Дмитрий Сапега - Псы революции

Это была обычная однокомнатная квартира, в которой проживал человек, злоупотреблявший алкоголем, а значит, на стенах был старые и рваные обои, на полу липкий и грязный линолеум, в комнате и на кухне была ещё советская обшарпанная мебель. Вот, что увидел Гектор, войдя в это жилище социопата, которого Эрик в этот момент бил по голове одной рукой, а второй держал за шею, сопровождая это вопросами о местонахождении документов на квартиру. Однако, не получив внятного ответа, решено было связать владельца недвижимости, заклеив рот скотчем и завязав глаза, и начать поиски документов собственными силами.

Не прошло и получаса поисков, как в груде всевозможных бумаг и квитанций были найдены нужные документы. Теперь можно было считать, что половина дела сделана, оставалось совсем немного. Нужно было заполнить доверенность и найти покупателя, что не вызывало затруднений. Разумеется, самому искать покупателя довольно долго, но если продавать по несколько заниженной цене, то перекупщики недвижимости довольно быстро уцепятся за этот вариант. Дальше оставались обычные бюрократические формальности с заключением сделки купли-продажи и оформлением документов в кадастровой палате. Собственно говоря, всё несложно, и на всё про всё у новоиспечённых риэлторов есть примерно месяц, что в принципе достаточно, чтобы провернуть всё дело.

К вечеру Лис приобрёл почти даром старую подержанную и практически всю ржавую "восьмёрку" тёмно-зелёного цвета, специально для того, чтобы вывезти незадачливого больного из квартиры. Что и было предпринято ночью, предварительно упаковав, ещё живого пациента, накормленного галоперидолом, в старый добрый ковёр, в лучших гангстерских традициях. Если и дальше следовать им, то, наверное, стоило поставить незадачливого жильца в таз, залить цементом и скинуть с моста в реку, но таза под рукой не оказалось, и пришлось по старинке везти в лес. Где ещё чёрным риэлторам пришлось изрядно попотеть, пока они дотащили ковёр от машины до места его отправления в последний путь. Кроме того, рыть яму было также не из лёгких, хоть земля уже и оттаяла, но всё же ребята изрядно утомились. И пока остальные отдыхали, Эрик решил взять на себя функцию ангела смерти, и, развернув ковёр, умело перерезал горло пациенту. А пока он вытирал нож о свежий весенний грунт, революционеры, не тратя много времени, завернули тело обратно и скинули в яму, теперь можно было не волноваться, что окровавленный ковёр-самолёт, ставший саваном, доставит своего пассажира прямо в чертоги мёртвых.

Гектор бы мог пожелать покойному землю пухом, но закидывая её лопатой в яму, она ему таковой не казалась, видимо всё ещё по-весеннему влажная, а потому тяжёлая. Наконец-то закончив с земляными работами и тщательно прибрав место вечного упокоения, все начинающие риэлторы, несколько уставшие, двинулись к машине. Вся дорога проходила в молчании, лишь почти у самой машины, Гектор решил прервать тишину и спросил Эрика:

- Вот ты всё христианство хвалишь, что оно ценности наши традиционные защищает. Вот разве убийство не грех? Не преступил ли ты сегодня собственные догматы?

- Это не убийство, - хмуро ответил Эрик, - это революционная необходимость.

III. Судей судья.

Что ж и на войне бывают жертвы, и в мирное время на голову кирпичи падают, а тут нужды революции требовали таких мер, что содержание пленных не входило в планы Эрика. Все революционеры понимали бессмысленность существования убитого ими человека, его абсолютную бесполезность для их нового мира, но его имущество могло послужить делу революции, а потому ничего не бывает зря. В глубине души Эрик и правда полагал, что Бог его оправдает, ибо он знал, что тот делал это не из корыстных побуждений, но из возвышенных идеалов революционных свершений.

- А чем Христос не революционер? - говорил потом Эрик, - революция - это кардинальная перемена в жизни общества, а разве Иисус не за этим пришёл к людям? Именно за тем, чтобы решительно преобразовать этот гнилой мир в Рейх справедливости! Так что как знать, быть может, и мы продолжаем его дело.

Да, Эрик всё мог обернуть на пользу себе и революции, что, может, было и не так плохо. В любом случае, покупатель на квартиру был скоро найден, и всё сработало, как он и предполагал. Заключив договор купли-продажи, и получив всю требуемую сумму, революционные риэлторы спешно исчезли из поля зрения покупателей, оставив их самих разбираться с сопутствующими проблемами. Сами же боевики, получив деньги, принялись обустраивать свой быт. То есть на часть вырученных финансовых средств Эрик приобрёл своим товарищам поддельные паспорта, обеспечив им более спокойную жизнь, хоть и ненадолго.

Уже давно Эрик вынашивал планы свести счёты с Клеем, который и сдал ФСБ всех его товарищей. Однако поиски предателя ничем не увенчались, возможно, что его уже давно не было в городе. Тогда Эрик предложил разобраться с судьёй, который вёл процесс по его бывшим товарищам.

- Возможно, - говорил Эрик, - они и не были хорошими революционерами, по крайней мере, некоторые из них точно, но в памяти всех национал-социалистов они должны остаться непримиримыми борцами за идеалы революции, чтобы подвигать молодёжь на её сторону. Романизировать и идеализировать их подвиги, хотя они и не такие и большие, но не важно, что было на самом деле, важно какой образ они создадут у других.

Через кого-то из такой юной молодёжи была организована поддержка узников режима путём нанесения на городские здания различных граффити с прославлением их деятельности. Следующим шагом стало установление слежки за судьёй. Фиксировалось время выхода из дома на работу и время возвращения после неё. Приходил домой судья в разное время, поэтому решено было возложить надежды на утро, когда вариабельность не превышала десяти минут. Пунктуальность облегчает работу террориста.

В назначенное утро все находились на своих боевых постах, во дворе дома судьи. Эрик наблюдал за дверью подъезда с игровой площадки во дворе, и должен был подать сигнал по рации, когда объект выйдет из дома. Стрелять было доверено Франку, который находился за углом неподалёку от автомобиля судьи, на котором тот обычно ездил на работу. На всякий случай Фрака подстраховывал Гектор, который так же расположился на некотором отдалении от машины объекта. Лис как всегда должен был увезти исполнителя с места преступления, и ждал его в соседнем дворе.

Наконец-то Эрик передал по рации, что объект вышел из подъезда. Гектор нащупал в кармане свой старый ТТ, и передёрнув затвор, на всякий случай взвёл курок. Конечно, больше он любил Colt 1911, но где его взять в этой стране, а потому приходилось довольствоваться в какой-то степени его отечественным аналогом Токарева. Гектор услышал звук снятия с сигнализации, исходившей от машины судьи, а вскоре и его самого, неспешно идущего к своему транспортному средству. Ездил судья на новом Mitsubishi Pajero белого цвета. У Гектора в тот момент почему-то в голове мелькнула мысль о том, что сейчас в этом мире есть люди, которым негде жить, в то время как другие ездят на автомобилях стоимостью в квартиру, и эта несправедливость добавила в кровь инъекцию злобы на в принципе незнакомого ему человека.