Зоя Журавлева - Искатель. 1966. Выпуск №6

Беседа с шефом безопасности продолжалась лишь несколько минут. Видимо, сбитый с толку посол положил трубку и смущенно сказал Мортону:

— Это неприятная история, зачем вы меня впутываете?

— Я? — удивленно опросил Мортон.

— Мурфи арестован за участие в антиправительственном заговоре. Он хотел совершить покушение на президента Трухильо.

Мортону показалось, что он не расслышал.

— Что хотел сделать Мурфи? Хотел убить Трухильо? Как раз наоборот!

Посол, успокаивая его, поднял руку.

— Я могу повторить лишь то, что мне сейчас было сказано. Очевидно, Мурфи оставил соответствующее признание.

Мортон не смог усидеть в огромном кресле для посетителей. Он взволнованно вскочил с места.

— Оставил признание? Он тоже убит? Стефенс откинулся, словно опасаясь нападения.

— Мурфи повесился в камере в страхе перед смертным приговором, который неизбежно ожидал его. Так мне было сказано. Перед этим он сделал письменное признание. Фотокопию с него мы сможем получить. Представителю посольства разрешено осмотреть труп и ознакомиться с судебно-медицинским заключением.

Подняв руки к висевшему на стене над креслом посла портрету Вашингтона, Мортон продекламировал с ироническим пафосом:

— О великая Америка, что стало с тобой, если головорезы осмеливаются преподносить твоему послу столь чудовищную ложь?

— Я не могу помочь вам, Мортон. Мой пост слишком опасен, чтобы предпринимать здесь что-либо самостоятельно. Мне пришлось бы сначала поставить в известность Вашингтон и просить о соответствующих директивах.

Посол неожиданно вышел из-за стола, достал из настенного шкафчика бутылку и бокалы, налил Мортону.

— Итак, выключим сейчас из игры посла. Что я могу для вас сделать как соотечественник? Вы можете не рассказывать мне, что происходит в стране Трухильо… Но Вашингтон по различным причинам вынужден поддерживать дружественные отношения с правительством этой страны.

— Я знаю. Чтобы защищать западную «свободу» от так называемой красной опасности. Семейство Трухильо уже двадцать пять лет у власти и держит все нити… Если, например, попытаться инсценировать маленькую революцию, это привело бы к народному восстанию двухмиллионного населения острова. Но тогда к власти могут прийти коммунисты. Следовательно, будем довольствоваться Трухильо, пока в офицерском корпусе не выдвинулись люди, на которых мы сможем положиться.

Мортон вылил в рот остатки виски, простонал и сказал:

— Но я не могу ждать так долго, сэр. Я должен завтра рано утром исчезнуть.

Посол покачал головой.

— Дипломатическую неприкосновенность я вам предоставить не могу. К тому же это было бы бесполезно. Тайная полиция добралась бы до вас и в самолете и на корабле. Дипломатическая привилегия здесь только название.

Мортон усмехнулся.

— Благодарю, ваше превосходительство, мои желания гораздо безобиднее. Предоставьте мне приют в посольстве до четырех часов утра, потом одолжите мне автомобиль посольства и сообщите, пожалуйста, командующему военно-морской базой США, что завтра рано утром между шестью и семью часами моторная яхта «Анхоа» будет подавать по радио за пределами трехмильной зоны сигналы «S0S». Командование могло бы послать на помощь миноносец, который доставит меня в Пуэрто-Рико.

Услышав последнее предложение, посол, кажется, онемел от удивления.

— В Пуэрто-Рико? Почему не сразу в Майами или Ныо-Иорк? Может быть, вам организовать заодно и встречу с Эйзенхауэром? Этого я не могу.

— Пуэрто-Рико — ближайшая к Санто-Доминго американская военно-морская база, ваше превосходительство. Каждое утро туда отправляется патрульный катер. Ведь ему ничего не стоит выловить по пути беднягу, потерпевшего крушение? Условьтесь, пожалуйста, о точном месте встречи на море!

Посол задумчиво почесал лысину.

— Чем я должен обосновать это, Мортон? Вы, частным образом разъезжающий по мировой истории американец…

— Но у меня все же, вероятно, есть право быть защищенным от покушения, которое к тому же могло бы вызвать для вас неприятные дипломатические осложнения, ваше превосходительство! Просто скажите, что я еду с секретной дипломатической миссией! Это всегда вызывает интерес и никогда не может быть проверено…

После долгого раздумья Стефенс все же взял телефонную трубку и попросил соединить его с командующим военно-морской базой.

Когда на следующее утро Норман во дворе посольства сел в черный «кадиллак», он сказал Мортону:

— Поторопись. Я думаю, что агенты провели ночь возле посольства!

Мортон, впрочем, и не собирался медлить. Однако посол одолжил ему не совсем новую модель из своего обильного автомобильного парка. Когда они выехали на шоссе, ведущее в порт, Мортон сразу увидел в зеркале маленькую черную точку, которая росла с устрашающей быстротой.

Майк достал из-под мышки пистолет и протянул его Куртису.

— Попробуй стряхнуть их этим. В коробке сзади еще две полные обоймы.

Норман извлек из кармана полдюжины ручных гранат.

— Спрячь пистолет, я захватил с собой кое-что получше. — Он связал три гранаты вместе.

Мортон краем глаза наблюдал за зеркалом. Преследователи были уже в ста метрах. В машине сидело пятеро.

— Сбавь немного газ, подпусти их ближе.

Куртис опустил переднее правое стекло, выдернул предохранители ручных гранат и, сильно изогнувшись, высунулся из окна.

В тот же момент из окна преследующего автомобиля появился тонкий ствол автомата.

Куртис бросил ручные гранаты назад — из ствола автомата вырвались три короткие вспышки пламени. Сначала Мортон услышал лишь звон стекол, которые разлетелись градом осколков, потом удаляющийся глухой грохот, как будто из багажника на бетонное шоссе упала пустая канистра. В зеркале он увидел летящий в воздух капот радиатора, одиноко катящееся по шоссе колесо и лежащую на полотне дороги груду железа, из которой клубился густой дым.

Мортон быстро взглянул направо — туловище Куртиса все еще свисало из бокового окна наружу. Правой рукой Мортон схватил за куртку Куртиса и втащил друга внутрь автомобиля. Тело безжизненно упало на сиденье, голова опустилась на правое плечо Мортона. По лицу Нормана струился светло-красный поток крови.

Мортон остановил «кадиллак» на стройплощадке, закрытой со всех сторон. Отсюда еще было добрых полмили до верфи. Труп канадца он уложил на заднем сиденье лимузина. На прощанье он провел рукой по бледному лицу друга, на котором начинала свертываться кровь. Беглый жест благодарности за спасенную жизнь. Потом Мортон сунул в карман остальные гранаты, которые еще лежали на коврике на полу «кадиллака», и покинул автомобиль.