Александр Мартынов - В заповедной глуши

   Пустота непременно заполнится.

   И если сверху чего-нибудь свалится -

   Значит, тут же чего-нибудь вспомнится!

   Вот такая, браток, философия!

   Не смотри на меня, как на шизика...

   "Нету, - скажешь, - по жизни пособия!"...

   ...Да это ж просто - начальная физика!..

5.

   И, когда я допел куплет, "Паша" неожиданно поддержал припев:

   - Но если хочешь быть правым - не бегай налево,

   Если хочешь быть первым - не спи за рулём!

   А захочешь, чтоб рядом была королева -

   Для начала попробуй сам стать королём!

   - В нашей жизни всё взаимосвязано, - завёл я третий куплет под их одобрительное мол-чание:

   - Каждый сам принимает решения...

   А в учебнике физики сказано,

   Что, - я поддёрнул рюкзак и поднял палец:

   Угол падения равен углу

   Отражения...

   - Ничего песенка, - сообщил "Саша". - И поёте вы не так уж чтоб плохо... Ваша?

   - Да ну что ты, с чего взял? - искренне удивился я. "Саша" пожал плечами:

   - Да... вид у вас такой. Я вообще думаю, что вы врёте и в какой-нибудь группе играете. Типа "Коловрата" или "Вандала".(1.)

   Я заржал - искренне, весело. Мальчишки уставились на меня сердито, и я сообщил:

   - Вон впереди родничок. Вы мне принесли удачу... Палатку ставить умеете?..

   ...Во всяком случае, "Саша" палатку ставить умел. Зато "Паша" отлично развёл костёр. Правда, перед этим они минут пять булькали и урчали, швырнув майки и покла-жу на траву, под холодной струёй, льющейся из обрезка ржавой трубы в склоне свобод-ного от ржи холмика. Рядом висела на воткнутом в землю деревянном столбике мятая алюминиевая кружка с выцарапанной многозначительной надписью:

С НАМИ НАШ БОГ !

   Я тоже напился и умылся как следует. В принципе, я не люблю раскладываться на ночлег на дорогах или даже около них - старое туристское суеверие и вполне современная опа-сливость вместе взятые... Правда, тут выбора просто не было. Как, кстати, не было и топлива для костра... Но "Паша", пока мы ставили палатку, припёр откуда-то коряжи-ну, которую разделал моим топором, взглядом спросив разрешения.

   А "Саша" скис. Хромал он уже на обе ноги и, присев у огня, начал, морщась, разгля-дывать ступни. Кое-где сквозь пыль сочилась кровь. Следовало ожидать.

   - Дурак, - сказал я. Он вскинул обиженные глаза. - Беречь надо не обувь, а ноги. Держи, - я перебросил ему тюбик и бинт. - Это солкосерил. Мажь и бинтуй... стой, промой сна-чала, как следует промой, не жалей, до крови.

   Он похромал к воде.

   "Паша" из пятнистого рюкзака достал два одеяла - хороших, тонких, но тёплых. Потом - консервы, разные, но подобранные без ума, явно просто так хватали с полок и клали в рюкзак. Два котелка, новеньких... Свою сумку он не только не трогал - аккуратно поставил в тень палатки и нет-нет, да и поглядывал, хотя в сгущающихся сумерках её уже и видно не было.

   Во ржи усыпляющее посвистывал перепел. Потом раздался скрипучий звук, и "Па-ша" вскинулся:

   - Что это?

   - Коростель, - я прилаживал над огнём котелки. - Не слышал ни разу?

   - Не... - он покачал головой, посидел, свесив между колен руки, в одной из которых был зажат нож "Саши" (опс, складной "спайдерко", дорогой и надёжный...). Сказал: - Я во-обще вот так в первый раз.

   - Не ходил в походы? - я надорвал пакетик с супом. "Паша" опять покачал головой. - Зря. Здорово.

   - Наверно, - он вздохнул. - Вы колбасу будете?

6.

   Я присмотрелся и посоветовал:

   - Выкинь. Весь день в рюкзаке на жаре, а она варёная... Давай кашу, если есть.

   "Саша" прихромал уже с забинтованными ногами, сел, облегчённо перевёл дух и признался:

   - Гудят, как колонки на концерте...Но уже не больно, спасибо.Только щиплет. Немного.

   Ни тот, ни другой ни разу не выматерились. Меня стесняются? Может быть. А может, и нет. Может, воспитание. Даже у этого, который стопроцентно бывший бес-призорный. Беспризорными становятся в нашей счастливой стране разные ребята. И по разным причинам.

   Они сидели молча. Мне почему-то показалось, что, не будь тут меня, то они всё ра-вно молчали бы. Сидели и глядели в костёр, над которым урчал мой котелок с гречневой кашей с говядиной, один из их котелков - с гороховым супом с копчёностями, другой - с чаем.

   Я тоже смотрел в огонь, не пытаясь завести разговор. Зачем? Если захочется, то расскажут сами... Когда же я поднял глаза от огня, то понял, что стемнело окончате-льно. Разве что на западе упорно горела узкая алая ниточка.

   - Готово, - заявил я, ловко и быстро снимая котелки и расставляя их в траве. - Пусть остынет... Жрать хотите?

   - Очень, - признался "Саша".

   - Значит, ещё потерпите... - я посмотрел вокруг. - Сейчас роса ляжет. Хороший день будет завтра.

   "Паша" молча поднялся и, подойдя к палатке, взял свою сумку. Хотел переставить её под откинутый полог у входа, но потом шагнул с ней обратно к костру.

   И споткнулся о растяжку.

   Удержал равновесие, но сумка хлопнулась на бок. И из неё как-то плавно, скользя-ще, лентой выпали затянутые в банковские упаковки пачки. Не зелёные долларовые. И не унылые рублёвые. Радужные упаковки "еврейских денег". Сумка была набита ими.

   "Саша" охнул. Это был единственный звук. "Паша" молча и быстро сел на корто-чки, глядя на меня потемневшими глазами, на ощупь стал сгребать пачки обратно в сум-ку. Вжикнул молнией. Вернулся к костру и сел, отодвинув сумку за спину.

   Всё это время я оставался абсолютно неподвижен.Потом протянул руку, поправил дровишки. Мальчишки смотрели на меня через огонь. Пламя плясало на их окаменевших лицах. Сейчас им могло придти в голову, что угодно, поэтому я был настороже, тем бо-лее, что в руке у "Саши" оказался нож, а он явно с ним умел обращаться. Но именно "Са-ша" убрал его в чехол и молча посмотрел на "Пашу". Тот кивнул: - Давай. Чего теперь...

   - Ладно... - "Саша" передёрнул плечами и снова посмотрел на меня. - Вы, конечно, мо-жете нас убить и забрать деньги. Там пять миллионов евро. И ценные бумаги на предъя-вителя - ещё на восемь миллионов. Я честно... Вы говорили, что не убьёте, но это огром-ные деньги, за них почти любой пойдёт на преступление. И они не фальшивые. Но это не наши деньги. Мы их не украли, мы их просто... должны донести.