Андрей Серба - Искатель. 1982. Выпуск №3

— Куда пойдем?

— Походим!..

Как и в прежние дни, как и та, другая, пара. Жена ни о чем не догадывается, она идет рядом с мужем, не подозревая, что тот дрожит при виде любого полисмена в форме. Он убийца Бежать он не может, не навлекая подозрения, и вынужден вести прежний образ жизни. Остановился он, вероятно, в одном из роскошных отелей. Мегрэ это не касается, но если б он был на месте Лекера…

— Лекер — превосходный работник, — пробормотал он, что означало: «Наверняка он об этом подумал». Не так уж много пансионеров там, чтобы… Но ему самому не терпелось докопаться до истины.

Для Мегрэ убийца Элен Ланж уже не был более некой смутной тенью. Мало-помалу его образ начинал приобретать индивидуальные черты. Преступник жил здесь, в городе, гулял вдоль улиц, по которым с таким постоянством ходил ежедневно Мегрэ, проделывал почти те же движения, что и он, смотрел те же зрелища, видел те же парусники, велосипеды, желтые стулья в парке и ту же толпу, движущуюся в медленном и однообразном ритме.

Мегрэ представил рядом с ним довольно еще молодую женщину, жалующуюся, возможно, на боль в ногах. О чем беседовали они, прогуливаясь? О чем говорили между собой все эти пары? Он убил Элен Ланж, его разыскивали. Одно слово, один жест, малейшая неосторожность, и он арестован! Конец жизни, полнейший крах! Его имя на первых страницах газет, состояние близких под угрозой, друзья потрясены! Тюремная камера вместо уютных апартаментов.

— И все же он продолжает…

— Продолжает что?

— Добиваться истины.

— О ком ты говоришь?

— Ты знаешь, о ком я говорю. Он звонил Франсине Ланж. Хотел с ней встретиться.

— Его могут поймать?

— Если бы она вовремя предупредила Лекера, можно было бы организовать засаду. Это и сейчас возможно. Стоит поместить в 406-й номер женщину примерно тех же лет, и когда он позвонит…

Мегрэ остановился посреди аллеи, ругнувшись и сжав кулаки, в невольной ярости:

— Чего, собственно, добивается он, черт подери, пускаясь на такой риск?!

Мужской голос ответил:

— Алло! Кого вам нужно?

— Я хотел бы поговорить с мадемуазель Франсиной Ланж. — Кто ее спрашивает?

— Дивизионный комиссар Лекер.

— Минутку.

Meгрэ сидел напротив Лекера в пустом бюро, придерживая около уха отводную трубку.

— Алло! Вы не могли бы позвонить завтра утром?

— Нет.

— Через полчаса?

— Через полчаса я уже буду в дороге.

— Но мы только что приехали. Франсина… я хочу сказать, мадемуазель Ланж в ванне.

— Попросите ее от моего имени выйти.

Лекер подмигнул парижскому коллеге, потом снова послышался голос Люсьена Романеля, ее любовника:

— Сейчас подойдет.

— Алло! — Голос казался более отдаленным, чем у ее приятеля.

— Мадемуазель Ланж, сегодня утром вы мне заявили, что остаетесь на два—три дня в Виши…

— Да, у меня было такое намерение. Потом я передумала.

— Могу спросить почему?

— Я могу вам ответить, что передумала. Это мое право, не так ли?

— Так же, как и мое запастись опросным листом и заставить вас говорить

— Какая разница, в Виши я или в Ла-Рошели?

— Для меня большая, и очень. Повторяю вопрос; что заставило вас изменить свое намерение?

— Я испугалась.

— Чего?

— Вы это прекрасно знаете Сегодня утром я убеждала себя, что он не осмелится…

— Говорите яснее, пожалуйста Страх? Отчего? Испугались чего?

— Человека, задушившего сестру. Уж если он прикончил ее, то способен взяться и за меня!

— По какой причине?

— Не знаю…

— Вы с ним знакомы?

— Нет.

— Имеете ли вы хоть малейшее представление о том, кто это может быть?

— Нет.

— Однако в полдень, сообщив мне о намерении продлить ваше пребывание в Виши, вы тут же впопыхах покинули отель.

— Я испугалась.

— Лжете… Точнее, имеете особую причину бояться.

— Я вам сказала: он убил сестру. Он мог бы и меня…

— За что?

— Не знаю.

— И вам неизвестна причина убийства сестры?

— Знала бы, сказала.

— Почему в таком случае вы не рассказали о телефонном звонке?

Он живо представил ее себе в купальном халате, с мокрыми волосами, в комнате, где стоят раскрытые чемоданы. Имеется ли у них отводная трубка? Если нет, значит, Романель стоит перед ней, бросая вопрошающие взоры.

— Каком звонке?

— Том самом, вчера вечером в вашем отеле.

— Не понимаю, о чем вы?

— Нужно ли напомнить вам слова вашего собеседника? Не советовал ли он вам остаться на два-три дня в Виши? Не сказал ли, что вы могли бы получить крупную сумму денег?

— Я и не слушала.

— Почему?

— Приняла за шутку. А у вас не такое впечатление?

— Нет.

Это «нет» прозвучало весьма сухо, затем последовало угрожающее молчание. Женщина на другом конце провода растерялась, пришла в замешательство и подыскивала слова.

— Повторяю, я приняла это за фарс…

— И часто вам устраивают такого рода фарсы?

— Ну, не такого рода.

— Не этот ли телефонный разговор напугал вас настолько, что заставил срочно покинуть Виши?

— На меня это сильно подействовало.

— Что именно?

— Знать, что убийца все еще в городе. Какая женщина не испугается при мысли, что душитель бродит по улицам?

— Отели, однако, не опустели. Слышали вы когда-нибудь этот голос?

— Не думаю.

— Голос особенный, своеобразный.

— Не заметила. Была слишком удивлена.

— Только что вы говорили о дурной шутке, розыгрыше.

— Я устала, еще позавчера я была на Балеарских островах и с тех пор почти не спала…

— Это не причина для лжи.

— Я не привыкла к допросам, тем более по телефону! меня буквально вытащили из ванны.

— Если хотите, через час вам нанесет официальный визит мой коллега в Ла-Рошели, и все вами сказанное будет должным образом запротоколировано.

— Но я же отвечаю.

Глаза Мегрэ лучились смехом. Лекер показывал образец работы. Может быть, Мегрэ иначе взялся бы за дело, но результат был бы тот же.

— Вы знали, что полиция разыскивает убийцу. Не могли вы не понимать, что малейшее указание могло быть ценным для нас.

— Ну да.

— Так вот, вполне возможно, что ваш собеседник как раз и есть тот самый убийца. Вы об этом подумали, мало того, были уверены, поэтому и испугались. Однако вы производите впечатление женщины далеко не робкого десятка…

— Я подумала об этом, но не была уверена.

— Любой на вашем месте позвонил бы и поставил нас в известность. Почему вы этого не сделали?