Владимир Чекмарев - Анабазис на фоне Северной Анголы

Переговоры протекали в классическом стиле. Вождь, очень похожий на актера Омара Шарифа, намазанного гуталином, запросил за предоставление проводников, больше чем было у нас в караване грузов и техники. Тарасюк предложил два пустых магазина к Калашу и пять древних трехзарядных француженок, модели Лебель-Бертье. Вождь почувствовал родственную душу и самозабвенно предался торгу. Высокие договаривающиеся стороны перемежая лесть и оскорбления медленно но верно продвигались к консенсусу, но тут все чуть не испортил Таракан. Он решил, что пора выпускать Арканю. Лейтенанту самому надоело сидеть под брезентом и он с грацией бегемота, прошедшего школу молодого бойца в ВДВ, выпрыгнул из коробочки через верх, вызвав своим появлением панику у всех селян, кроме вождя. Местная реинкарнация Омара Шарифа, пришла в невообразимое возбуждение и выдала длиннейшую фразу, сопровождаемую улыбками и прочими выражениями положительных эмоций. Таракан внезапно стал заваливаться на бок и со стоном рухнул на землю. Мы схватились за автоматы, подозревая что капитана угостили отравленной стрелой, но оказалось что это не действие яда, а приступ смеха. Вытирая слезы Таракан перевел нам, что вождь дает трех проводников, пять связок вяленого мяса, тяжелый пулемет с тремя БК, своего домашнего броненосца и четырех девственниц… и все это за Арканю. Несколько минут большинство нашей команды было абсолютно не боеспособно, ибо трудно воевать рыдая и корчась от смеха. Не смеялся только Тарасюк. По его расстроенному лицу было видно, что дай ему волю, то за такой востребованный товар как Арканя, он пустил бы по миру все это племя, но старшина знал что командир вряд ли на это пойдет, о чем и загрустил. Торг все равно, рано или поздно закончился, и старшина страшно отомстил капитану Тараканову. Тарасюк коварно согласился на то, что бы любимый берет Таракана, перешел во владение младшей жены вождя. До самого нашего отъезда, вождь не терял надежды и напоследок попросил передать Аркане, что если он останется, то будет назначен военным вождем и получит пятерых жен и отдельный кораль, но к грусти вождя. Советико офицеро — облико морале! Барон, который по живости характера и гипертрофированному чувству юмора, таких подстав не пропускал из принципа, пробормотал как будто в сторону:

— Совсем озверел Черный Абдула. Мало ему четырех девственниц, так ему еще и пять жен подавай. Все парторгу расскажу…

Итак наша колонна двинулась дальше, и километров через сто между проводниками и Бароном возник спор. Проводник хотел резко отклониться от директрисы, хотя каких то препятствий типа гор, болот, пропастей и взорванных переправ впереди не наблюдалось, но проводники были непреклонны. Это чужая территория, сказали они и каждый кто туда вторгается, подвергается Песка. Что такое Песка они не могли или не хотели объяснять, а ведь в Африке разной жути хватало, и не только человеческой… И те кто не относился к этому серьезно, позднее весьма об этом жалели, если конечно успевали.

Но давать крюка было некогда и мы решили рискнуть. Несколько километров все было спокойно, не считая десятка другого скелетов привязанных к столбам, а потом показалась вполне реальная застава. Дорога пересекала небольшую деревушку, вернее деревушка судя по всему появилась возле дороги, на это указывали ржавые останки заправки и площадь с остатками явно заброшенных прилавков, не заброшенным выглядел только местный аналог лобного места… Десяток низких виселиц, на большинстве из которых пребывали людские тела в разных степенях целости. Судя по всему несчастных, сразу после подвешивания, зверски пытали причем палачи делали длину веревок такой, что бы их жертвы не задыхались сразу. Шишарик с брезентовым кунгом, но открытой кабиной медленно въехал на площадь, а из под навеса самой большой хижины вышла живописная группа. Возглавлял ее здоровенный негр в красной ливрее швейцара на голое тело и засаленной офицерской фуражке. В одной руке он держал саблю, в другой двадцатизарядный бразильский маузер. Его свита была в более менее привычной для здешних мест и данного времени амуниции, кроме двоих мордоворотов… Мало что они были в касках, что даже для кафра было дискомфортно в этом климате, оба этих стражника держали в руках удилища, причем явно от дорогих спиннингов. Сидевший рядом с Тараканом проводник стал пепельным и в ответ на удивленный взгляд Таракана, прохрипел — Песка. В голове у капитана как щелкнуло — Pesca, по португальски означает удочка. Значит несчастных пленников, засекают до смерти удилищами от спиннингов… Интересные обычаи в этих местах, этнографы были бы в восторге. А «шестьдесятшестой» стал вдруг газовать мотором и красномундирнику пришлось подойти поближе. Таракан не выключая ревущего движка выпрыгнул из кабины, что бы услышать всевозможные наглые предложения, типа всем выйти из машины, сложить оружие и тогда их возможно убьют сразу, без подвергания испытанием Пеской. Таракан покладисто кивнул, отдал честь и без всякого перехода вмазал местному командующему в поддых и добавил ребром ладони по уху. Над кузовом шишарика взлетел брезент и короткие очереди Калашей прошили команду экзекуторов, а на площадь уже въезжали бронемашины авангарда, жаждущее поводя стволами пулеметов. За перегазовками шишарика, их появление было для противника полной неожиданностью, как и было изначально задумано.

Типа в красной ливрее звали Мата, и он был местным начальником узурпировавшим власть в целом районе. Ему повезло, что крупные формирования сюда не заходили, основные разборки шли западнее и южнее этих мест, и Мата от безнаказанности закусил удила. Каким то образом, к нему в руки попала заблудившаяся партия товаров для рыболовного магазина и бывший дознаватель DGS, придумал изощренную пытку Пеской. Дальше все было просто… Мату посадили в кабину головной машины и всю дорогу, что мы проделали по району контролируемому его бандой, он был нашим пропуском, а потом мы подарили его на прощание нашим проводникам, было у них в глазах такое желание.

Ну а задание мы выполнили, и дело наше было правым, и враг был разбит, и мы победили. Царек уверовавший в учение Карла Маркса, получил свое оружие и через несколько месяцев благополучно был перекуплен ЦРУ. А у Аркани появилось новое прозвище — Черный Абдулла. И долго еще его донимали вопросами, мол где твои жены.

Жалеет страшно.