Андрей Кокотюха - Червоный

С Колей Тайгой никто из заключенных здесь, в лагере, не позволял себе говорить вот так, прямо и даже нагло. Немного зная главаря воров, я нутром чувствовал: даже если эти двое между собой о чем-то договорятся, чтобы только не начинать грызню за шаг до выхода на волю, при первой же возможности Тайга ударит Червоного ножом. Или выстрелит в него.

В спину. Иначе с такими, как Червоный, Томас или Лютый, такие, как Тайга и Шарик, не справятся.

Не знаю, как далеко зашли бы эти двое в ту ночь, если бы из темноты не выбежал запыхавшийся Ворон: на шинели с левой стороны расплылось пятно, левая рука двигалась плохо, но правая сжимала автомат. Ворон зачастил возбужденно:

— Друг Остап! Там наши оружие захватили!

— Отлично! — оживился Червоный, тут же забыв про Тайгу и других уголовников. — Потерял много?

— Москалей легло больше! Голыми руками работали, рукопашная началась! Только, друг Остап…

— Ну?

— Там, на вахте… В караулке…

— Что в караулке?

— Засухин… Лейтенант… С ним еще бойцы, у них пулемет… Думаю, патронов мало осталось, часто стреляли… Переговоров хотят…

— Время они тянут! — раздраженно сказал Червоный. — Сирену в поселке наверняка слышали. Связь тут тоже есть, думаю, успели сообщить куда следует. Если и не успели… Один черт из поселка уже подкрепление идет.

— Так что?

— Ничего! Никаких переговоров, друг Ворон! — Он бросил взгляд сначала на Колю Тайгу, потом на захваченного и связанного майора, скользнул глазами по мне, докторше, остановился на одноглазом литовце. — Томас, ну-ка все за мной, на вахту! У нас теперь больше стволов, выкурим всех! — Он опять глянул на воров. — Черт с вами, забирайте майора!

— Когда договорим?

— Никогда мы с тобой не договорим!

Это Червоный выкрикнул на бегу, а за ним поспешили остальные. Меньше чем через минуту я остался один на один с уголовниками, Абрамовым, стонавшим на снегу, докторшей Тамилой, тут же кинувшейся к майору и накрывшей его собой, и Свистуном. Кеша тоже не мог найти себе применения. Потому что воевать с советскими солдатами и офицерами — со своими же, как ни крути, — бывший старший сержант Красной армии тоже не был готов.

Тем временем Коля Тайга немедленно взял ситуацию в свои руки. Двое бандитов оттащили докторшу, еще трое дружно подняли избитого и раненого Абрамова. Главарь подступил к пленному вплотную, коротко замахнулся, сильно ткнул пистолетным стволом в центр лица майора, раскраивая кожу и выбивая дулом передние зубы жертвы.

— Ну как, начальник? Побазарим? Или ты не можешь меня выслушать?

Снова не сдержала крика Тамила. Тайга повернул голову в ее сторону. Я стоял в нескольких шагах от него, поймал даже в темноте этот взгляд, и он мне очень не понравился. Свистун почувствовал мои опасения — сделав несколько шагов вперед, встал рядом со мной.

— С тобой, сучка, тоже поговорим. Ты у нас врач? У нас тут вон сколько больных мужчин. Всех полечишь. Есть у тебя хорошее лекарство, куколка… Не бойся, жить будешь, от этого бабы еще не умирали.

Тамила снова закричала, но Колю Тайгу женщина пока не интересовала. Он опять повернулся к Абрамову, наотмашь ударил в лицо.

— Ну что, молчим, начальник? Холодно, язык примерз на морозе? Ничего, есть где погреться. Там твоих уже много греется. Айда, братва.

Когда начальника лагеря подхватили под руки и поволокли в сторону пожара, он все понял раньше, чем я, потерял контроль над собой, из последних сил задергался в руках своих палачей. Но один из бандитов резко ударил Абрамова сзади в затылок — и тело его сразу обмякло. Теперь майор не сопротивлялся своей страшной участи — только что Коля Тайга приговорил его к сожжению живьем в охваченном огнем бараке.

— Так нельзя, — вырвалось у меня.

— О, Танкист! — Главарь воров как будто только сейчас меня заметил. — Голос прорезался? Почему ты с дружками своими не поиграл? А ты, Кеша, чего киксуешь? Может, бабу ждете? Ничего, хватит. Пока там Червоный с начальниками все порешает…

— Коля, докторша здесь при чем? С женщинами не воюют…

— Кто тебе сказал, что мы с ней будем воевать? — Тайга глупо хихикнул. — Я сколько тебя знаю, земляк, а не думал, что ты такой дурак… Башка закружилась?

— Нет времени, Тайга. — Я решительно шагнул вперед. — Отпусти ее.

— На что у тебя нет времени? Ох, вижу, ошибался я в тебе… Стал я ошибаться в людях, Танкист, ох, стал… Ничего, мне наука будет, тебе тоже.

— Тайга…

— Хайло заткни! — рявкнул тот, стиснув в руке пистолет, но не спешил наставлять дуло на меня. — Беги на вахту, тебя там твои заждались! Вон, слышал?

В самом деле, со стороны выхода вдруг послышалась частая стрельба.

— Вали! Кеша, ты тоже вали! Или остаешься с нами? А то смотри! Мы подтянемся!

Двое блатных тем временем уже тащили перепуганную докторшу к дверям здания.

Потом все закрутилось очень быстро. Я не успевал следить за событиями и не управлял ни ими, ни собой. Ведь если бы не так, то вряд ли бросился бы за бандитами. Ничего не кричал — просто рванул с места, вооруженный только собственными кулаками.

Не сговариваясь, всего лишь реагируя на мой рывок и действуя на опережение, бывший старший сержант Свистун прыгнул на Колю Тайгу, подбивая вверх его правую руку с зажатым пистолетом и не давая выстрелить мне в спину. Мгновение — вор и фронтовик уже сцепились, покатились по снегу. На выручку главарю бросились двое, Шарик клацнул затвором винтовки. Я услышал этот звук за спиной, инстинктивно присел, нырнул влево, стремясь избежать пуль.

Но остановил меня не выстрел — один из блатных, тащивших докторшу, отпустил женщину, резко повернулся всем корпусом, встретил меня метким ударом. Что-то острое и жгучее пронзило живот, я вскрикнул, остановился, схватился руками за рану и осел на снег. Но сознания не терял.

Поэтому видел, хотя и в темном тумане, как Коля Тайга сбросил с себя Свистуна и, пока другие бандиты пинали его тело ногами, поднялся, а затем, не раздумывая, выстрелил в лежачего.

Где-то рядом отозвался автомат — и Тайга, скошенный очередью, упал на только что застреленного моего товарища. Остальные бандиты бросились врассыпную, в первую очередь те, кто взялся за Тамилу: растворились в темноте, в отличие от тех, кого свалили прицельные выстрелы.

А потом я увидел возле себя Червоного. Он держал автомат дулом вниз, шапки на стриженой голове уже не было. Червоный опустился около меня на колени, нагнулся близко, и впервые я услышал в его голосе растерянность:

— Думаю, куда ж ты подевался… Что же ты… Мог с нами… Хотел же…