Юрий Уральский - Поиск-90: Приключения. Фантастика

— Так, — усмехнулся я. — Ты, как всегда, делаешь правильные выводы.

— Благодарю за комплимент, — театрально склонил голову Ханов. — Но хочу тебя огорчить. Если Терентьев, исходя из твоей версии, приехал в Горноуральск с каким-либо поручением, скажем, на разведку, то он не нажрался бы в этот день, как свинья, и не полез бы в драку. Это нелогично!

— А ты всегда поступаешь по законам логики? — спросил я. — Обстоятельства совершенно не влияют на тебя?

— Влияют. Но… я, тем не менее, стараюсь подчинить их какой-то определенной, заранее выбранной цели. То же должен был сделать и Терентьев.

— Терентьев, к сожалению, не так силен в логике, — встал на мою сторону Колесов. — Он из той породы людей, которые вначале делают, а уж потом начинают соображать, чем подобная поспешность может для них обернуться.

— Если вас послушать, — упирался Ханов, — то вокруг сплошные идиоты.

— Не усугубляй, — остановил я Ханова. — Ты противоречишь самому себе. Не позднее чем минуту назад ты сомневался в умственных способностях Крюкова. Не так ли?

— Так, — Ханов отчаянно взъерошил волосы. — Но…

— Значит, все-таки бывают исключения из правил? — наседал я. — Что ты на это скажешь? Люди есть люди. Терентьев не исключение. Не все столь функциональны, как ты. Кроме того, драку затеял не он, а Крюков.

— Но, когда Терентьев приставал к этой самой Гальке, разве он не мог предвидеть последствий? — не сдавался Ханов. — Если его кто-либо прислал сюда, то надо было сидеть тихо, как мышь.

— Опять за рыбу деньги! — обозлился я. — У Терентьева две судимости! А старые грехи долго держат за хвост.

— И новые знакомства тоже, — вставил Колесов. — Откуда мы можем знать, с кем свела его судьба в местах не столь отдаленных? Нет, я склонен к более тщательной проверке Терентьева.

— Глупости! — горячился Ханов. — Глу-по-сти! Я даже готов взять вашу версию как основную и прокатить ее во всех плоскостях, но… Предположим, вы в чем-то правы. Тогда как должен был поступить Терентьев? Он обязательно предпринял бы шаги…

— К побегу? — не дал ему договорить Кудряшов.

— Да, — кивнул Ханов. — Административно осужденные на работе не охраняются. А он все еще здесь.

— Вот тут ты не прав, — наставительно произнес Колесов. — Убежать Терентьев, к великому сожалению, не смог бы. Дело в том, что он уже пятый день занимается ремонтом непосредственно в помещении КПЗ и никуда из нее не выводился. И для того, чтобы отмести или подтвердить наше предположение, Терентьева необходимо срочно вывезти на волю. Административники чаще всего работают на заводе железобетонных изделий. Туда его и надо отправить. А там посмотрим.

— Мне кажется, — не согласился Кудряшов, — сейчас все это уже не имеет смысла. Убийца прекрасно обошелся и без информации Терентьева. Если, конечно, мы не ошибаемся в той роли, какая Терентьеву отводилась.

— Поживем — увидим, — настаивал Колесов. — Терять нам все равно нечего. Проверить свои предположения мы обязаны. Тут двух мнений быть не может. Если Терентьев не был в курсе того, какая судьба уготована Кругловой, то сейчас мы должны снабдить его такой информацией. И если Терентьев тот, за кого мы его принимаем, он или даст показания, или… при первой возможности рванет из Горноуральска.

Допрос продолжался уже минут тридцать.

— Я еще раз спрашиваю, — в десятый раз повторял свой вопрос Ханов, — с какой целью вы приехали в Горноуральск?

«Странно, — подумал я. — Какой смысл ему запираться? Причин может быть лишь две. Первая: он вообще не тот, за кого мы его принимаем. И вторая: он просто-напросто боится».

— Вы сейчас, Терентьев, напоминаете мне сейф с секретными документами, — в сердцах сказал Ханов.

По лицу Терентьева скользнула легкая усмешка, но он смолчал.

«Правильно, — подумал я. — Скажешь «а», придется говорить «б» и так далее».

— А вы знаете, Терентьев, что произошло вчера на… — начал было Ханов, но я не дал ему договорить.

— Скажите, сколько дней вам осталось отбывать наказание?

— Девять… — недоуменно посмотрел на меня Терентьев. — А что?..

— Вот и отбывайте, — спокойно сказал я. — Уведите его.

Колесов увел Терентьева.

— Ты что наделал? — сразу же набросился на меня Ханов. — Я же хотел…

— Хотеть никогда не поздно, — ответил я. — Надо еще и думать.

— Ну, знаешь ли!.. — обозлился Ханов. — Мы же договорились, что подкинем Терентьеву кой-какую информацию.

— Ты ее уже подкинул, — не обращая внимания на выкрики Ханова, сказал я. — Теперь пусть Терентьев поразмышляет на досуге над тем, что произошло «вчера на…»

— Пожалуй, ты прав, — несколько поостыл Ханов. — Прости, что сорвался.

— Заметано… — я подмигнул ему.

Вернулся Колесов.

— Как чувствует себя Терентьев? — сразу же спросил у него Ханов.

— Готовится к побегу, товарищ старший лейтенант! — взял под козырек Колесов. — Только что попросил у меня лопату. По всей видимости, для сооружения подкопа.

— Тьфу! — сплюнул в сердцах Ханов. — Я серьезно, а ты…

— И я серьезно, — загоготал Колесов.

В кабинет вошел Кудряшов.

— Поговорили с Терентьевым? — спросил он.

— Все в норме, — ответил Ханов. — Надо ждать результатов.

— Ждать да догонять, хуже нет, — без особого энтузиазма произнес Кудряшов. — Есть у меня предложение. — Он помолчал. — Состоит оно вот в чем: надо бы поехать на станцию Гора для наиболее полного установления связей Терентьева. Время не ждет. Кто поедет?

— Я, — сразу повеселел Ханов. По натуре темпераментный и жизнерадостный, он явно тяготился скучной и пока безрезультатной кабинетной работой по делу Кругловой. Он мог сутками сидеть в засаде, изматывая себя и других, идти по следу преступника, но вести допросы, копаться в бумагах… Это было свыше его сил!

— Хорошо, — согласился Кудряшов. — Поедешь… вместе с Антоновым.

— Когда надо ехать? — спросил я.

— Прямо сегодня. Ночным поездом. С местным отделом милиции я уже договорился.

— А Терентьев? — заволновался Ханов.

— Терентьевым займется Колесов. Результаты мы вам сообщим.

— Но… перед отъездом надо бы выяснить некоторые вопросы, — напомнил я.

— Выкладывай, — разрешил Кудряшов. — Недомолвок быть не должно.

— Первое. Что искали в квартире Кругловой? Второе. Где окурки от сигарет, которые курил мужчина, находившийся у Кругловой утром двадцать шестого? И третье. Где бутылки из-под водки и портвейна, которые купила Смолина?

— Вопросы серьезные, — согласился Кудряшов.