Тим Северин - Пират Его Величества

— Пригодятся ли такие сведения навигатору, решившему идти через Пролив?

— Наверняка, можете не сомневаться.

— Вот тут еще подробности, — сказал Гектор, протягивая дневник Рингроуза.

Хэк взял у юноши путевой журнал и принялся неспешно и задумчиво перелистывать страницы, пока не наткнулся на зарисовку якорной стоянки, где буканьеры чинили поврежденный руль «Троицы». Прошло несколько минут, а потом он поднял голову и произнес:

— Будь у меня время сопоставить описания в этом журнале со страницей навигационного руководства, я бы взялся составить карту этой части побережья.

Если до того Гектор считал Хэка капитаном, не раз ходившим в море, то сейчас понял, что Хэк был профессиональным картографом.

Брайс взглянул на бамбуковую трубку в руках Гектора.

— Мистер Линч, вы говорите, что у вас имеются и другие страницы навигационных записей. Кто их делал?

— Капитан «Санто-Росарио». Он был очень опытным моряком и вдобавок весьма добросовестным. Он не только сам проводил наблюдения, но еще собирал сведения у других капитанов, причем занимался этим много лет. Там есть подробные схемы якорных стоянок, отмечены подводные рифы, указаны портовые сооружения.

Брайс взял со стола картографа пару компасов и принялся машинально вертеть их в руках, открывая и закрывая крышечки, а сам тем временем обдумывал заявление Гектора.

— Мистер Линч, испанский посол сеньор Ронкильо упорно настаивает, чтобы ваше дело вынесли на рассмотрение суда. Он лично вмешался в ситуацию и убедил его величество согласиться со своей просьбой. У меня есть к вам предложение.

— Какое именно?

— Если вы согласитесь поработать с мистером Хэком, сравнить ваши записки с общими картами побережья Южного моря, я готов представлять вас в любом судебном процессе, какой затеет посол. Гарантирую, что вам будет обеспечен справедливый разбор дела.

Гектор посмотрел Брайсу в глаза. Юношу убедил тот самый блеск, который он заметил еще в первую встречу. Он решил, что, доверяясь адвокату, ничего не теряет.

— Если я буду работать с картами, мне потребуется помощь Дана.

— Разумеется. Это легко устроить. Ни о нем, ни о других ваших товарищах в надзорных списках, полученных нами с Карибов, упоминаний нет.

Брайс обратился к картографу.

— Мистер Хэк, предлагаю, чтобы мистер Линч и его товарищ Дан какое-то время поработали с вашими сотрудниками. Но не здесь, у вас в доме или в мастерской, а где-нибудь неподалеку.

Брайс посмотрел в окно, размышляя вслух.

— Конечно, испанцам известно, что нам доступны какие-то сведения о побережье Перу. Но пока они еще не осведомлены, сколь многое мы знаем.

— На борту «Санто-Росарио» мы нашли папку с картами. На них побережье показано в более общем виде, от Калифорнии до Мыса и Огненной Земли, — сказал Гектор.

— И где теперь эта папка?

— Ее отдали капитану Шарпу.

— Тогда мы отыщем капитана Шарпа и заберем папку. Нам сообщили, что капитан Шарп добрался до Лондона и живет в номерах в Степни. — Похоже, поверенный был на удивление хорошо информирован. Адвокат посмотрел на судебного пристава, терпеливо стоявшего возле двери. — Мистер Брэдли, розыскной список у вас при себе?

Брэдли протянул ему документ, Брайс взял перо и вычеркнул из списка одно имя.

— Представляется разумным, чтобы я убрал имя мистера Рингроуза из списка лиц для предварительного задержания.

— Почему? — набравшись смелости, спросил Гектор.

— Потому что мистер Рингроуз станет вашим невольным союзником. Уверен, с его помощью присутствующий здесь мистер Хэк составит атлас Южного моря, который порадует и развлечет короля. В основу этого атласа ляжет папка с картами, которой сейчас владеет капитан Шарп. Новый атлас будет подлинным произведением искусства. Красивым, но мало пригодным для практического применения в навигации. Кроме того, он послужит и еще одной цели — убедит испанского посла в том, что известные нам сведения не имеют большой ценности. А тем временем намного более подробный вариант — ваш главный дерротеро, как мы можем назвать его, — будет храниться в Адмиралтействе. До того дня, когда он нам понадобится.

Брайс посерьезнел, лицо его стало сосредоточенным.

— Линч, испанский посол продолжает настойчиво требовать, чтобы тебя отдали под суд за пиратство. Надо полагать, его люди неустанно выискивают доказательства, чтобы представить их на Адмиралтейский суд.

Гектор был потрясен.

— Но я думал… Разве за сбором свидетельств не надзирает суд Адмиралтейства?

Брайс позволил себе усталую гримасу.

— У посла есть высокопоставленные друзья, и его юридическому советнику даровано разрешение допросить тебя и подготовить показания свидетелей.

— И когда это произойдет?

— Через три дня бейлиф Брэдли отведет вас в резиденцию посла, где и будет проведен опрос. Я устрою так, что буду присутствовать на встрече и, как обещал, сделаю для тебя все, что в моих силах. Но, пожалуйста, запомни: официально мы с тобой незнакомы. И учти — исход допроса решит твое будущее.

По замыслу архитектора Уайлд-хаус, огромный особняк испанского посла возле Линкольнз-Инн-Филдс, должен был производить на гостей неизгладимое впечатление. Внушительный фасад, отделанный парапетом с балюстрадой, который проходил вдоль всей ширины здания, и ряды сверкающих окон, разделенных высокими декоративными пилястрами, Гектора попросту устрашили. От лишних взглядов Уайлд-хаус прятался за высокой кирпичной стеной, и, когда Гектор в сопровождении Брэдли шел через обширный, посыпанный гравием внешний двор, у него возникло чувство, будто он вступает в изолированный, живущий наособицу мир. Распахнув богато украшенную двустворчатую переднюю дверь, дворецкий проводил посетителей через выложенный плиткой вестибюль с куполом, расписанный сюжетными сценками из классической мифологии. Длинный коридор за холлом, увешанный гобеленами, привел в заднюю часть особняка. Здесь, не произнеся ни слова, дворецкий жестом велел Брэдли ожидать в коридоре и ввел Гектора в комнату, являвшуюся, по всей очевидности, личной библиотекой хозяина дома. Простенки по большей части занимали книжные полки, а единственным источником света служило окно в частом переплете, выходящее в маленький садик. В большом камине, оберегая от прохлады, жарко пылали дрова.

Невольно Гектору припомнилось, как его допрашивал алькальд в Пайте. Обстановка здесь во многом была схожей. У стола, спиной к окну, сидел Брайс, в мрачно-черном одеянии юриста с белым отложным воротником. Поверенный мельком взглянул на Гектора, словно бы никогда прежде его не видел, и вновь опустил глаза на бумаги на столе. Он принялся выравнивать листы точно такими же ловкими и отточенными движениями, что и прокурор в Пайте, — эти жесты глубоко врезались Гектору в память. И юноше пришла в голову мысль, что все адвокаты и прокуроры схожи между собой, их роднят манерность и притворство — осторожные и обдуманные слова и жесты. Рядом с Брайсом готовился делать записи секретарь, а в нескольких шагах в стороне за отдельным столом сидел мужчина, одетый с большим вкусом: белая атласная рубашка, поверх нее — жилет, шитый серебряной канителью. На ногах, видневшихся под столом, Гектор заметил превосходного качества туфли из тонко выделанной кожи. Как решил юноша, это и есть тот самый советник посольства, которому поручено провести допрос.