Василий Седугин - Словен. Первый князь Новгородский

— Кто знает? Может такое случиться, но уже без нас. Наше племя обосновалось на новом месте, обратного пути нет.

Они еще поговорили на эту тему, а потом Кий сказал:

— Иди отдыхай. А завтра приступим к обсуждению, как вести войну с аварами.

Только Волхов ушел, к Кию зашла Радива:

— Папа, кто у тебя только что был?

— Княжич словенский. С далекого севера прибыл. Волховом зовут.

— То-то же я смотрю, глазищами так и зыркает, так и зыркает. Истинный волхв!

— Да, он известный кудесник, слава о его чудесах дошла до Киева. Неужели ты о нем не слышала?

— Так это о нем говорили? Я и не подумала…

— Вот теперь будешь знать, какие они бывают, ясновидцы.

— Взгляд у него колдовской, завораживающий…

— Уж не приворожил ли он тебя?

— Ах, скажешь же такое, батюшка!

И — убежала.

Кий усмехнулся в длинные вислые усы.

На другой день Кий посвятил Волхова в свои планы:

— Мы недавно прогнали аваров со своей земли, каган намерен собрать силы и вновь вернуть владычество над нашей страной. Но пока у него нет на это сил. Ему приходится отбивать нападения с разных сторон. А главное, он никак не ожидает нападения с нашей стороны. Я решил этим воспользоваться.

Волхов внутренне собрался, слушая эти слова. В них было столько силы, столько уверенности, что порой ему казалось, будто не слова ронял Кий, а камни падали, весомые и тяжкие.

— Войну против Аварии я планирую провести в два этапа. Чем это вызвано? В восточной Аварии два центра — порт Ольвия на Черном море и Каменск на Днепре, где производится почти все оружие и снаряжение для аварского войска. Ни один из них не сдадут без боя. Поэтому на первом этапе мы внезапно переходим через Днепр и идем на Каменск — центр экономического могущества Аварской державы. Без него она — ничто. Это знает каждый. Поэтому авары будут отстаивать его всеми наличными силами. Но подтянуть все свое войско каган не успеет, поэтому бросит в бой наличные силы, значит, часть своего войска. Мы непременно разобьем его на подступах к Каменску, а затем двинемся на Ольвию, где уничтожим остатки сил противника и прогоним его за Днестр.

Войск в Киеве было видимо-невидимо. Все население столицы высыпало на улицы, провожая воинов в дальний поход. Волхов ехал на коне во главе своей дружины, вглядывался в толпу, совершенно не надеясь увидеть Радиву. Толпа была красочная, радужная от множества цветов, улыбок, сияющих взглядов, как он мог разглядеть дочь князя?

Но он ее увидел. Она стояла в том месте, где войско совершало поворот и невольно задерживало движение. Нет, не просто увидел, будто высветилась она из толпы, красивая, в нарядном платье, с блестящим взглядом, устремленным на него. И он забыл обо всем, все это скопище народа ушло куда-то в сторону и осталась только одна она, легкая, воздушная, почти неземная. И он смотрел на нее, пожирая взглядом, а она не сводила с него глаз, и очи светились у нее, излучая чарующий, чародейный свет…

Сколько это длилось, он не мог сказать, но ему эти мгновения показались вечностью. Войско минуло поворот, Радива исчезла где-то позади, он оглядывался, еще надеясь увидеть ее, но дружина втянулась в городские ворота, потом вышла в просторное поле… Прощай, Киев, прощай, Радива…

Войско русов перешло через Днепр и двинулось на Каменск. На горизонте теснились грозовые тучи, но настроение у воинов было бодрым и приподнятым. Они шли беспрерывным потоком, громкими криками приветствуя Кия и его воевод, стоявших на высоком берегу и следивших за переправой.

Противоположный берег был пуст. Авары совершенно не ожидали нападения. Только кое-где появлялись группы кибиток, но и они быстро скрывались в синей дымке горизонта. Разведка доносила: на расстоянии двух дневных переходов войск противника не обнаружено. Путь на юг был открыт.

Целый день заняла переправа, а наутро все силы были брошены в степь. Теперь разведка сообщала князю, что авары бегут к Каменску. Местное население, узнав о вступлении войск русов в пределы Аварии, восстало. Оно нападало на ненавистных поработителей и поголовно истребляло их — от детей до стариков. Никого не щадили и стремительно наступавшие войска. Ненависть к врагу, накопленная за десятилетия жестокого ига, была таковой, что сметалось с лица земли все аварское: по дороге Кий видел трупы людей и животных, разбросанные среди разломанных и сожженных кибиток, поверженные культовые сооружения, гибель и запустение. В нем порой возникало чувство сожаления, но он знал, что остановить уничтожение было не в его силах; это было глубокое, идущее из глубины души каждого воина и порабощенного жителя озлобление к угнетателям, жесточайшими методами правившим местным населением и бессовестно грабившим соседние страны. Да и в душе Кия это сожаление появлялось на некоторое время, а потом вытеснялось воспоминаниями о своем десятилетнем рабстве…

На третий день наступления разведка доложила, что навстречу движется многочисленное войско неприятеля. Кий отдал приказ остановиться, после столь стремительного перехода воинам нужен был отдых. К вечеру подошли соединения противника. Когда забрезжил рассвет, Кий поднял свое войско. Авары тоже строились в боевые порядки. Всегда они начинали бой первыми, двинув на врага железный клин.

Но на этот раз Кий решил опередить их. Он выдвинул вперед большой отряд конницы и бросил ее на передний край противника с задачей: осыпать врага тысячами стрел, потрепать боевые порядки, но в длительный бой не ввязываться и тотчас возвращаться назад. Отряд выполнил приказ. Не успел он вернуться на исходные позиции, как Кий бросил второй отряд, затем третий. А потом снова первый, второй, третий… Конница подняла перед строем аваров плотный столб пыли. Под его прикрытием Кий двинул полк пешцев, построенных в двадцать рядов, по линии он занимал расстояние до одной версты. Полк незаметно подошел к передним рядам противника на короткое расстояние и получил возможность для короткого удара. И тогда Кий бросил его в атаку. Атака была стремительной и страшной, сопровождалась воем труб, звуком рожков и громкими криками. Натиск сплошного глубокого строя пешцев оказался таким ураганным, что враги растерялись, не успели восстановить боевой порядок и не смогли выдержать внезапного и мощного удара. После короткого ожесточенного боя они начали медленное отступление. Видя это, Кий бросил на края неприятельского войска конницу. Но здесь она встретила яростное сопротивление, успех клонился то в одну, то в другую сторону. Тогда он ввел в бой дружину Волхова. Застоявшиеся кони с ходу, лихо ринулись в галоп. Волхов несся впереди всех, будто на крыльях, не чувствуя под собой седла. Дружина со всей силой нанесла удар по центру и завершила разгром так и не сумевшего перестроиться в боевые порядки противника. У аваров произошло перемешивание войск.