Иван Дроздов - Митяй в гостях у короля

— Чьи это ваши? Может, скажешь, они наши? Хорошенькое дело: нашла друзей! Ты что, забыла, кто уже наши, а кто не наши? Тогда зачем же мы тебя посылали? Немедленно доставь нам сюда этого паршивого инженеришку. У нас есть для него задание.

— Какое же?

— Мы ему дадим задание, а не тебе.

— Я его начальница. И — жена.

— Жена! — подскочил Лёва. — А мой брат — Аркадий?

— Аркаша отставку получил. Жирный мешок! Зачем он мне?

— Хорошо, черт с вами! Давай адрес этого оболтуса.

— Кого?

— Ну, этого… Митьку, что ли?

— Для кого он Митя, а для вас он ученый, великий изобретатель, гордость русского народа. Адреса я вам его не дам.

С радостью подумала: «Аркаша не рассказал ему о ночной сцене и вообще, наверное, ничего и никому не говорит».

— Хорошо. Иди вот сюда.

Провел Марию во внутреннее помещение, сказал: «Будешь сидеть здесь, пока не позовешь Дмитрия».

И хотел было идти, но Мария схватила его за руку:

— Лёва, не дури! У Дмитрия лептонная пушка. И он видит все, что происходит с его друзьями, а уж за мной-то следит неотрывно. Будешь дурить — нанесет удар.

Мария говорила громко — так, чтобы сотовый телефон в гребешке доносил ее голос до Дмитрия.

— Удар? Пошли вы к чёрту со своим ударом!..

И хотел было выйти, но потом вернулся:

— Слушай, Маша. А это что — серьезно насчет ударов?

— Да, у него список из десяти тысяч человек. На каждого настроена лептонная пушка. Мгновение — и наносится удар.

— А-а, брось трепаться!

Махнул рукой и вышел. Но в ту же секунду раздался его крик. Маша толкнула дверь, но она была заперта. За дверью послышалась возня, стон.

— Башка трещит, как будто молотком хватили.

И через минуту, видимо поднявшись, воскликнул:

— Нога! Моя нога! Она дьявольски пляшет.

Мария представила картину приплясывающего Лёвы. И рассмеялась. Сейчас влетит к ней, и начнется паника.

Мария не ошиблась: дверь растворилась, и к ней приплясывающей походкой приближался Лёва. Она сидела в кресле и делала вид, что не замечает вошедшего. Лицо владыки сделалось плачущим и жалким.

— Мария! Ты видишь?.. Я что — буду так ходить?.. Пусть твой друг опять ударит, чтоб нога на место стала.

— Снабди нас визами и проездными документами.

— Чёрт с вами, катитесь вы на все четыре стороны, только нога. Когда он ее поправит?

— Поправит. Когда мы ступим на землю Арабии.

Экипаж «Русалки» пополнился еще тремя членами; по комнатам дворца с веселым щебетанием забегали Танечка и Манечка. И никто им не мешал, не останавливал — их все баловали и ласкали.

Жену свою Ирину Евгений каждый день усаживал подле себя и приучал к компьютерным операциям. Великое старание умножало ее способности: она за две-три недели проникла в такие тайны, о которых могли мечтать банковские и министерские доки.

Дмитрий безвылазно сидел в лаборатории, создавал новое семейство вирусов. Оставалось выработать систему кодов — простую, надежную, но не доступную никому другому. Он перебрал сотни вариантов, но ни один из них не казался ему совершенным.

Изредка к нему приезжал король, иногда и ночью. Сидел в кресле у окна и чаще всего молчал.

— Ваше величество, вас что-то тревожит?

— Нет, Митя, ничего. Работай, пожалуйста, а я поеду.

А однажды спросил:

— Если не секрет, над чем голову ломаешь?

Как раз в эту ночь Дмитрий нашел заключительную формулу, и, как ему казалось, очень удачную, — с радостью рассказал королю об окончании очередного своего дела.

— А этот ваш механизм не может доставать компьютерные системы под водой?

— Как это не может! Очень даже может. Под водой-то как раз проще всего расколошматить любую систему.

— Что такое расколошматить?

— А-а… Это — разбить, разрушить, разбомбить…

— Хорошее слово — расколошматить, — улыбнулся король. — Я его постараюсь запомнить. Во время общения с вами я далеко продвинул свой русский язык.

Король замолчал и долго о чем-то думал. Потом негромко и с неуверенностью в голосе заговорил:

— Мне неудобно вас озадачивать, но случаются ситуации…

— Ваше величество! Я вынужден повторить, что затем к вам и перебрался на жительство, чтобы бороться. Бороться и побеждать. В России такой возможности мне не дадут, там среди кремлевских хозяев у меня слишком много врагов, они только и глядят, как бы заставить каждого способного держать оружие сражаться против своего народа. Они для этого идола выдумали: терроризмом его назвали. Солдат и офицеров превратили в охранников, генералам платят бешеные деньги, чтобы помогали разрушать армию, директоров тоже подкупают… Они за взятки останавливают заводы и разгоняют людей. Армагеддон какой-то! Вот только у вас я и могу работать для своего народа. Для своего и — вашего. Враг-то у нас один.

— Да, Митя, еще и еще раз я убеждаюсь, что в образе твоем к нам явился сын Аллаха. Аллах услышал нашу молитву и прислал к нам своего сына. Хотел бы я вечно служить вам и, если понадобится, жизнь свою не пожалею, защищая вашу жизнь.

— И я тоже!.. Я для того и прибыл к вам из далекой России, чтобы помочь друзьям. Арабы — наши братья. На вашу защиту поднимется весь славянский мир. А теперь скажите, что вас тревожит?..

Король подвинулся к нему и начал так:

— Они, видишь ли, американцы, хотят лишить нас средств защиты, чтобы нечем было ни обороняться, ни нападать. Ну, скажи, Митя, разве могут короли и президенты лишиться армии и оружия? Нет, конечно. Мы кое-что имеем. Но запрятали это кое-что глубоко — так, что американцы как ни стараются, а найти наши склады не могут. Теперь они решили, что страшное оружие мы прячем во дворцах. Их двадцать, принадлежащих моей семье. Вот они и собираются нанести удар по дворцам.

— Но они уже собирались однажды.

— Да, но теперь, испугавшись твоего оружия, замыслили хитрость: обкладывают нас со всех сторон подводными лодками. Этих лодок много, и все они атомные. А еще им должны помочь какие-то другие средства, которых мы пока не знаем.

— Ваше величество! Считайте, что с момента этого разговора мы начали свою операцию. Я человек не военный, но понимаю, что на всякий готовящийся удар надо организовать контрудар и затем перейти в наступление. Думаю, что так поступал в годы войны наш великий Жуков.

Король порывисто поднялся и заключил Дмитрия в объятия. Он был человеком сдержанным, суровым, но этот его порыв можно было понять.

Проводив короля, Дмитрий лег на диван и мгновенно заснул.

В дорожный чемодан Дмитрий сложил необходимую аппаратуру, позвонил королю, попросил вертолет для отбытия на крейсер. Перед отлетом король и шейх Мансур зашли к нему. Хасан сказал: