Александр Конторович - «Черная пехота». Штрафник из будущего

– Не совсем. Основное его назначение – перевозка пассажиров. Командный состав. Специальные группы и специальные грузы. Самолетов мало, меньше десятка.

– Охрана?

– Рота СС.

– Ого! Даже так?

– Да. Они охраняют не только аэродром, но также и нашу часть.

– А чем же занимается ваша организация, что для нее выбрано такое странное место базирования? Вы же, если я все правильно понял, охрана тыла, ведь так?

– Контрразведка в прифронтовой полосе, поиск вражеских диверсантов. Ведение спецопераций в тылу противника.

– Стоп-стоп! Это же не ваши функции, шарфюрер! А что тогда делает абвер?

– А вы неплохо осведомлены, подполковник…

– Как это французы говорят? Положение обязывает, не так ли?

– Кого – вас? Пленного?

– Экий вы любопытный. Вы что же, всерьез полагаете, что специалисты моего уровня попадают в плен просто так?

Эсэсовец вытаращил глаза.

– Но… вас же туда привезли мы…

– Вы лично?

– Нет, но…

– Вам не приходило в голову, что с места аварии забрали одного пленного, а в лагерь привезли уже другого?

– Зачем? И как?

– Как – это уже другой вопрос. А вот зачем… Там, в карьере, сидел почти полк. Не самых плохих бойцов, надо заметить. Вы ведь тоже не всех подряд туда направляли?

– Нет, не всех… По шталагу 4в существует специальная директива – направлять туда только тех солдат противника, кто был захвачен в плен с оружием в руках и оказал сопротивление при пленении. Ну и прочих особо упрямых.

– Вот и ответ на ваш вопрос. Как вы сами-то думаете, нужны ли моей армии именно такие бойцы?

– Такие бойцы любой армии нужны.

– Вот именно! Вот и решило мое начальство вытащить их из плена. Что ж вы думаете, пожар на станции сам по себе произошел? Сложите эту головоломку, и вам станет ясно – никаких случайностей в этом деле нет.

Немец наморщил лоб, а я украдкой посмотрел на трофейные часы. Пора этот ликбез заканчивать, скоро уже и грузовики пойдут.

– Но постойте, а как же приказ НКВД о вашем розыске?

– Вы его сами читали?

– Да! – И вошедший в раж эсэсовец отбарабанил мне текст ориентировки.

Наконец-то! Я всю эту комедию и затеял, чтобы текст приказа получить. Спроси я его в лоб, так и наврал бы он мне с три короба. Поди догадайся, где врет, а где нет. А так, в азарте, сам все и выболтал. Плохо для разведчика, а уж для контрразведчика так и вовсе – быть таким вот азартным и увлеченным.

– Бывает, ведомственные нестыковки. Увы, – развел я руками, – наш мир несовершенен.

– Так вы что же – не из НКВД?

– Нет. А вам это зачем?

Можно, конечно, было и соврать, что и приказ этот им подбросили, чтобы получить живым сотрудника фрицевской контрразведки. Но тут уж лапша на ушах вышла бы такой наваристой!

Надо было отдать эсэсу должное – дураком он не был. И расколол бы эти басни в два счета.

– Я думал, что всей прифронтовой полосе разведкой и диверсиями занимается обычно ведь НКВД?

– Нет. Этим занимаются множество самых разных организаций. Я, кстати, задал вам вопрос: почему СС занимается несвойственным ему делом? У вас ведь другие функции, или я ошибаюсь?

– У нас много различных обязанностей! – В голосе немца прорезались хвастливые нотки.

– В том числе и подобного рода?

– Да! Только СС может правильно организовать даже такой, очень трудный и ответственный процесс! Для этого не надо иметь длинную череду великих предков!

Ух ты как Кройцер вскинулся! Видать, крепко поспорил когда-то на эту тему с кем-то из родовитых фрицев. И получил, видать, в том споре по соплу. Вон как глаза заблестели! Ну-ка раскрутим мы эту старую обиду…

– Ну, не скажите. Опыт предшественников в этом процессе переоценить невозможно.

– Большинство заслуживающих внимания фактов записано, и их можно изучить! А применяя при этом передовые достижения немецкой науки, можно достичь небывалой результативности!

Опа, науки? Это какой же? И какие такие достижения?

– Ну, голова исполнителя, а уж тем более руководителя такой работы – товар штучный. И очень редкий.

– Да! Но эти головы можно сделать!

– Да ну? Господь бог затрачивает на это весьма приличное время.

– Вы отстали от жизни! Профессор Маурер не постеснялся в свое время заявить, что мог бы подсказать Господу парочку идей на тему улучшения человека!

– Представляю… Полагаю, что ученая братия не простила ему подобных высказываний.

– Эта еврейская наука не смогла оценить его гениальные исследования! Ну, ничего рейхсфюрер вовремя заметил профессора и теперь…

Быстрым движением я заткнул немцу говорливый рот. Повалил его на землю и закатил под прикрытие упавшего дерева. Черт! Как не вовремя-то! За разговором я чуть не пропустил появления машин. А они вывернулись из-за кустов почти бесшумно. Распластавшись на земле, я провожал машины взглядом. Видимо, потому, что в этом месте дорога шла слегка под уклон, они какое-то время просто катились вниз по дороге, не включая передачи. Вот я и не услышал работающих моторов. Чуть не спалился, лопух!

Дождавшись, пока машины скроются из глаз и рокот двигателей затихнет в отдалении, я вернулся к эсэсовцу.

– Итак, шарфюрер, на чем мы остановились?

– Не помню. Вы так лихо закатили меня под это дерево, что я основательно об него ударился. Даже сознание потерял на время. Задавайте вопросы, постараюсь вспомнить.

Врет? Вон на лбу ссадина новая появилась. Может быть, и не врет особенно.

– Вы говорили о профессоре Маурере. Кто это?

– Карл Фридрих фон Маурер. У него своя клиника под Лейпцигом. Он часто прилетает к нам в подразделение.

– Чем он занимается?

– Характер его работ мне неизвестен. Знаю только, что они связаны с улучшением способностей человека.

– Каких именно?

– Не знаю. Его ученики должны лучше вести себя на поле боя.

– За счет чего?

– Мне это неизвестно.

– Почему он приезжает именно к вам?

– Мы снабжаем его материалом для исследований.

– То есть?

– Собираем описания выдающихся эпизодов боев. Анализируем действия их участников, их удачи и ошибки.

– Что еще?

– Все…

– Шарфюрер! Не надо врать!

– Он забирает пленных. Тех, кто хорошо проявил себя в бою.

– Зачем они ему? Это же солдаты противника?

– Профессор нам не рассказывает. Но таких людей ищем ему не только мы.

– Так меня тоже везли к нему?

– Да. Он вами весьма заинтересовался.

– Так он что, у вас сейчас находится?

– Нет. И я не знаю, когда он приедет. Он никогда не предупреждает о прилете. Просто с аэродрома нам звонят и просят прислать машину.