Во имя Жизни (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна

— Уже уходишь? — капризно надула губки сидящая напротив меня красавица.

— Да, извини, малыш, возникли срочные дела, — виновато улыбнулся я в ответ. — Я тебя провожу.

Она совершенно по-кошачьи недобро сверкнула на меня глазами, но ласково улыбнулась и утвердительно кивнула. Приятно иметь дело с умными женщинами; они доставляют гораздо меньше проблем.

Сборы не заняли много времени. Натянуть штаны, сунуть ноги в кеды, надеть обыкновенную чёрную футболку, — десять секунд. Долго провозился только с капиллярными инъекторами, — широкими браслетами, охватывающими предплечья, — и то только потому, что пришло время пополнить резервуар с лекарствами. Заправив приборы двухнедельной дозой, нацепил их на положенные места и активировал. Браслеты крепко и осторожно присосались к коже, фиксируя себя в пространстве. Обе руки на несколько мгновений онемели, а потом приборчики вибрацией отчитались о работе — внедрении в мой организм полусуточной дозы препаратов, стимулятора и регенератора. По-хорошему, инъекторы вообще не стоило снимать, но во время боя они здорово мешают, а после хотелось отдохнуть.

Тяжело в наше время быть профессиональным спортсменом, да. От конченного наркомана отличаешься только тремя пунктами: во-первых, препараты совершенно легальны, во-вторых, без них действительно просто не выжить с такими нагрузками, и, в-третьих, можно тешить себя надеждой, что лекарства достаточно безопасны, чтобы по завершении карьеры не пришлось оканчивать собственную жизнь инвалидом в больнице. Гольдштейн, во всяком случае, клялся и божился, что слезть с этой дряни можно будет за пару месяцев без особых проблем.

С другой стороны, лекарства и ряд мелких побочных эффектов от них — небольшая плата за возможность успешно провести бой вроде вчерашнего и на второй день после него бегать живчиком. Основная проблема их применения в моём случае иная, очень непрофильная: приходилось старательно шифроваться в редкие визиты на Землю, в гости к родителям. Да и так, в принципе, очень немногие люди с пониманием относились к этой моей небольшой привычке.

Вот, пожалуйста. Моя медноволосая красавица, вернувшаяся из ванной комнаты одетой во вчерашний элегантный брючный костюм, посмотрела на выложенные на стол ёмкости из-под лекарств, мазнула взглядом по предплечью и подняла глаза на меня.

— Я думала, ты такой горячий на самом деле, — с лёгкой насмешкой проговорила она, подходя ко мне и прижимаясь к моему боку. Пальчики с намёком пробежались по браслету. — А это просто действие препаратов?

Я глубоко вздохнул запах стоящей рядом женщины и не удержался от насмешливой улыбки. Обострение обоняния — тоже один из побочных эффектов той стимулирующей смеси, которая бродит в моей крови, и первое время после приёма оно особенно ощутимо. Что порой приносит неудобства, но порой, — вот как сейчас, — доставляет некоторое количество приятных мгновений.

Не люблю, когда меня тычут носом в мои несовершенства люди, не так уж далеко от меня ушедшие.

— Малыш, я же не пеняю тебе, что великолепные духи, введённые тобой сейчас под кожу, в отличие от этих лекарств, запрещены к применению? — мягко укорил я, погладив её тыльной стороной ладони по щеке.

Нет, определённо, мне сегодня повезло; сложно встретить в такой красавице такую рассудительность и самоконтроль. Глаза вновь яростно полыхнули, но губы сложились в улыбку, и женщина, поведя плечами с видом «ну, как хотите», отстранилась. Всё-таки, восхитительная женщина; зачем ей нужна эта дрянь?

«Флёр желания» был наркотиком запрещённым, хоть и не слишком тяжёлым, а все его свойства были вполне понятны из названия. Он действовал как отличное возбуждающее, повышал получаемое в процессе удовольствие, способствовал повышенному выделению феромонов, и так далее. Ощущения-то он обострял, но без него уже «не торкало», да ещё начинались проблемы и с психикой, и, в особо запущенных случаях, с вегетативной нервной системой; почему он и относился к числу запрещённых.

Я накинул лёгкую куртку, — исключительно чтобы прикрыть браслеты, — и мы вместе вышли из номера.

