, -эй Ден, ты там живой? Головка цела?

Санек ухмыльнулся.

Но из соседней каюты, минут двадцать, ничего не доносилось. Затем, вроде бы как послышались голоса, и как будто бы у них начался скандал.

–Веселая жизнь у них, – сказал Санек

–Куда веселее! – ответил я, – то «любовь», то секс, то измена, в общем, все время как на вулкане!

Между тем, шторм увеличивался, яхту бросала со стороны в сторону, вверх-вниз, иногда даже подташнивало, ночью совсем не возможно было спать. Усталость и лень сопровождалось бодростью, к тому же на койке мотало туда-сюда, иной раз было такое ощущение, что кровать просто уезжает из под тебя, либо ее вообще нет, и ты паришь в воздухе. Изредка по каюте перекатывались, либо падали разные вещи. Казалось, что шторм с грозой не уменьшаются, а порой даже все больше увеличиваются.

Наконец, после ужасной ночи, настало утро. Было такое ощущение, что всю ночь, мы разгружали вагоны с кирпичами, и уже утром подняться было очень трудно. К тому же, как то странно побалевала голова.

–Оооооооооо, -раздался звук в соседней каюте – По всей видимости это стонал Ден, – как же мне хреново.

–Ты еще всю каюту за блювал – раздался голос Стасси.

–Думаю, нужно выйти на палубу, и узнать у капитана, на долго ли это?– предложил я Саше.

–Да, конечно, давай сходим, – ответил он

Надев спасательные жилеты, мы ели-ели, передвигая ноги от непонятной усталости, пошли к рубки капитана.

Поднявшись на палубу, нас объял сильный, сдувающий с ног ветер. Из рубки, помощник капитана, открыв дверь, одной рукой держась за шест, другой махал нам, что бы мы спускались обратно и что то кричал.

Но, не смотря на его выкрики и жесты, мы все таки решили двигаться, перебираясь руками по шестам, к рубки капитана, и где то уже приблизительно через минуты две-полторы, мы вошли внутрь нее.

В рубки был капитан и его помощник. Один из них, явно отбивал по рации «SOS»! Я это понял, еще когда пытался в детстве учить азбуку Морзе – три точки, три тире, три точки.

– Почему вы не прислушиваетесь к моей просьбе – крикнул капитан. – Почему моя просьба оставаться в каютах для вас проигнорирована?

–Мы поднялись и решили узнать, что случилось, и нужна ли какая помощь, – ответил я.

–Вы умеете держать язык за зубами, – спросил нас обоих капитан.

–Да, конечно! – чуть ли не в один голос, ответили мы.

–Мы сбились с курса, – сказал капитан, – у нас не работают приборы и мы не можем выйти на связь. Шторм, как вы видите, уже не заканчивается второй день. Мы потеряли ориентир и фактически не знаем место нашего нахождения. Мы просто отдались волнам!

–И что с нами будет? – спросил я.

–Не знаю?! – ответил капитан, – на все воля Всевышнего! Я, хочу попросить вас, не рассказывать никому о слышанном здесь, спуститься в каюту и находиться там, пока не прозвучит команда подняться на верх. Пищу, хотите ли вы этого или нет, мой помощник, он же кок, будет приносить вам. И я, все таки прошу, не смотря на нежелание употреблять ее, съесть хотя бы не много!

–Ок! – ответил я, – мы внизу, если нужна будет какая помощь обращайтесь к нам капитан!?

–Хорошо!

Мы с Сашей, перебираясь по шестам, стали