Алла Касперович - Наследница Ветра

— Все в порядке, котик, — улыбнулась я, но вышло как-то грустно. — Мне почти не больно.

Я не стала говорить, что мне совсем хорошо, но Кузьмяк не поверил даже этому, и я это знала. Но мой котенок не показал вида. Он лишь подошел ко мне и улегся рядом, изредка дотрагиваясь до меня пушистым черным хвостом. Каждый из нас думал о своем, и в то же время об одном и том же. Мне хотелось плакать, но как всегда я ничего подобного себе не позволила. Зачем зря воду лить, если все равно ничего изменить нельзя? Кузьмяк приподнялся на лапах, сочувственно вздохнул и снова лег, но уже не сводил с меня глаз. Так нас и застал вернувшийся Вэр.

Он несмело просунул свою большую голову в шатер и, увидев идиллическую картину, справедливо рассудил, что я на него больше не сержусь и никакой опасности с моей стороны ему ждать не нужно.

— Поели? Вот и молодцы. Милая, вкусно было? Хорошо! Отдохните еще немного. Скоро нам уходить.

— Вэр, ты не хочешь ничего объяснить? — на всякий случай уточнила я, хотя понимала, что он вряд ли соизволит ответить. Он считал, что время для пояснений еще не пришло. А значит, его не переспорить. Но если я даже не попытаюсь, то потом сама себе за это плешь проем.

— Нет, милая, не хочу.

Мы с Кузьмяком одновременно вздохнули. Ну, я хотя бы попробовала. Молодец, Кира.

— Многоуважаемый господин Вэр, — котенок изобразил на мордочке самое милое и в то же время почтительное выражение, на которое только был способен. Интересно, только я почувствовала его неискренность? — Не соблаговолите ли Вы сообщить, куда мы все же направляемся?

— А я еще не сказал?

У меня зачесались кулаки. Честное слово, Вэр кого угодно может достать, а меня и стараться не нужно.

— Нет, — проскрежетала зубами я. — Не сказал.

— Да? Прости, милая, — он хитро прищурился всеми шестью алыми глазами. — Мы идем в Призрачную землю.

Когда Вэр забрал меня из имения бывшей Верховной гадалки Амаранта Элеи Шамской, то обещал объяснить, что из себя представляет Призрачная земля. Ее не было ни на одной из современных карт, да и древние источники о ней умалчивали. О ее существовании я узнала только после того, как собрала все драгоценные камни для аршаллака — серебряной плиты, которую «подарил» мне Ахтарыч, странный дедок из Зевска. «Подарочек» оказался старинной картой, на которой еще был обозначен Древний Ирэм. Именно там я и обнаружила очертания Призрачной земли. И мой друг до сих пор мне так ничего и не объяснил.

— Вэр, мы с Кузьмяком с места не сдвинемся, пока ты нам не объяснишь, что из себя представляет Призрачная земля.

Котенок посмотрел на меня как на сумасшедшую. На его черной мордочке явно читалось, что я не в своем уме, раз решилась ставить условия тому, кто над нами целых три дня зверски издевался. На всякий случай Кузьмяк спрятался за моей спиной — он еще не совсем разобрался в наших с арахноидом отношениях. Я проигнорировала фамильяра и только упрямо задрала подбородок. Похоже, Вэр чувствовал себя не в своей тарелке, потому как избегал смотреть мне в глаза.

— Кира, милая, я правда пока не могу тебе ничего рассказать. Не мучь меня, пожалуйста.

Не хочет говорить? Что ж, придется применить запрещенный прием. Арахноид сам напросился.

Я встала и танцующим шагом направилась к другу, последний немного попятился, явно ожидая какого-то подвоха. И не зря. Я обхватила его голову руками и заглянула ему прямо в глаза. Во все сразу.

— Вэр, ты же не хочешь, чтобы твоя милая сестренка на тебя очень-очень сильно обиделась? Правда ведь?

Не знаю, привиделась ли мне глубокая печаль в глазах друга, но он быстро сдался. Отступив на шаг назад, он отвел взгляд и тихо произнес:

— Призрачная земля — это место, где живые могут встретиться с мертвыми. Все, милая, большего тебе пока знать нельзя. Кира, поверь. Так лучше.

В другое время я бы с ним еще поспорила, но недавние события научили меня сдержанности. Раньше мне казалось, что я хорошо знала друга, сейчас же я была в этом далеко не так уверена. Ведь он причинил мне боль. И не только физическую. Действуя заодно с ветром, он нанес мне глубокую душевную рану, края которой еще размышляли над тем, затягиваться им или нет. Однако моя интуиция подсказывала, что Вэр действительно старался ради меня. И даже мои страдания только были мне на пользу, хоть я это не понимала и в это и не хотелось верить.

Мы с Кузьмяком переглянулись, общаясь мысленно, как могли это делать только хозяин и его спутник. Котенок думал точно так же, как и я. Мы оба чувствовали себя сильнее, мы оба могли теперь лучше контролировать себя. Ведь раньше бы я устроила Вэру такой скандал, что он бы еще очень долго после него сам себя откачивал, а сейчас я всего лишь нежно улыбнулась другу. От такого поворота событий он даже немного опешил.

— Чего стал, как истукан? Когда идем-то?

Вэр быстро пришел в себя. Он улыбнулся мне в ответ:

— А вот сейчас и пойдем! — радостно объявил он, а затем чуть тише добавил. — Спасибо, милая.

Шатер и все, что было в нем быстро само собой упаковалось, и мы были готовы тронуться в путь. Почти готовы.

— Вэр? — позвала я.

— Да, милая? — ответил он, обернувшись. Он уже успел довольно далеко отойти от нас с Кузьмяком.

— Ты снова решил идти в таком виде? Забыл, что было на прошлой неделе?

— И ничего такого не было! — фыркнул арахноид. — Подумаешь, вся деревня разбежалась, едва меня завидев. Так я же не виноват, что у них такие слабые нервы!

Похрюкивающий в лапку котенок не сдержался и начал кататься по земле, безостановочно хохоча, чем спугнул мирно спящего на высохшей ветке ворона. Посмеяться действительно было над чем. Это случилось через две недели после того, как мы покинули бывший дом Элеи Шамской. Мы уже успели довольно много пройти и сильно устали. На наше счастье, на пути нам встретился небольшой поселок. Несмотря на мои предостережения, Вэр отказался менять ипостась, мотивируя это тем, что в этой части Амаранта обитают отнюдь не дремучие люди, и они не будут делать события из его появления. Вот скажите, почему существо, прожившее в Этом мире более тысячи лет до сих пор не растеряло детской наивности?

Разумеется, сельчане тут же разбежались, стоило им только увидеть Вэра во всей его паучьей красе. Мы бродили по опустевшей деревне, надеясь хоть кого-нибудь найти, но удача вместо улыбки показала нам идеально ровный и ослепительно белоснежный… хищный оскал. Ворами и мародерами мы никогда не были, а потому ушли не солоно хлебавши. Конечно, Вэр мог чего-нибудь и сам наколдовать, но почему-то очень редко это делал. Почему — он мне никогда не рассказывал.