Константин Калбазов - Фронтир 4

Несмотря на топорную деятельность в Домбасе, первый уголь от туда поступил, правда всего лишь две баржи. Оставалось надеяться, что это только первые ласточки, и в последствии количество будет нарастать. Пока же, доставленное не тянуло и на каплю в море.

А вот в плане противостояния арачам, все обстояло наилучшим образом. Как и ожидалось, появление поселка белокожих вблизи их границы с куроки, им пришлось не по душе. Однако, по всему выходит, насколько Варакин оказался несостоятельным дельцом, настолько же был хорошим солдатом. Ему удалось отбить два крупных нападения на Домбас, изрядно потрепав пинков и при этом избегнуть больших потерь.

Подробности его высочеству были неизвестны, ввиду скудости информации. Впрочем… Чему тут удивляться, если вспомнить биографию Варакина. Но не подвиги героя фронтира больше всего занимали Элиаша, а то что он погрязнув в драках с арачи, не может наладить то, ради чего собственно все и затеял.

Вот такие невеселые думы обуревали его высочество в тот момент, когда он смотрел на красивый и ухоженный весенний парк, своей резиденции в Либере. Хотя… Резиденция принадлежала генерал–губернатору, которого Элиаш, кстати говоря, постеснялся потеснить, поэтому тот так и оставался в своем роскошном кабинете. Сам кронпринц, по своему обыкновению довольствовался куда более скромным помещением.

— Разрешите, ваше высочество?

Элиаш обернулся в сторону двери, где стоял подполковник Коваржик, с кожаной папкой в руке. Быстрый взгляд на часы. Нет, ничего необычного или срочного. В это время его высочество обычно подписывал документы, требующие его резолюции. Одним словом — рутина.

Оторвавшись от окна, Элиаш прошел к столу и вооружился перьевой ручкой. Отчего‑то пришло на ум, как же мучились его предки, когда приходилось обходиться перьями. Сомнительно, что в то время им приходилось рассматривать меньший объем бумаг, в те времена и помощников было куда меньше и просителей не в пример больше, ведь король рассматривал даже крестьянские челобитные.

Просматривая документы, подкладываемые адъютантом, кронпринц каждый раз надеялся, что следующий документ может оказаться причастным к домбасовским копям. Насколько же его занимал этот вопрос, если даже понимая, что Рустиния не может оказать никакой официальной поддержки данному предприятию, он ожидал увидеть подобный документ. Ничего подобного.

Нашлись еще два предпринимателя которые хотели открыть ткацкие фабрики в столице и Крумле. В столице открылась еще одна профессиональная школа. Это была уже десятая по счету, открытая с появлением кронпринца. Кадровый голод в специалистах был настолько высок, что потребовал вмешательства самого Элиаша.

Местные предприниматели не имели никаких учебных заведений. Вместо этого они пошли по старому и проверенному пути, закрепляя за мастерами учеников и доплачивая первым, пока последние не овладеют специальностью. Но подобный подход вполне оправдывал себя при тех, незначительных объемах, да и то не мог покрыть всех потребностей. С ростом же производства, вырастала и потребность в квалифицированных рабочих. Кстати, то же немаловажный сдерживающий фактор, но все же здесь его можно было решить куда проще, чем отсутствие топлива.

— Карел, у тебя имеются сведения относительно угольных копей Домбаса? — Закончив с бумагами и откинувшись на спинку кресла, поинтересовался кронпринц.

Подполковник еще не успел стать настолько доверенным лицом, а потому его высочество старался выглядеть беспристрастным. Не хватало еще выказать в присутствии адъютанта свои слабости. Коваржик еще и на десятую часть не приблизился к кронпринцу, как Войнич.

— Сведения имеются, но они не утешительные, — с готовностью начал докладывать подполковник. — Из Домбаса прибыл очередной пароход с баржей угля, но судя по всему, они опять подверглись нападению арачей. Если добавить сюда слухи как всегда склонные к преувеличениям, то столь грамотно продуманная господином Дворжаком агитационная деятельность имеет все шансы на провал.

— Это здесь, в Новой Рустинии. А как у них идут дела в метрополии?

— Там то же не все слава богу. Борзописцы из желтых листков [3], расписывают ужасы творящиеся на пинкской территории, согласно их высказываниям, население Домбаса было уже трижды вырезано поголовно, а попавшие в плен погибли самой лютой смертью. Много негативных высказываний по поводу господина Дворжака, лживости его фильмов и книг. Все это подогревается слухами, передаваемыми якобы очевидцами. Ввиду этого, несколько уменьшился поток переселенцев вообще. Так что, в настоящий момент вместо пользы, от предприятия Варакина и Дворжака, пока мы имеем, хотя и незначительный, но все же ощутимый вред.

Нда–а. Кто же так грамотно разносит все эти слухи и домыслы? Впрочем, глупый вопрос. Валенсия. Навредить себе они не боятся, у них и без того, поток переселенцев не так чтобы и велик. С другой стороны, себе‑то они как раз и не вредят. Это рустинцы позволяют дикарям жить среди себя, а те платят насилием и грабежами, а валенсианцы загнали дикарей в резервации и строго следят за тем, чтобы те не покидали предписанных территорий. Ну с этим‑то власти Рустинии еще борются, развеивая нелепые слухи. Ни одному борзописцу не будет позволено огульно распространять слухи и даже нежелательные факты. Для того и существует цензура.

А вот в отношении куроки и уж тем более Домбаса, властям приходится хранить молчание и никак не реагировать на ту грязь, что льется на Варакина и его поселение. Почуяв, что нашлось‑таки направление где цензура не вставляет палки в колеса и стремясь увеличить тиражи, борзописцы буквально набросились на эту тему, смакуя самые невероятные подробности, которых никогда и не было. За прошедший, почти полный год, Варакин потерял не больше дюжины наемников. Из переселенцев умерли только трое да и то от болезни.

Но слухи и газетчики расписывали совершенно иное. Цензура просто была вынуждена держаться в стороне и никак не реагировать на творящийся беспредел. И вот, такое демонстративное отстранение правительства от Домбаса, привела к тому, что люди куда более склонные верить в плохое, начали проецировать написанное о куроки, на всю Новую Рустинию. Отсюда и спад потока переселенцев. В этой ситуации цензура была просто обязана вмешаться, как это и случилось бы в любое другое время, но только не сейчас, когда натянутые отношения с Валенсией диктовали свои условия.

— Необходимо что‑то предпринять и в самые кратчайшие сроки, — задумчиво заговорил его высочество. — Если в ближайшее время не переломить ситуацию, то последствия могут быть самыми плачевными.