Генри Хаггард - Клеопатра

Тут уж пришел успех невероятный! Книги Райдера Хаггарда печатались одна за другой. Имя его стало действовать почти магически. К … издателю поступило десять тысяч читательских писем с одной и той же просьбой, сообщить, какие у него, у этого Хаггарда, глаза. А когда знаменитый автор перенес тяжелую операцию и после наркоза очнулся, то увидел, что весь медицинский персонал, окружавший операционный стол, стоит над ним с его книгами в руках и ждет автографов.

Корней Иванович Чуковский (1882–1969), советский писатель

Его тянет в загадочные, сказочные страны, каких еще никто не видал, – к гробницам легендарных героев, в огненные пещеры, где скрыты заветные клады, к шаманам, кудесникам, магам, к каким-то изумительным заколдованным женщинам, которые при помощи чар живут тысячи и тысячи лет и, умирая, воскресают опять. Он создал для себя особый мир – и в этом мире он полный хозяин.

Генри Миллер (1891–1980), американский писатель и художник

А сейчас, без всякого повода, если не считать таковым воспоминания о закате детства, внезапно всплывает в памяти имя Райдера Хаггарда. Это один из авторов, включенных мною в список ста книг, который я составил для издательства «Галлимар». И это был тот писатель, который держал меня в плену! …

Когда закончился подростковый период, стало все труднее найти писателя, способного хотя бы приблизиться к тому впечатлению, которое производили книги Хаггарда.

…

Райдер Хаггард – один из тех писателей воображения, которые, несомненно, питались из многих источников. Мы сейчас считаем его автором книг для детей и охотно соглашаемся предать его имя забвению. Быть может, лишь тогда, когда наши ученые наткнутся на истину, уже открытую воображением, мы поймем истинный масштаб подобных писателей.

…

…В Райдере Хаггарде есть двойственность, которая меня в высшей степени интригует. Этот человек вполне земной, с традиционными привычками и ортодоксальными убеждениями, но вместе с тем преисполненный любопытства и чрезвычайно терпимый, обладающий большой жизненной силой и практическим умом, молчаливый и сдержанный, одним словом, англичанин до мозга костей – через свои «романы» раскрывает скрытую натуру, скрытую сущность и поразительные скрытые познания. Его манера писать эти романы – очень быстро и, если можно так выразиться, ни на секунду не переставая размышлять, – дает ему возможность легко и глубоко проникать в собственное подсознание. Благодаря этому он словно бы нашел способ показать живую плазму своих предыдущих воплощений. Плетя кружева своих историй, он позволяет герою свободно философствовать, позволяя тем самым читателю увидеть отблески и вспышки своих истинных мыслей. Однако его дар рассказчика слишком велик для того, чтобы он мог придать глубочайшим своим размышлениям насыщенную форму и подобающий размах, которые сумели бы разрушить чары самого повествования.

Евгений Шварц (1896–1958), советский писатель, драматург

В письме Л. Л. Эренберг, Москва, 19 октября 1923 г.

Посылаю вам мой любимый роман Г. Хаггарда – он лучше «Атлантиды» Бенуа. Разбогатев – пришлю еще.

Эрнест Хемингуэй (1899–1961), американский писатель

По статье Д. Урнова «Писатель, которого читают»

Эрнест Хемингуэй …, давая советы молодому читателю и перечисляя имена, которые необходимо знать, назвал и Райдера Хаггарда.

Интересно, что в библиотеке Хемингуэя, в доме его на Кубе близ Гаваны, есть неразрезанные книги Хаггарда. Но это не значит, будто, советуя читать другим, Хемингуэй сам не заглядывал в них. Просто он прочел Хаггарда раньше, до того, как обзавелся таким домом и такой библиотекой. А нового Хаггарда, оставшегося нетронутым, он все-таки поставил на полку в память о сильных переживаниях, некогда испытанных им.

Грэм Грин (1904–1991), английский писатель и драматург

Возможно, миг, когда я снял её с полки, и не был решающим, но он, вне всякого сомнения, повлиял на моё будущее. Если бы не романтическое повествование об Алане Квотермейне, сэре Генри Куртисе, капитане Гуде и, наконец, старой ведьме Гагуле (персонажи одной из самых известных книг Хаггарда «Копи царя Соломона»), разве обратился бы я, девятнадцатилетний, в Министерство колоний с просьбой взять меня на службу в Нигерийский флот? Да и позже, когда я уже всё понимал, выдуманная Африка поманила меня снова, и в 1935 году я очнулся от приступа лихорадки на походной кровати в либерийской деревне. Передо мной в бутылке из-под виски догорала свеча, в темноте возилась крыса. Если бы не этот неизлечимый восторг перед Гагулой и её лысым, жёлтым черепом, на котором кожа сжималась и растягивалась, как капюшон у кобры, я не проторчал бы весь 1942 год в крошечном душном офисе во Фритауне, Сьерра-Леоне. Не так уж много общего между Страной Кукуанов, лежащей позади пустыни и гор Царицы Савской, и крытым жестью домиком посреди топкой лужи, где гуляли, словно индюки во дворе, ястребы и собаки, будившие меня по ночам своим воем…

Но всё-таки оба эти места располагались на одном континенте и даже, хотя и отдалённо, на одном отрезке воображения – там, где вслепую идёшь по чужой земле. Однажды ночью в Зигите, на границе Либерии с Французской Гвинеей, я подошел к Гагуле и её преследователям немного ближе: мои слуги убежали в дом и отвернулись от окон, заслонив глаза ладонями, где-то стучал барабан, и весь город сидел взаперти, пока по нему расхаживал злой дух, взглянуть на которого значило ослепнуть.

Кеннет Гандар-Довер (1908–1944), английский спортсмен, авиатор, исследователь и писатель

Положение было далеко не многообещающим, когда я попал в Найроби. Всё, что у меня было, – это любовь к Райдеру Хаггарду и нечёткое представление о том, чего я хочу. Я хотел увидеть большую охоту в диких условиях, взять с собой фотографов и, когда это осуществится, попробовать отправиться в дикие леса в одиночку.

Иван Антонович Ефремов (1908–1972), советский палеонтолог и писатель-фантаст

По статье Е. Брандиса, В. Дмитриевского «Творческий путь Ивана Ефремова»

…Двенадцатилетним подростком, заброшенный ветрами гражданской войны в Херсон, Ефремов становится воспитанником 2-й роты автобазы 6-й армии. … Именно в это время он знакомится с сочинениями Райдера Хаггарда, которого всю жизнь продолжал почитать как одного из своих любимейших писателей. Устойчивый интерес Ефремова к Африке, который проходит через все его творчество, зародился еще при первом чтении … пленительно-таинственных романов Хаггарда.