Вальтер Скотт - Антикварий

— Эй вы! — не унимался пассажир. — По-вашему, мы так и будем торчать здесь весь день, пока вы не вытянете из бедной девчонки половину ее годового жалованья, да еще вместе с праздничными подарками?

— Вытяну?! — подхватила миссис Мак-Люхар, готовая начать спор с более выгодных позиций. — Я возмущена вашими словами, сэр! Вы невежа, и я не желаю, чтобы вы стояли тут и поносили меня на моем собственном пороге!

— Эта женщина, — сказал старый джентльмен, лукаво взглянув на посланного ему судьбой попутчика, — не понимает делового языка. Эй, послушайте, — снова обратился он в сторону подвала, — я и не думаю порочить вашу честь, но я желаю знать, куда делся дилижанс.

— Чего вам нужно? — отозвалась миссис Мак-Люхар, снова впадая в глухоту.

— Мы, сударыня, — сказал молодой незнакомец, — взяли билеты, чтобы ехать в Куинсферри с вашим дилижансом…

— … который должен был быть уже на полпути туда, — продолжал старший и более нетерпеливый путешественник, распаляясь все более. — Теперь мы, по всей видимости, упустим прилив, а у меня важные дела на той стороне, и ваш проклятый дилижанс…

— Дилижанс?.. Господи помилуй! Неужто его еще нет? — удивилась старая леди, и ее резкий, негодующий тон перешел в виноватое хныканье.

— Так вы ждете дилижанса?

— А чего ради мы стали бы жариться на солнце возле этой канавы, бессовестная вы женщина!

Теперь миссис Мак-Люхар поднялась по своему трапу (ибо хотя эта лестница и была каменной, она скорее походила на трап) настолько, что ее нос пришелся вровень с мостовой. Затем, протерев очки, чтобы лучше рассмотреть то, чего, как она отлично знала, вовсе нельзя было увидеть, старуха воскликнула с хорошо разыгранным удивлением:

— Господи помилуй! Видано ли что-нибудь подобное?

— Да, мерзавка! — загремел путешественник. — Многие видели подобное, и все будут видеть подобное, кому придется иметь дело с вашим пакостным полом.

Он яростно зашагал взад и вперед, и каждый раз, проходя мимо входа в лавку, подобно кораблю, который, поравнявшись с неприятельской крепостью, дает по ней всем бортом залп, палил жалобами, угрозами и упреками в ошеломленную миссис Мак-Люхар. Он возьмет почтовую карету; он кликнет наемный экипаж; он добудет четверку лошадей. Ему необходимо, совершенно необходимо быть сегодня же на Северной стороне, и все расходы по его поездке, включая убытки, прямые и косвенные, возникшие от задержки, падут на злополучную голову миссис Мак-Люхар.

Его брюзгливое негодование было настолько комично, что младший путешественник, который не так спешил с отъездом, невольно забавлялся этой сценой, особенно тем, что старый джентльмен, при всем своем раздражении, сам порою не мог удержаться и смеялся над своей горячностью. Впрочем, когда миссис Мак-Люхар, глядя на него, тоже начала хихикать, он быстро положил конец ее неуместному веселью.

— Эй ты, это твое объявление? — спросил он, доставая клочок измятой бумаги с печатным текстом. — Разве здесь не сказано, что, с божьей помощью, как ты лицемерно выражаешься, «Хоузская карета», иными словами — дилижанс на Куинсферри, отойдет сегодня в двенадцать часов? И разве, мошенница из мошенниц, теперь не четверть первого? А ведь никакого дилижанса или кареты и в помине нет. А знаешь ли ты, что бывает с теми, кто соблазняет людей ложными посулами? Знаешь ли ты, что это может быть подведено под статью о преднамеренном обмане? Отвечай, и пусть хоть раз за всю твою долгую, бесполезную и дурную жизнь твои слова будут правдивы и искренни: есть у тебя такой дилижанс? Существует ли он in rerum natura[21], или это подлое извещение составлено с единственной целью надуть неосторожных людей и отнять у них время, терпение в три шиллинга полновесной монетой нашего королевства? Есть у тебя, повторяю, такой дилижанс? Да или нет?

— Ах, господи, ну конечно, сэр! Соседи хорошо знают мой дилижанс. Он зеленый с красным, и у него три желтых колеса и одно черное.

— Слушай, женщина, твое подробное описание ничего не стоит. Оно может быть всего только ловкой ложью.

— Что вы, сэр? — воскликнула подавленная миссис Мак-Люхар, изнемогая под столь продолжительным потоком риторики. — Возьмите назад свои три шиллинга и оставьте меня в покое!

— Нет, погоди, погоди! Разве три шиллинга доставят меня в Куинсферри по твоему предательскому расписанию? Разве они возместят убытки, которые я могу потерпеть, не уладив своих дел? Разве они покроют неизбежные расходы, если мне придется проторчать сутки на Южной стороне, дожидаясь прилива? Смогу ли я нанять на них хотя бы лодку, которая одна только обойдется мне в пять шиллингов?

Здесь его речь была прервана глухим громыханием, возвещавшим приближение давно ожидаемого экипажа, который двигался со всей скоростью, на какую только были способны тащившие его заезженные клячи. С неслыханной радостью миссис Мак-Люхар следила, как ее мучитель усаживался на кожаном сиденье. Но и тогда, когда рыдван уже тронулся, старый джентльмен, высунув голову в окно, продолжал напоминать ей — хотя слова его тонули в грохоте колес, — что, если дилижанс не достигнет места назначения вовремя, она, миссис Мак-Люхар, будет нести ответственность за все возможные последствия.

Дилижанс проехал уже милю или две, а незнакомец все еще не вполне восстановил свое душевное равновесие, и это время от времени проявлялось в горестных восклицаниях, что-де он и его спутник, по всей вероятности или даже несомненно, упустят прилив. Все же постепенно гнев его начал утихать. Он вытер лоб, перестал хмуриться и, развязав пакет, который держал в руке, вынул оттуда фолиант и стал его разглядывать с уверенным видом знатока, любуясь его внушительными размерами и сохранностью и тщательно проверяя листы, чтобы убедиться, что они целы и все налицо от титульного до самого последнего. Попутчик старого джентльмена отважился задать ему вопрос о предмете его занятий. Старик поднял глаза, и в них промелькнула легкая усмешка, словно он сомневался, поймет ли любознательный молодой человек его ответ и удовлетворится ли им. Затем он объяснил, что книга, «Itinerarium Septentrionale»[22] Сэнди Гордона[23], представляет собой описание римских древностей в Шотландии. Молодой человек, не убоявшись такого ученого заглавия, задал еще несколько вопросов, свидетельствовавших о том, что он получил хорошее образование, которое притом пошло ему впрок. Не обладая подробными сведениями о памятниках старины, он все же был достаточно знаком с классиками, чтобы с интересом и пониманием следить за словами спутника. Старший путешественник, которому было приятно, что его случайный попутчик вникает в его слова и отвечает ему, охотно пустился в целый океан подробностей, касавшихся урн, ваз, жертвенников, римских лагерей и правил их устройства.