Константин Калбазов - Фронтир. Город в степи

— Да я‑то ладно. Вы откуда появились, ведь вас же заперли у Паюлы.

— Так захватили валийский пароход и на всех парах сюда.

— Понятно. У нас все проще. Встретили Высокую Гору с его воинами, решили захватить валийский лагерь, чтобы остальные не драпанули. Лежим и думаем, как с ним разбираться. Пароход с пушками все карты путает. А тут вы все такие героические. Ну и решили, что пора.

— А чего же не ударили валийцам в спину?

— Вот еще глупостями заниматься. Их там сейчас минометами в фарш превращают, да в упор расстреливают, а у их пушек ни одного снаряда. Еще малость и начнут отходить никуда не денутся. Жаль, не успеем спустить пушки, а то бы мы им добавили бы. Но ничего, сейчас с пленными быстренько определимся и выступим. Конной атаки они никак не ждут.

— А оно вам надо, людей терять? — Деловито поинтересовался подошедший Игнас. — Занимайте оборону сразу за лагерем, а мы отсюда поддержим. Как только из‑за уреза появятся, так и влупим, по самое не балуй.

— А дотянешься?

— Из горных нет, а вот из этих красавиц, так еще и с запасом. Пока будут соображать что да как, там и наши подтянутся. Окружим, забросаем снарядами и минами. Словом не завидую я им.

— Нужно тогда весть Варакину отправить.

— Ну это уже твоя забота. Я к пушкам.

Разгром был полным. Поначалу для валийцев ничто не предвещало беды. Все шло как по писаному. После артподготовки, и под прикрытием все еще ведущих огонь орудий, пехота начала наступление. Однако, по мере ее продвижения, артиллерийская поддержка начала ослабевать. Пока в конце концов практически не прекратилась. Только мортиры продолжали время от времени посылать свои увесистые гостинцы, вздымая огромные фонтаны земли. Но когда до позиций обороняющихся осталось не больше полуверсты, замолчали и они. У атакующих вдруг наметился острый дефицит с боеприпасами.

К этому времени ополченцы заняли свои позиции и заговорили «баличи». Снайперы монотонно и неотвратимо выбивали офицерский состав, легко опознаваемых по белым шарфам. Это Варакин обратил внимание на эту отличимую черту, предположив, что офицеры решили выделиться таким образом в разношерстно разодетой массе.

Но этот обстрел никак не мог остановить продвижение атакующих цепей. Все изменилось когда расстояние сократилось до трех сотен шагов и заговорили скорострельные «дятличи». Плотность огня тут же увеличилась многократно, первые цепи были буквально выкошены.

А потом заговорили минометы. Полковник Канор был в недоумении. Даже по самым скромным подсчетам у обороняющихся было не менее полусотни гаубиц малого калибра. Ничем иным обрушившийся на наступающих вал огня он объяснить просто не мог. Переполняемый злостью он мысленно осыпал проклятиями того, кто поставлял разведданные, но поделать с происходящим ничего не мог.

Еще больше он убедился в правоте своих суждений, когда атакующие цепи все же приблизились к линии обороны на расстояние полутора сотен шагов. Правда, как в такой близи от гребня холма его солдаты не попали в мертвую зону, бьющих с обратного ската орудий, он решительно не понимал. Хотя он и отметил, что разрывы снарядов значительно уступают по силе тем, что еще продолжали рваться среди задних рядов атакующих, это ничего не объясняло. Трудно винить полковника в некомпетентности, ведь местная военная мысль еще не додумалась до минных полей, как и до самих противопехотных мин.

Наконец, атакующие залегли под шквальным ружейным и артиллерийским огнем обороняющихся. Попытка спасти положение ударом драгун на фланге, так же не увенчалась успехом. На их пути непреодолимым препятствием встало как минное поле с ловчими ямами, так и прицельный ружейный огонь. Как это не удивительно звучит, но эти ополченцы не просто знали с какой стороны браться за оружие, но и умело им пользовались.

Попытки выяснить, причину отсутствия подвоза боеприпасов, до сих пор не дали никакого результата. Их артиллерия превратилась просто в груду бесполезного металла. В результате, полковник был вынужден отдать приказ на отвод войск, а затем и к отступлению. Ни о каком переформировании в настоящий момент не могло быть и речи.

Потери среди личного состава просто поражали. В строю оставалось меньше половины, от прежнего состава. Количество раненных превысило все мыслимые пределы. И это только те, кто сам смог выбраться с поля боя или был вынесен товарищами. Но даже для вывоза этих раненных не было транспорта. Санитарными повозками попросту никто не озаботился. Весь расчет был на захват Донбаса и использования уже его ресурсов.

Обратный путь, превратился в скорбную процессию из изнуренных боем солдат, выносящих раненых на своих плечах или на собранных из подручных материалов носилках. Из‑за холмов то и дело появлялись вооруженные всадники которые наскоро обстреляв колонну, увеличивая число убитых и раненых, вновь скрывались из виду. Однажды виконт Канор попытался противодействовать этому отправив остатки своих драгун. Но те в свою очередь напоролись на устроенную засаду и были вынуждены отойти к основной колонне, понеся большие потери.

Вся тяжесть боя легла на плечи ополченцев. Сергей до последнего держал полторы сотни своих наемников в личном резерве. И вот теперь, когда враг начал отступление, он отправил их вдогон. Грибски, весь бой изнывавший от острого желания немедленного действия, словно сорвавшийся с цепи докучал валийцам своими стремительными атаками.

Когда наконец показался лагерь на берегу Изеры и казалось, что основные беды остались позади, случилось непоправимое. Колонна напоролась на плотный ружейный огонь, поддержанный массированным артиллерийским налетом. Вскоре, сзади подтянулись части преследователей, и артиллерийский обстрел достиг своего апогея. Через полчаса, валийцы выбросили белый флаг, отдаваясь на милость победителей.

— Прости, Верная Рука, я не успел собрать всех своих воинов.

— Удивительно уже то, что ты собрал хотя бы этих, — отмахнулся Сергей, — все случилось настолько быстро, успевай поворачиваться. Но как ты оказался здесь?

— Просто вспомнил твои слова. Помнится, ты говорил о том, что мы хороши, когда действуем из засады. Вот я и решил, ударить в спину.

Что и говорить, удар вышел славным. Вождь куроки хорошо распорядился с той частью прибыли с угольных копей, что выделял ему Варакин. Сегодня каждый воин племени был вооружен, причем это были уже не кремневки и двустволки, хотя и эти все еще находились в родах, а новейшие «дятличи» и «баличи». Мало того подсмотрев кое‑что из занятий ополченцев Донбаса, вождь уже начал вводить воинское обучение и добился кое — каких результатов.