Генри Хаггард - Копи царя Соломона. Приключения Аллана Квотермейна. Бенита (сборник)

Сеймур приподнял голову Клиффорда, а девушка дрожащими руками влила молока в рот старика. Сначала оно полилось ему на грудь, но потом он почти автоматически глотнул. Они поняли, что старик жив.

Через десять минут Клиффорд сидел, глядя на молодых людей изумленным взглядом. Стоя у палатки, два зулуса, нервы которых теперь окончательно сдали, смотрели на груду скелетов в углу пещеры, на белый высокий крест и громко стонали, говоря, что их привели на погибель в эту обитель костей и привидений.

— Это Джейкоб Майер так шумит? — слабо спросил Клиффорд. — И где ты так долго была, Бенита? И кто этот джентльмен? Мне кажется, я вспоминаю его лицо.

— Это тот белый, который был в фургоне, отец, старый, вновь оживший друг… Роберт, вы не можете заставить кафров замолчать? Хотя недавно я сама готова была вести себя таким же образом. Отец, отец, неужели ты не понимаешь? Мы спасены, да, мы вырвались из ада, из пасти смерти!

— Значит, Джейкоб Майер умер? — уточнил Клиффорд.

— Я не знаю, где он и что с ним сталось, и мне все равно, но может быть, нам лучше узнать это. Роберт, за стенами сумасшедший. Пожалуйста, велите кафрам разрушить стенку и поймать его. Человек, о котором я говорю, — Джейкоб Майер, компаньон отца. Помните? В течение всех этих тяжелых недель, отыскивая золото, он помешался, хотел меня загипнотизировать и…

— И что еще? Говорил вам о любви?

Она утвердительно кивнула и прибавила:

— Увидев, что все ему не удается, он грозился убить моего отца; нам пришлось спрятаться в пещере и загородить стеной доступ к себе. Наконец я нашла выход…

— Премилый джентльмен этот мистер Майер! — вспыхнув, сказал Роберт. — Только подумать! Вы могли попасть в руки такого негодного человека… Ну, я надеюсь скоро справиться с ним.

— Не причиняйте ему вреда, дорогой. Помните, он не отвечает за свои поступки. На днях ему показалось, будто он видел здесь привидение.

— Если только он не будет держаться хорошо, он, вероятно, вскоре сам увидит очень много духов, — ответил Сеймур.

Они подошли к выходу из пещеры и как можно бесшумнее начали работать, разрушая стену и уничтожая в короткое время то, что было выстроено с таким большим трудом. Когда почти все камни были сняты, зулусам сказали, что за стеной враг и что они должны помочь поймать его, впрочем не причиняя ему вреда. Зулусы охотно согласились на все, ради того чтобы выбраться из страшного подземелья; они были готовы стать лицом к лицу с толпой врагов.

Теперь в стене образовалось большое отверстие, и Роберт попросил Бениту отойти в сторону. Едва его глаза привыкли к тусклому свету, проникавшему в начало туннеля, он вынул револьвер и знаком приказал кафрам сделать то же. Тихо шли они вдоль подземного прохода, чтобы солнечный свет не ослепил их; Бенита ожидала с бьющимся сердцем. Прошло немного времени — она не заметила сколько, — и вдруг в тишине послышался звук ружейного выстрела. Ждать больше Бенита не могла. Она бросилась по извилистому туннелю, и вот, как раз у входа в него, с трудом рассмотрела, что двое белых катаются на земле, а кафры ждут момента схватить одного из них. Вскоре они добились своего, и Роберт поднялся, отряхивая пыль с ладоней и колен.

— Премилый джентльмен этот Джейкоб Майер, — повторил он. — Я мог застрелить его, он стоял ко мне спиной, но не сделал этого по вашей просьбе. Потом я оступился на больную ногу; тогда он обернулся и выстрелил из ружья. Видите, — и он показал на свое раненное пулей ухо. — К счастью, я схватил его раньше, чем он успел сделать второй выстрел.

Бенита не могла выговорить ни слова. Она только схватила руку Роберта и поцеловала ее, потом посмотрела на Джейкоба.

Он лежал на спине, и двое рослых зулусов держали его за ноги и за руки. Губы Майера растрескались, посинели, распухли, лицо было почти черно, но в глазах горел свет безумия и ненависти.

— Я вас знаю, — прохрипел он, обращаясь к Роберту, — вы тоже призрак, призрак того утопленника. Не то моя пуля убила бы вас!

— Да, мистер Майер, — ответил Сеймур, — я привидение. Ну, ребята, вот веревка, свяжите его руки за спиной и обыщите его. В этом кармане револьвер.

Кафры повиновались, и скоро обезоруженный Майер был привязан к дереву.

— Воды, — простонал он. — Уже много дней я пил только росу, которую слизывал с листьев.

Бенита быстро побежала в пещеру и вернулась с кружкой воды.

— Что же, опомнились теперь? — спросил Роберт, когда он напился. — Если да, выслушайте меня: у меня есть для вас хорошие вести. Клад, который вы искали, найден. Мы дадим вам половину золота, один из фургонов и несколько волов; уезжайте скорее. Если же вы снова попадетесь мне на глаза раньше, чем мы переселимся в цивилизованную страну, я застрелю вас, как собаку.

— Вы лжете, — мрачно произнес Майер. — Вы хотите выбросить меня в пустыню, чтобы я попал в руки макалангов или матабелов.

— Хорошо, — ответил Роберт, — отведите его, куда я скажу. Я покажу ему, говорил ли я правду.

Зажгли фонари; два зулуса потащили Джейкоба. Роберт и Бенита шли сзади. Сначала Майер сильно отбивался, потом, видя, что он не может вырваться, покорился.

Джейкоба подвели к подножию креста; тут Майера, казалось, охватил приступ лихорадки. Потом его втолкнули в дверь и показали дорогу по крутой лестнице. Наконец все очутились в хранилище золота.

— Смотрите, — сказал Роберт и, обнажив свой охотничий нож, разрезал один из кожаных мешков; оттуда мгновенно полился целый поток слитков и самородков. — Ну, друг мой, лгун я или нет?

При виде удивительного зрелища ужас Джейкоба совершенно прошел.

— Прелесть, прелесть, — прошептал он, — тут больше, чем я думал, мешки золота! Я стану поистине королем. Нет-нет, это все греза! Я не верю, что золото здесь, развяжите мне руки, дайте пощупать его.

И в полном упоении, обезумев от восторга, он начал осыпать золотыми блестками свою голову и тело.

— Новый вариант мифа о Данае[79], — начал было Роберт саркастическим тоном, но внезапно замолчал, потому что лицо Джейкоба изменилось, изменилось страшно.

Под загаром оно побледнело, глаза Майера расширились, округлились; он протянул руки, точно отталкивая от себя что-то, и весь задрожал; казалось, даже волосы приподнялись у него на голове. Он медленно отступал спиной и упал бы в незакрытое отверстие, если бы один из кафров не оттолкнул его. Джейкоб отступил к отдаленной стене и там замер. Его губы быстро зашевелились, но (и в этом заключалось самое страшное из происходящего) из них не вырвалось ни звука. Вдруг его глаза закатились так, что остались видны только белки, все лицо страшно увлажнилось, точно облитое водой, и он молча упал ничком и больше не шевелился.