Людмила Сурская - Привидение замка на холме

Её отвлёк стук. Она оглянулась. В палату протиснулся капитан.

— Как тут дела у вас? — пожирал он её глазами.

— Как видишь…

Подойдя ближе, он остолбенел. Точно парализованный, он застыл на месте. Потом с недоумением медленно покачал головой, как человек пришедший в цирк и потрясённый номером фокусника:

— Вот тебе и ягодка малина! Чертовщина какая-то! — присвистнул он, ткнув пальцем в драгоценности. — Они это ищут? Какая необходимость была водить меня за нос?

— Да, это. Всё, что ты видишь, принадлежит роду Макса. Один браслет случайно был у меня. Это магические камни. Ты пригнал машину?

— Что? Ах, да! С тобой с ума сойдёшь. Вот ключи тебе. Документы его. Валюта. Карточки. Тачку, я тебе скажу, он купил обалденную… Я проехал, получил на всю жизнь удовольствие.

— Спасибо.

— Ты чего его нарядила как ёлку?

— Ты не поймёшь.

— Что ты на меня так смотришь?

— Дело у меня к тебе.

Она вдруг поняла, что придётся частично без объяснений довериться ему. Яна решила рассказать ему о парочке американцев и идее с картой, по которой они планировали поймать их. Причастность парочки к нападению была очевидной. Всё это моментом навалило на неё с неожиданной отчётливостью, и она вновь пережила нападение на Макса в новых красках.

— Ещё?

Заметив недоумение на его лице, она резко сказала:

— Не кривляйся. Утром мы намалевали карту с якобы спрятанными вот этими сокровищами.

— Ну?

— Что ну, гну. Карту-то они забрали, а знаки мы нанести не успели. Ты проедь и нарисуй. Дай бумагу я тебе всё подробно изложу. Суть такая. Ты рисуешь лапку на том, что послужит продолжению цепочки. Объекты я тебе разрисую, а фантазию прилагай сам. Ты возьмёшь их это точно. Пока они разберутся в этом ребусе и примутся искать в городе объекты, а потом знаки на них, ты успеешь всё пометить.

— Чушь собачья.

— Ты взять их хочешь?

— Ну.

— Тогда меть.

— Чем?

— Что чем?

— Метить чем?

— Пшикалку с краской купи, сейчас такой ерунды навалом. Цвет краски не застолбили. Так что пойдёт любая. Главное, форму метки не перепутай.

— Про камни это что шутка? — насторожённо спросил он.

— Что именно?

— Про магию? — ухмыльнулся он. — Я человек любознательный.

— Иди уж не тяни. Дело провалишь.

Он, посмеиваясь и умудряясь ворчать на ходу, ушёл.

— И что за время. Я ж печь хлеб не лезу, понимаю, пекарь есть… А тут сами себе детективы, ловят кого хотят, планы дурацкие разрабатывают…

«Наверное, придётся всё же ему что-то объяснять, но не сейчас. Сейчас у меня занята совершенно другим голова и я устала».

В палату вошли два врача, похоже, реаниматоры и остолбенели, приборы показывали сплошную прямую линию. Пациент был мёртв. Яна на такое дело за разговором не обратила внимание. Наблюдая за метаниями врачей, она сама превратилась в кусок льда. Встряхнув головой, вдруг сообразила, откуда это. Треугольник концентрирует жизнь и смерть, готовя пациента к консервации. Пока один из врачей побежал за подмогой, а второй пытался понять, что же произошло и электродами запустить сердце. Но всё тщетно. Потеряно время. Яна, ругая себя на чём свет стоит, сняла браслет и, прикоснувшись к каждому камню, защёлкнула его на его запястье. Кривые на приборах ожили. Доктор, вытирая со лба пот, плюхнулся в кресло. Такого просто не может быть. Ни по каким законам. Ни по человеческим, ни божьим. Яна крутила в голове своё кино. Значит, с помощью камней можно останавливать и запускать человеческую жизнь. У Макса розовеют щёки, идёт процесс восстановления. Получается браслет ключевое звено. Надо быть осторожнее с этими игрушками. А то получается, как по писаному: заставь дурака Богу молиться — он и лоб расшибёт. Хорошо, если б только свой. Кажется, Макс пришёл в себя, правда с трудом, но открыл глаза. Минуту — другую она раздумывала… Сейчас запросто окажется так, что не понадобятся лекарства… и всё заживёт на нём как на собаке. Это может наделать много шума, причём совсем не нужного им. Как же остановить? Скорее всего, браслет… Поймав на себе осмысленный взгляд Макса, она отстегнула браслет и убрала с его груди крест — кинжал епископа. Принёсшаяся толпа медиков застыла в изумлении. Раненный не только не был мёртв, но и хлопал глазами.

