Саша Кругосветов - Киты и люди

Светящийся туман медленно рассеивался, но количество света не убывало. Стены и потолок зала расширялись и поднимались. Воздух в середине зала заколебался. Он напоминал в этот момент марево над разогретой пашней. Стали вырисовываться какие-то очертания. И вот Дол и Зюл увидели человеческие фигуры. Люди стояли в ряд. Довольно далеко от наших героев. Стояли совершенно неподвижно. И каждый из этих обитателей пещеры казался нерушимым как скала. Сколько их было? От центра зала вправо и влево выстроились фигуры воинов. Не видно было, где этот ряд заканчивался. Это были огромные могучие ратоборцы. Ростом и размером – никак не меньше, чем Дол и Зюл, а может быть, и значительно выше и крупнее.

Молодые люди сумели рассмотреть воинов. Мощные руки, ноги, плечи. На плечах, груди, бёдрах – доспехи. В левой руке они держали огромные щиты, покрытые неизвестным металлом. Эти щиты будто бы сами собой светились желтовато-золотистым светом. В правой – короткие копья или палицы. На правой руке у каждого были несоразмерно большие металлические наручи. Они были столь велики и объёмны, что использовались, видимо, не только для защиты руки и локтя, но возможно несли внутри себя какое-то дополнительное наполнение или оружие. На не закрытых доспехами руках, ногах, на шее, видна была зеленовато-жёлтая, безволосая, морщинистая, дряблая, будто бы старческая кожа. Это же змеелюди – вот они рядом. Их шея завершалась ужасной головой, напоминающей голову кобры. Чешуйчатая кожа, свисающая складками на шее и раздутая парашютом сбоку за ушами, огромный рот, длинный раздвоенный язык, время от времени выбрасываемый из темной пещеры змеиного рта, глубоко запавшие холодные безжалостные глаза. Волосы, растущие на этой змеиной голове, сверху и сбоку заплетены в толстые, синие, чуть красноватые у основания дреды, спускающиеся до уровня плеч. Фоморы. Самые жуткие из тех, кого они видели в толпе, штурмующей лемурийскую крепость.

Раздались знакомые уже Долу и Зюлу, ранее слышанные, предостерегающие звуки трубы. Они знали – теперь уже точно – эти звуки предупреждали о чём-то, неслись, казалось, из самого центра земли. Кто предупреждал их, от чего предостерегал? Звуки повторились несколько раз и затихли. Вперёд вышел один из фоморов. Он вытянул шею, открыл огромную пасть со смертоносными зубами, втянул внутрь язык, и из его горла вырвался низкий инфернальный гул. На это было страшно смотреть, но действия фомора, видимо, не содержали угрозы. Гул замедлялся, ускорялся, усиливался и ослабевал. Возможно, фомор хотел что-то донести до гостей. Что это – приглашение в мир Подземных гигантов или предложение покинуть этот мир? Неожиданно и почти одновременно наши герои поняли речь змеечеловека. Именно поняли, а не услышали. Потому что его обращение передавалось не гулом и рёвом. Оно поступало прямо в голову гостям подземного мира.

– Я великий змеечеловек Серпенс Вирум. Слушайте меня те, кого зовут Анимам Ббонгнам Хоминис Каминус Бриакпоннт и Спитт Вволкан Ббулгле Диверт-и-До. Мне поручено донести до вас решение совета Архитекторов истории, – и Серпенс Вирум ударил копьём о каменный пол зала. Копьё глухо загудело.

– Вам разрешено знать, что ваши родители живы и находятся в безопасном месте. И это всё, что вам разрешено знать.

Дол и Зюл стояли, как заворожённые. Они прошли такой длинный путь. Напрасно прошли этот путь. Всё закончилось слишком быстро. Они были словно в столбняке, не в силах осознать происходящее. Всё виделось как в тумане.

Змеедюди ударили копьями о землю. Копья стали расти и оказались втрое длиннее. Их верхние концы словно погрузились в туманную мглу пещеры.

Телескопические копья, машинально отметил Зюл. Мысль эта мелькнула словно сама собой, будто бы и не он это подумал. Также машинально оба они услышали рокочущий, угрожающий голос Серпенса Вирума.

– Аудиенция закончена. Выделенное вам время истекло. Вам разрешено покинуть Агарту, – и змеечеловек ещё раз ударил копьём о каменный пол пещеры.

Дол и Зюл воспринимали всё так, будто это происходило не с ними. Так и стояли молча, друг против друга, с одной стороны – два затерявшихся среди веков и пространств потомка великого атлантического народа, двое юношей, не понимающих, где они находятся, что с ними, как они попали в эти времена и в это мрачное огромное подземелье, с другой – хмурая стена звероподобных существ, олицетворение неизвестных доисторических сил, неумолимая стихия, которая живой каменной преградой стала на их пути.

Раздался гул. Гул нарастал, превращаясь постепенно в рёв. Долу и Зюлу казалось, что он пришёл откуда-то издалека. Они почти не воспринимали звуков. Не понимали, во сне это происходит или наяву. Относится ли появление гула к ним, или это какой-то посторонний процесс, явление природы, не связанное с их присутствием в подземелье?

Змеелюди переложили копья и палицы в левые руки, которыми они одновременно держали свои щиты. Выдвинули вперёд, в сторону Дола и Зюла правые руки. Закреплённые на них наручи внезапно вспыхнули изнутри и выбросили красные, тонкие как игла, лучи света. Эти лучи упёрлись в каменный пол, и красные точки слились и образовали прямую ярко-красную линию, параллельную строю змеелюдей. В полной тишине каменный пол крошился и испарялся в местах соприкосновения с лучами.

«Глаза мальчишек загорелись гневом, ни тени страха не было в их юных сердцах»

Вверх поднималась дымовая завеса, состоящая из мельчайших частичек и крошек камня. Слышалось легкое пощёлкивание временами откалывающихся и отскакивающих более крупных кусочков. Огненная линия сдвинулась с места и медленно поплыла в сторону Дола и Зюла. Вместе с ней плыла дымовая завеса. Глаза Дола и Зюла машинально зафиксировали, что весь каменный пол, на котором они стояли, был испещрён глубокими бороздами и порезами, параллельными линии змеелюдей. Также механически они отметили, что, видимо, за сотни тысяч лет подобные события происходили неоднократно.

Смертоносная линия двигалась, расстояние до нее становилось все меньше, что произойдёт дальше? Молодые люди отсутствующе глядели на приближающуюся дымовую завесу. И вдруг через эту завесу, через пещерную мглу они увидели вдали неясные, колеблющиеся фигуры и лица своих отцов и матерей. Те тоже, возможно, видели их, они тянули руки к своим детям и беззвучно открывали рты. Они звали их. Какой же родитель не мечтает в разлуке о встрече со своим утерянным ребенком? Было ли это на самом деле или то была просто мечта, мираж, призрак? Может быть, им привиделось? Наваждение, фантом, галлюцинация… Станут ли подростки рассуждать в такой момент? Почему эти бесчувственные остолопы, эти безмозглые осколки древности, механические уроды из мышц и костей не дают им пройти завесу? Почему они держат в заточении их отцов и матерей? Глаза мальчишек загорелись гневом, ни тени страха не было в их юных сердцах. Это были уже не мальчишки, не «большие дети моря», как их называли на корабле «Быстрые паруса». Это были ратники великого атлантического племени. Безупречные воины, о которых говорил капитан Александр, воины, готовые исполнить свой долг. И действовать наилучшим образом.