Алексей Шкваров - Слуги Государевы

И снова две армии кинулись вновь друг на друга, чтобы в жестоком и беспощадном бою решить исход не только сражения, но и всей войны. Артиллерия русских открыла огонь сперва ядрами, затем, подпустив шведов на тридцать саженей, в упор ударила картечь, сметая целые шеренги. Были убиты обе лошади, носившие короля.

— Коня! — вскричал Карл и, превозмогая боль, поднялся в седло. — Вперед!

Присутствие короля на правом фланге сделало свою дело. Они прорвали и откинули первую русскую линию. Был смят и отброшен батальона Новгородского полка. Петр помчался немедленно туда и сам повел вперед второй батальон новгородцев:

— Робята! Валяй за мной! Пошли с Богом! — склонив штыки, новгородцы стали с лязгом разбрасывать шведов. — Быстрей робяты! Дави их! — неистовал Петр.

Пуля пробила царю шляпу, еще одна попала в седло, а третья ударил о крест с мощами афонскими, хранимый Петром на груди. — Бей, а после стой крепко! Кто с места двинется, тому сам башку оторву!

Накатилась волна шведов, отхлынула окровавленная, пошла снова вперед, откатилась.

— Шведы, вперед! — ревел обезумевший Карл. Но уже начиналась агония. Разбегались все. Карлу захотелось плакать. Он смотрел невидящим взором, как разваливалась армия. Его армия, превратившаяся в какие-то окровавленные ошметки. Кавалерия еле передвигала ноги, мотая окровавленными гривами, лошади уносили всадников прочь. Людской поток бурлил вокруг короля, как весенний водоворот. Карл даже не заметил, как пуля сорвала с него шляпу. Кто-то вокруг суетился, хватал за поводья. Прилетело русское ядро и ударило в грудь коню. Падающего короля подхватили на руки и посадили на другую лошадь.

Поражение было полным! Русские рубили направо и налево, знамена набирали охапками, брали в плен целые батальоны. Сдавались все — солдаты, офицеры и генералы. Напрасно Левенгаупт кричал каролинам:

— Смотрите! Именем Господа! Смотрите! Вот ваш король! Назад мерзавцы!

Все было впустую. Великая армия разбегалась.

Карла засунули в карету и помчались вниз по Ворскле. Но через час бешенной скачки у кареты отлетело колесо, и короля опять пересадили в седло. К несчастью еще и заблудились в лесу. На утро вышли к Сенджарам (35 верст от Полтавы). Измученному Карлу сделали перевязку. Он заснул. Но ненадолго. Получили известие, что погоня настигает.

— Русские гонятся за нами, ваше величество. — будил его Левенгаупт. — прикажите следовать дальше.

— Делайте, что хотите — у Карла не было сил.

У переправы вдруг встрепенулся:

— Пусть только увидят мои солдаты, они будут сражаться также храбро, как и прежде.

— Нет. — молвил Гилленброк, — если неприятель явиться, то многие солдаты или положат оружие или бросятся в воду, чтобы спасти свою честь.

— Где Реншельд?

— В плену, мой король.

— Где Росс?

— В плену, мой король.

— Шлиппенбах?

— Шпер?

— Пипер?

— Стакельберг?

— Гамильтон?

— Все или в плену или погибли, мой король. — Левенгаупт склонил голову.

— Я не покину своих солдат! Я погибну вместе с ними! — вскричал Карл.

Левенгаупт встал на колени:

— Король, дозвольте спасти вас, пока еще возможно. Если русские придут они всех нас истребят или возьмут в плен. Умоляю вас. — Остальные последовали его примеру и встали на колени.

— Хорошо, — согласился король после долгого раздумья. — Левенгаупт, — генерал поднялся с колен, — вы останетесь здесь и спасете армию. Уведите ее в татарские степи. Крыский Хан вассал нашего друга султана. Он вам поможет.

— Поспешите, король. Мазепа уже на той стороне с казаками. Они доведут вас до турецких владений.

Это был конец великой армии и короля-солдата.

Сафонов потом часто вспоминал эту бешеную рубку в самом начале боя. Шведы захватили два крайних редута, и бросили вперед свою кавалерию. Неслись эскадроны железные, спаенные, страшен был удар их. Когда-то! А ныне и русские кой чему научились. На рысях вымахали навстречу. И сшиблись две массы конские, блеском палашей мерцающие. Силен был удар, токмо русских-то много больше было, вот и откатились назад шведы, оставляя на поле, копытами перепаханном, своих мертвых, да раненых, что силились встать, руки протягивали, стонали громко, помощи просили. Вперед рванулась лавина русская, кости переламывая несчастным, черепа дробя подковами тяжелыми. Остро пахло землей, кровью парной, да потом лошадиным. Конница шведская за инфантерией спряталась, а та подпустила поближе драгун русских и в упор, тремя шеренгами выпалила. Многих снесло тогда с седел. Командира их Нащокина ранило, да и шотландец МакКорин поймал таки свою пулю. А Сафонову ничего. Ни царапинки!

— Уйти на фланг правый! — приказ поступил. — К Семеновке!

Там еще перед боем казаки стояли малороссийские, гетмана нового Скоропадского. Ему приказали маневр широкий совершить и выйти в тыл к шведам — обойти лес Будищенский.

Снова сошли обе армии в схватке жестокой. Только здесь за артиллерией слово было главное. Не любил Карл использовать пушки в бою полевом. Всего четыре против семидесяти двух русских у него было, остальные в лагере. Всегда на быстроту и натиск рассчитывал. До сей поры у него получалось. А ныне, выкосило картечью шеренги шведские стройные. Когда на глазах твоих рвет в клочья сразу десяток товарищей, когда валится замертво вся шеренга впереди бегущая, то и сам понимаешь, что следующий залп в твою грудь придется. Ноги сами ход замедляют, голова назад поворачивается, а за ней и туловище норовит от свинца смертельного увернуть.

Дрогнули шведы, дрогнули, и побежали. И напрасно пытались остановить их. В лес, за деревья, скорей от огня губительного. От артиллерии спрятаться можно, а вот от конницы русской хуже. Вылетели снова полки драгунские, пластали палашами тяжелыми по спинам, по головам разбегающихся шведов.

— Ну що, хлопцы? — в стременах поднялся полковник Стародубовский, а ныне гетман Иван Скоропадский, — постоим за веру Православную? Помрем смертью честной, козацкой?

— За тобою, пане полковнику! За тобою, пане гетману! — откликнулись козаки.

— А коли за мною, так за мною! — сказал Скоропадский, шапку поглубже надвигая, чтоб не потерять на скаку, зыркнул на Козаков, — А ну, гайда, хлопцы! — и вслед за тем ударил коня, и потянулись за ним полки козацкие — Стародубовский, Богуславский, Чигиринский, Переяславский и другие. К лагерю шведскому поскакали. А там козаки другие засели — запорожцы с мазепиными. Сперва пушками удачно высадили по наступающим. Многие с конями вместе рухнули наземь. А после сошлась в поединке сабельном сила козацкая. Не по одному теперь взвоет старая мать, не одна останется вдова в Немирове, Глухове, Чернигове, Стародубе и других городах. Люто рубились козаки. Одни за Украйну и другие за нее же. Одолели козаки Скоропадского запорожцев и мазеповцев. Повскакали те на коней своих быстрых, и наутек, за Днепр побежали.