— Что за шутки? — разнервничался начальник отделения. Врачи разводили руками, пожимали плечами и сконфуженно отдувались. Всё было непонятно. А для Яны, наоборот, как раз кое — что прояснялось. Медики с азартом и профессиональным любопытством, бросились его осматривать. Потребовалась минута — другая, прежде чем он начал кое-что различать. Потом морщился от боли, когда отряд медиков начал с усердием ощупывать его пальцами и вертеть во все стороны. Наконец выдохшись, его оставили в покое. Приподняв голову и нащупав на груди медальон, Макс, вдруг издав булькающий звук, упал на подушку.

— Яна, я привидение? — шипящим шёпотом спросил он.

Та, проморгавшись и поняв, что именно он имеет ввиду, поспешила разубедить его.

— Не говори ерунды. К привидению не подключают приборы, и точно не дежурит толпа врачей. — Шептала она, — я просто перестраховалась.

Он, осмотрев палату и оторопевших медиков, о чём-то в сторонке бурно и с воодушевлением беседовавших, спросил:

— И ты согласна была любить меня привидением?

— Согласна… Тс-с!

— Они взбудоражены. Значит, подняли меня камни. Ты что-то в этом раскладе поняла? — шептал он.

— Немножко да…, но помалкивай. Кажется, я перестаралась…

Медики, поняв, что в разговоре с пациентом им не обойтись без переводчика попросили Яну спросить, как себя больной чувствует. Яна перевела вопрос. Ей и самой интересно было бы это знать.

— Нормально, — заверил Макс. — Болит немного.

— Ещё бы… Повезло. А может и чудо. Голова кружится, тошнит? — посмотрел на Яну доктор.

Они в сомнении и растерянности. Случай из рук вон не стандартный. К тому же не объяснимый. Совершенно не сравнить с тем, с чем им приходилось иметь дело.

Яна перевела. Ей было понятно, что эта история их заинтересовала. Макс же легкомысленно покачал головой.

— Я могу спустить ноги и пойти, — заверил он.

Яна напугалась. «Промах на лицо. Камни явно перестарались, надо было давно догадаться снять браслет». Услышав перевод, врачи заволновались:- Пусть лежит. Мы ему встанем. Тут Яна была полностью на их стороне. «Пусть лежит. Она не против».

— Яна скажи им, чтоб катились отсюда. — Распетушился Макс. — Я отдохнуть хочу.

Яна отмахнулась от его глупости, как от назойливой мухи и спросила совсем о другом. Можно ли ему есть, поскольку и когда. Если можно, то что. Пока одни ей объясняли, другие шушукались, пытаясь докопаться до истины в истории с пациентом. «Таращитесь, не таращитесь: всё равно ни мизинца не поймёте». — Равнодушно смотрела на них Яна. Теперь она успокоилась. Волнение исчезло. Знала точно, он не умрёт и скоро поправится. Надо сходить в гастроном и купить продуктов. Ту еду, что принесут ему в палату он в рот не возьмёт. Как никак, а ваше сиятельство.