Пиратская доля (СИ) - "Милена Вин"

Совсем скоро мы вышли на освещенную лунным светом поляну. По телу вдруг пробежала неприятная дрожь, стоило мне окинуть взглядом обугленные несгоревшие части деревянных строений. Медленно я двинулась вдоль сожженных бараков, замечая порой на земле, пропитанной багровой кровью, мертвые тела поселенцев и домашнего скота. К горлу подкатил ком ужаса и слез, и я прижала ладонь к груди, сжала пальцами ткань рубахи, пытаясь сдержать рвотные позывы. Пройдя к тому месту, где я последний раз видела Жаннет и Тео, я попыталась найти среди обгоревших тел свою подругу. Ее здесь не было. Не было…

– Мне очень жаль, Клэр, – послышался за спиной тихий голос Энтони. Он стоял близко, но не касался меня. – Я не думал…

– Что они убьют этих людей? – резко прервав его, спросила я. – Конечно, не знал… Но мне не нужно жалости. Это не поможет вернуть их к жизни.

Я сжала кулаки, стиснула зубы, закрыв глаза. Отчаянная злость, обида, ненависть, грусть и тоска – все это охватило меня. Я утопала в этих чувствах, пока одно сменялось другим, а в голове мелькали воспоминания о той страшной ночи, о том пламени огня, унесшим столько жизней, о людях, жестоко убивавших женщин, мужчин и стариков. Среди мертвых тел было столько невинных девушек, что я чувствовала невероятную боль внутри; она ножом резала меня, истязала мою душу. И дети… Здесь были дети – те, что жили в домах вместе с родителями, те, что не успели убежать от беспощадного пламени.

Ничто не способно оправдать тех, кто сотворил подобное. Разве возможно оправдать жестокость, бесчеловечность?.. Самое страшное – это ничего не чувствовать, когда подвергаешь людей таким пыткам. Равнодушие способно убивать сотни живых существ. Оно – страшнее войны.

– Идем, – сказала я спустя несколько секунд молчания. Тяжелый вздох сорвался с моих губ, и я быстро вытерла слезы, успевшие сбежать по щекам. – Здесь ее нет.

Я развернулась, прошла мимо Энтони, стараясь не смотреть на него. Хотелось сбежать отсюда как можно скорее, но я не смогла пройти мимо домика капитана. Остановилась и осмотрела здание, совсем немного пострадавшее от огня. Не знаю, сколько я стояла так – неподвижно, сверля взглядом дом, но, когда сзади послышались шаги мужчины, я резко сорвалась с места и зашла внутрь.

Тоска по минувшим дням охватила мое сердце. Я медленно обошла первый этаж, скользнула взглядом по сундуку, но не решилась вновь открыть его. Поднявшись в спальню, осмотрела помятую простынь, и воспоминания о теплых ночах ворвались в мое сознание, но почему-то не помогли почувствовать себя лучше – лишь сделали больнее. Я присела на край кровати, сжала пальцы рук в замок, поджала губы, пытаясь подавить в себе рвущиеся наружу громкие всхлипы и слезы.

На глаза вдруг попалась морская ракушка, лежащая на прикроватной тумбочке. Я взяла ее дрожащими пальцами и посмотрела на нее так, словно видела впервые – как в тот раз на берегу. Настоящее сокровище. Символ богатства и процветания. Долгих странствий, безмятежности, свободы. Но для меня она стала символом любви.

Почему-то эта ракушка стала единственной моей вещью, о которой я вспоминала в доме губернатора и жалела, что у меня не было тогда возможности забрать ее с собой. Не мои книги, не платья, а именно ракушка – то, что сейчас казалось сокровищем.

Еще немного посидев так, ни о чем не думая, я положила морскую раковину в поясной мешочек и поднялась с кровати. Внезапный грохот, раздавшийся на первом этаже, заставил меня вздрогнуть и замереть, а сердце забиться в разы чаще. До последнего надеялась, что это Энтони что-то неуклюже уронил. Нервно сглотнув, я медленно двинулась к лестнице, затем выглянула из-за перил, но ничего странного не увидела.

Стараясь не шуметь, я спустилась на первый этаж, но не успела ступить и шагу в сторону двери, как почувствовала у своего виска дуло пистолета. Я задержала на мгновение дыхание, ощущая кожей холодный металл. Хотела шевельнуться, но незнакомый грозный голос, пробравший меня до дрожи, оборвал мою попытку избежать намерений ночного визитера:

– Дернешься – пристрелю.