В кафе, расположенное на первом этаже гостиницы, я за трое суток пребывания на этой планете до сих пор не заходил. Сначала была подготовка, потом сам бой, — в общем, не до того было. Даже своё ночное приключение я подцепил буквально на выходе из раздевалки. Впрочем, в свете «Флёра» ещё вопрос, кто кого цеплял.

Большие прозрачные двери впустили меня в довольно живописное место, выполненное в том же старинном стиле докосмической эпохи, что и вся гостиница. Круглые столики под белыми скатертями и ажурные стулья были озарены лучами солнца, проникающими через окна от пола до потолка. Покрытие на окнах делало свет уютно-тёплым, а не слепящими и жаркими. Картинка была очень пасторальной, на мой вкус — так даже слишком, но не вызывала откровенного отвращения.

В кафе было довольно людно; кажется, оно пользовалось популярностью не только среди постояльцев гостиницы. Я с порога окинул небольшое помещение взглядом, разыскивая рыжую макушку, но Катя сама привлекла моё внимание, махнув рукой и окликнув по имени. Она сидела почти возле входа.

— Привет, — несмотря на подозрения, вполне искренне улыбнулся я, подходя. Кнопка подскочила с места и кинулась обниматься.

— Ванька! Ну ты и вымахал, ну ты и заматерел! — потрясённо проговорила она, хлопая меня по плечам и груди. — Я тебя, конечно, по галанету наблюдала, но по видео ты не так внушительно выглядишь. Какой ты теперь Барсик; целый Барс!

— А ты тоже заметно похорошела, — вернул я комплимент, придерживая её руками за плечи и критически разглядывая. Короткие шортики и светлая маечка великолепно подчёркивали ладную аппетитную фигурку девушки. Однако, как незаметно растут соседские девчонки; была ведь пигалица с вечно разбитыми коленками. — Смотри-ка, какая красавица вымахала!

— Да так уж прям и красавица, — отмахнулась она и вернулась к столу. — В сравнении с твоей невестой так, мышь серая!

— С какой невестой? — опешил я, но потом сообразил и рассмеялся, плюхнувшись на стул. — Ты об этой красавице, с которой я распрощался у входа в это замечательное заведение? Разочарую я тебя или обрадую, но это не невеста, я с ней вчера познакомился и больше никогда не увижусь. Я даже не помню, как её зовут!

— Фу! — скривилась Катя. — Вань, от тебя я такого не ожидала. Это же низко!

— Что — низко? — возмутился я. — Я что её, силком затаскивал? Слушай, оставь мой моральный облик в покое, вот женюсь и стану положительным примером, а сейчас-то какая разница!

— Не женишься ты такими темпами, — вздохнула она, махнув рукой. — Знаю я вас, бабников: зачем жениться, если можно ограничиться одним вечером. Ни обязательств тебе, ничего. Ладно, извини, это правда не моё дело; просто ты мне с детства помнился таким милым и благородным, настоящим рыцарем. Надо теперь привыкнуть, что ты не рыцарь, а обычный мужик со своими тараканами и недостатками, — засмеялась Кнопка.

— Кать, не надо делать из меня чудовище, — поморщился я. — Я, может, и рад бы найти ту самую единственную и петь серенады под балконом, только где же её искать?

— Бедный-несчастный, всеми покинутый Барсик, — захихикала она. — Можно подумать, ни одной подходящей не встретилось!

— Как видишь, не встретилось, — я опять скривился, чувствуя, что меня нестерпимо раздражает русло, в которое свернул наш разговор. Я не обсуждал подобные вопросы даже с самыми близкими людьми, так с чего раскрывать душу перед посторонними? — Кать, ты нашла мои контакты, выяснила моё местонахождение и решила со мной встретиться исключительно ради обсуждения моей личной жизни, или всё-таки по более важному делу?

Собственная личная жизнь была, как это ни странно, моей главной головной болью. И проблема была как раз в том, что женщины никогда не доставляли мне никаких проблем. Мне никогда не приходилось прикладывать никаких усилий, чтобы добиться благосклонности той или иной особы, а хотелось интриги, охоты, какой-то борьбы. Не то чтобы я считал всех женщин распутными и легкодоступными; мне просто до сих пор попадались именно такие. Может быть, я не там искал; я, честно говоря, вообще не пытался никого искать, не до того как-то. Может быть, и сам не заслужил, кто его знает. Но мнения о своей будущей жене я придерживался простого и вполне логичного: зачем мне на постоянной основе рядом нужна женщина, готовая лечь со мной в первый же вечер знакомства?