Николай Шевченко - Спецназ Его Величества

Тогда аббат поставил единственное условие – он будет советником, если король пожелает принять его скромную помощь, но советником тайным. Он не собирается тратить свою жизнь на пустое времяпрепровождение как многие из вельмож, крутящихся возле Людовика на дворцовых приемах и балах, пирах, охотах и тому подобное. Только так.

– Ну что ж, де Флери, если вы настаиваете, пусть будет по-вашему, – согласился Мазарини. – Но и у меня есть небольшое условие: наше знакомство и сегодняшняя встреча должна остаться тайной для всех, и для короля тоже. Следует отметить, что молодой Людовик относился к кардиналу весьма неоднозначно, недолюбливая главного духовника Франции, но, однако, явной вражды не проявлял.

Опытному интригану и пройдохе Мазарини не составило особого труда через ничего не подозревающих влиятельных лиц вывести аббата де Флери на ближайшее окружение короля. Как и надеялся кардинал, де Флери поразил всех знаниями и естественной скромностью, способностью поддержать разговор на любую тему с любым человеком. Дамы, в особенности, были от него в восхищении, так как аббат много путешествовал, то знал многие тонкости парфюмерного и парикмахерского искусства многих стран и времен. По их просьбам охотно читал знатным представительницам слабого пола стихи модных и известных поэтов, цитировал афоризмы Ларошфуко, высказывал тонкие и точные замечания по поводу знаменитых пьес Корнеля, Расина, и неоднозначно принимаемых в высшем обществе комедий Мольера. Казалось, он знал все и обо всем. Конечно, такой согм талантов привлек всеобщее внимание и через несколько дней его представили Мазарини. При встрече они сделали вид, что незнакомы, но непривыкший к обману и лукавству де Флери при этом заметно покраснел, впрочем, придворные отнесли это к его скромности.

Уже после смерти Мазарини де Флери удостоили чести быть представленным королю, который упразднив должность первого министра, начал править страной самостоятельно. Но об аббате, рекомендованном кардиналом, Людовик не забыл и вскоре назначил ему личную аудиенцию. О чем они говорили, не узнал никто, но неожиданно аббат перестал появляться при дворе. По городу поползли слухи, что священник чем-то не угодил королю, и о нем постарались забыть.

Молодой монарх, начавший самостоятельное правление очень нуждался в не амбициозных, не просящих должностей и милостей придворных. А таких почти не было, кроме Эдмунта де Флери, учившего короля интересоваться деталями событий, происхождением процессов, выделяя существенные, основные направления. Людовик оказался способным учеником, быстро воспринимал новое и обладал политическим чутьем, интуицией. Конечно, аббат не единственный, кто помогал королю обрести уверенность в государственных делах, у того имелись преданные, опытные и неглупые вельможи, и он впитывал их советы и ценил работу, не оставляя без наград. А вот де Флери ничего никогда не просил, это вначале настораживало и удивляло, но узнав аббата лучше, Людовик втайне умилялся, что у него есть удивительно бескорыстный подданный, а затем, постепенно привык к врожденной скромности своего советника, тем не менее, заставил его согласиться принимать солидное ежемесячное вознаграждение за важные услуги. Эх, было бы побольше у него таких приближенных, не рвущихся к власти и деньгам! А сам де Флери тратился, в основном, только на редкие книги и старинные рукописи. Личный секретарь короля, регулярно доставляющий ему в Париж (где за государственный счет аббат снимал небольшую, но уютную квартиру), важные бумаги и письменные указания Людовика, сообщал о времени очередной аудиенции. Король в Париже бывал очень редко и встречи с ним происходили то в Лувре, то Тюильри, то в Сен-Жермен-О-л'Э. В этом году Людовик жил в Версале. Он принимал советника обычно во второй половине дня, когда до поздней ночи работал наедине с государственными министрами и секретарями. Де Флери заводили через черный ход, поэтому из сановников его никто не видел и не знал, кроме Жан-Батиста Кольбера, министра и главного интенданта, с которым с подачи короля они иногда встречались и вели долгие беседы, находя взаимопонимание во многих вопросах. Кстати, Кольбера Людовику тоже рекомендовал Мазарини, и это их сближало, особенно, в начале знакомства, когда велась компания по удалению со своего поста обнаглевшего и зажиревшего за государственный счет главного интенданта Фуке. И де Флери и Кольбер, и, особенно, сам король ненавидели этого зарвавшегося вора, который впоследствии был арестован, лишен всех постов, состояния и пожизненно заключен в замок-тюрьму Пиньероль. Именно в тот год де Флери посоветовал Кольберу, занявшему место Фуке, содействовать поднятию искусств и наук, а также заняться вопросами торгового флота, который вскоре стал третьим флотом в мире. В военные дела де Флери старался не лезть, но что делать, если внешняя политика Людовика включала активные и во многом успешные военные действия по захвату новых территорий. В 1668–1671 годах на основе разработанного с помощью тайного советника проекта, Людовик успешно изолировал Нидерланды от союза с Англией и Швецией путем многочисленных солидных подкупов, и привлек на сторону Франции Кельн и Мюнстер.

В последние годы Людовик все реже общался с тайным советником, он стал более опытным монархом, и его ближайшее окружение по вопросам внутренней и внешней политики было подобрано вполне удачно, хотя, конечно, и далеко до совершенства. Но оно разве бывает? А когда все идет успешно, тайный советник может заниматься своими научными изысками, лишь бы на всякий случай всегда находился под рукой. Поэтому король запретил де Флери покидать Францию и выезжать в колонии, от чего Эдмунту временами становилось чрезвычайно тоскливо, он привык путешествовать, видеть что-то новое, встречаться и изучать загадочное. А сейчас он чувствовал себя просто пыльным книжным червем или птицей, заточенной в золотую клетку своеобразного личного расположения короля. Но на днях король назначил ему аудиенцию. Значит, произошло что-то важное, не требующее огласки. Да, так оно и было.

Людовик показал де Флери любопытные бумаги по ведомству Кольбера. Восемь дней назад в канцелярию государственного министра поступило сообщение от интенданта провинции Бретань, где находился город Алантсон. Речь шла о предполагаемом кладе гугенотов. С целью уточнения информации Кольбер направил туда несколько доверенных лиц, и они провели собственное расследование и реконструкцию происшедших событий.

В окрестностях этого небольшого города находилась разветвленная система оврагов, заросших густой растительностью, а за оврагом начинался густой лес. В этих оврагах по смутным слухам среди местного населения были кем-то запрятаны несметные сокровища. Но само место считалось нехорошим, заколдованным, где все искатели сокровищ – и приезжие и свои, пропадали бесследно. Со временем, и горожане, и сельские жители стали бояться даже приближаться к оврагу, носившему зловещее название Чертова лапа.