Наталья Павлищева - Непобедимые скифы. Подвиги наших предков

Сердце Дария упало. Неужели ему суждено погибнуть в этих безжалостных степях?! Тогда лучше бы принял бой со скифами там, в далекой степи! Пусть погиб бы, но героем, а что теперь?

Лунная дорожка убегала вдаль через реку, дробясь на мелкие кусочки на небольших волнах. Сами волны чуть плескали, ударяясь в берег. Переправляться вплавь? Но это могут делать скифы, они одеты в штаны, а одежда персов не позволит переплыть настолько широкую реку. Да и кони не приучены к таким переправам, не вытянут. Погибнуть посреди реки, уйдя ночью на дно, ничуть не лучше, чем пасть от меча или стрелы степняка.

Отчаяние сдавило горло Дария, не находилось слов, чтобы его выразить. Тут к царю подошел все тот же Гобрий:

– О Великий…

Дарию хотелось крикнуть: «Я уже не великий!», но смолчал. Гобрий продолжил:

– У тебя есть человек, обладающий необычайно сильным голосом. Пусть он попробует покричать, может, ионийцы на другой стороне услышат и пришлют хотя бы лодку?

Надежда заставила биться сердце царя царей быстрее.

– Позови его скорей!

На берег вышел огромный детина, отвесил поклон и сложил руки, образовывая трубу.

– Эге-ге-гей! Эге-ге-гей! – разнеслось по всей округе. Стоявший рядом с гигантом Видарна едва не присел от испуга, настолько громким оказался голос.

– Кричи, кричи еще! – скомандовал Дарий.

Когда звуки затихли вдали, все стали напряженно прислушиваться, не ответят ли с правого берега. Нет, доносился лишь плеск воды и шелест крыльев перепуганных уток на озерах и реке.

– Еще кричи!

И снова тишина. Гобрий подумал, что более длинной и темной ночи, несмотря на круглую желтую луну, у них никогда не было.

– Еще!

И вдруг показалось, что вдали мелькнул слабый огонек! Царь царей стоял уже по щиколотку в воде, напряженно вглядываясь в ночную мглу над водой. Луна спряталась за облаком, стало темно, но огонек высветился явно!

– Кричи! – снова велел Дарий.

На сей раз на голос откликнулись со стороны реки. Огонек приближался, уже послышались всплески весел о воду и голоса. Это кричал Гистией!

Встретили его как родного. Милетский тиран спешно рассказывал о том, как приехали скифы и пытались уговорить ионийцев разрушить переправу, о совете, конечно, особо оговаривая свою роль на нем, о том, что мост можно восстановить очень быстро и завтра уже начать переправу.

– Только нужна большая охрана, ведь войско будет переходить несколько дней…

Дарий невесело усмехнулся:

– Не понадобится. Все выжившие здесь, со мной. Успеем за день.

– А остальные? – растерянно поинтересовался Гистией.

Махнув рукой, царь царей отошел в сторону к своему жеребцу, который давно хромал, видно, где-то оступился.

Гобрий зашипел на Гистиея:

– К чему такие вопросы?!

Тот закивал:

– Молчу, молчу! – И осторожно предложил уже Гобрию: – Может, царя царей переправить завтра на лодке?

– Ты с ума сошел?! Царь царей поплывет на простой лодке?!

Осознав свою оплошность, Гистией тут же исправил:

– Я пригоню сюда достойное судно, у меня есть!

– Это другое дело.

Милетский тиран засуетился:

– Я отправлюсь на тот берег сейчас, чтобы к утру было все готово.

Когда об этом сказали Дарию, тот чуть задумался, потом предложил:

– Отправь с ним кого-то, пусть приглядят. Гистией, я щедро награжу тебя за заботу и преданность.

Конечно, спать персы не могли. Едва дождавшись утра, принялись сами помогать ионийцам, восстанавливающим мост. Ионийцам было приказано не задавать лишних вопросов, если не желают укоротить себя на голову. Но и без вопросов ясно – Дарий бежал, едва унеся от кого-то ноги. От кого, если ходил воевать со скифами? Всех интересовало только одно: был бой или нет? Но спросить не решились.

Далеко на подходах к озерам оставлены дозоры, которые дадут знать, если вдруг появятся скифы, поэтому к утру Дарий немного успокоился и отплывать на присланном судне не стал. Но и его не отпустил, оставил на всякий случай. Ионийцы восстанавливали мост быстро, действительно разрушили все хитро, так, чтобы долго не возиться.

К царю царей подошел Гистией:

– О великий, еще немного, и мост будет готов. Прошу тебя перейти на корабль, чтобы переправиться. А войско пойдет по мосту.

– Мост надежен? – чуть прищурил глаза Дарий.

– Да.

– Значит, я тоже пойду по нему. И ты со мной!

– Да, великий, – склонил голову милетский тиран.

– Только не забудь снова порушить все, и теперь уже так, чтобы восстановить было невозможно.

Гистиею очень хотелось спросить: а что, если вдруг подойдут еще те персы, что отстали? Может, не рушить, пока нет скифов? Гобрий на этот вопрос даже фыркнул:

– У тебя от сидения на месте совсем ум засох?! А если ты не успеешь разрушить? Как сказано, так и делай!

Гистией подумал, что бросать своих не слишком хорошо, а если бы он делал так, как ему было сказано, то сейчас был бы почти дома в Милете, а Дарий бы трясся на берегу от страха. Но ничего не сказал милетский тиран Гистией, впервые в глубине души пожалевший, что не послушал Мильтиада. Слишком потерянным возвращался из похода по скифским степям царь царей Великий Дарий Гистасп Ахеменид.

Переправлялись быстро, кони, словно чувствовавшие ужас людей, не сопротивлялись, послушно шли на ходивший ходуном помост, почти пробегали восстановленную наспех часть и уже спокойней двигались по старой, крепкой. Мало того, небо, столько дней бывшее безоблачным, вдруг стало хмуриться, явно собираясь пролиться сильным дождем! Дождь моросил, когда персидское войско переправлялось через Истр на земли скифов, небо разразилось дождем и теперь. Но самим персам было даже не до дождя.

Только ступив на фракийский берег, Дарий смог успокоиться. Он стоял в стороне, наблюдая, как покидают негостеприимный скифский берег остатки его войска. Вдруг вспомнилась переправа туда шестидесятидневной давности. Чуть больше шестидесяти дней назад он вот так же следил за движением огромной людской и конской реки, сравнивая ее с вольным разливом реки настоящей, и думал, что ведет непобедимое войско!

Что случилось, почему его огромная армия потеряла весь свой боевой вид и уменьшилась едва не в десять раз, даже ни разу не вступив в бой? Дарий и сейчас не сомневался, что, сойдись в бою со скифами, персы уничтожили бы их, но степняки оказались попросту хитрее. Они устроили огромному персидскому войску настоящую западню. Настоящие мужчины не стали бы так поступать, они бы приняли бой и либо сложили свои головы, либо признали власть победителя!

Дарий почему-то вспомнил амазонок. Конечно, это чисто женская хитрость – не сражаться, а заманивать в ловушки! Это женщины, даже если они в седлах и с оружием в руках, предпочтут обмануть, измотать, погубить хитростью, а не силой.