Глава 17. Ценное сокровище.

Сжав пальцы в кулаки, я постаралась унять нервную дрожь, вызванную леденящим душу страхом. Не двигалась, но видела боковым зрением незнакомого высокого мужчину, который прижимал к моей голове пистолет. Он не блефовал, озвучив свою угрозу, был серьезен и действительно мог пристрелить меня. Не могла ничего с собой поделать – впервые оказавшись в такой ситуации, я задышала тяжело, изнурительно, не представляя, что ждет меня дальше.

– Отойди от нее!

Я вздрогнула от резкого голоса Энтони, слегка повернула голову и увидела, как он настойчиво вырывался из, казалось бы, мертвой хватки второго громилы.

– Какой у вас ярый защитник, мисс, – усмехнулся стоящий рядом со мной мужчина, даже не взглянув на названного им защитника. – Еще раз откроешь рот, – тверже продолжил он, явно обращаясь к Энтони, – и тебе некого будет так страстно защищать.

Я взглянула на Энтони, поймала его одновременно тревожный и злой взгляд и медленно покачала головой, надеясь, что он поймет мой намек – сейчас лучше не противиться. Было видно, что ему совсем не хочется подчиняться, но, кажется, поняв, что мы находимся не в выигрышном положении, он стиснул зубы и оставил попытки вырваться из хватки незнакомца. По крайней мере, сейчас.

Больше не говоря ни слова, мужчины, уткнув нам в спины пистолеты, вывели нас из дома. Я не знала, куда мы идем, – из-за неконтролируемой паники, охватившей меня, жуткого испуга, беспомощности я не разбирала дороги, но, как и Энтони, послушно шагала вперед.

Шли мы быстро – незнакомцы явно куда-то спешили. Спустя какое-то время я все же начала узнавать тропу, по которой мы двигались, – она вела к берегу. Как я и предполагала – вскоре мы вышли на песчаный пляж, и меня сразу окатило волной невыразимого облегчения. Я увидела вдалеке слабо покачивающийся на волнах корабль Жака, а на самом берегу у разведенного костра сидело несколько мужчин; некоторых я узнала – это были матросы капитана Рэкхема.

Когда нас подвели чуть ближе к костру, моряки повернули к нам головы и с интересом осмотрели нас.

– Капитан, – начал вдруг один из мужчин, ведущих меня и Энтони к берегу. От этого обращения у меня внутри разом все перевернулось. Теперь у них новый капитан? Но кто?.. – Эти двое шастали по дому Рэкхема.

Пират толкнул меня вперед, словно желая, чтобы меня лучше было видно. Нервно сглотнув, я невольно сжала пальцами ткань штанов и проследила взглядом за стоящим у кромки воды человеком. Все это время он стоял к нам спиной, не шевелился, и из-за накинутого на него темного плаща с капюшоном я не смогла разглядеть его.

– И с какими намерениями? – раздался звонкий женский голос, вызвавший волну колких мурашек по всему моему телу.

– Жаннет?.. – С моих губ сорвался рваный вздох. Я неуверенно шагнула вперед, а затем, когда женщина резко обернулась к нам, сорвалась с места и, с трудом сдерживая слезы, бросилась к ней на шею. – О боги, Жаннет! Ты жива!

Вначале она не двигалась, кажется, удивившись нашей неожиданной встрече, а затем крепко обняла меня в ответ, и я услышала, как она глубоко вздохнула.

– Я так рада, что ты здесь, Клэр, – шепнула она. – Что произошло, милая? Где ты была все это время?

– Это немного затянутая история...

Я слегка отстранилась от девушки и оглянулась на Энтони, которого все это время держал за локоть пират.

– Кто это? – проследив за моим взглядом и резко сменив свою мягкость на строгость, спросила Жаннет.

– Он со мной. Помогал мне... Все хорошо.

– Отпусти, – коротко и твердо сказала она, и пират тут же отошел от мужчины.

Жаннет молча усадила меня на песок возле костра и, сев рядом, махнула рукой Энтони, приглашая его присоединиться к нам.

– Где Тео, Жан? – осмелилась спросить и ожидающе взглянула на подругу, с сомнением смотрящую на Энтони.

Она ответила сразу, но так и не отвела взгляда от немного растерянного, но уверенно державшегося мужчины.