Уилбур Смит - Триумф солнца

– Могу ли я воспротивиться вашему приказу, мисс? Опасаюсь лишь одного: конец истории всем известен, ее рассказывают здесь очень часто. Не хочу наскучить достойной компании.

Над столом пронесся негромкий шепоток.

– Будьте добры продолжить, сэр. Мисс Бенбрук права. Вы должны до конца изложить свою версию. Похоже, она очень отличается от тех, что мы слышали.

Райдер Кортни признательно кивнул.

– Мы, жители Европы, – заговорил он, – привыкли гордиться славными традициями и высокими стандартами морали. Однако и невежество диких племен служит туземцам надежным источником духовного здоровья. Оно, это невежество, наградило аборигенов удивительным фанатизмом. Восстание здесь, в Судане, прошло через три гигантских этапа. На первом, самом долгом, коренные жители страны тонули в жуткой, беспросветной нищете. Второй этап начался, когда они поняли, что главной причиной всех их бед являются ненавистные турки – фавориты каирского хедива. От осознания этого факта до мощного всплеска фанатизма оставался лишь шаг. И его без колебаний сделал человек, которого позже прозвали Махди.

– Ну конечно же! – вскричал Бенбрук. – Семя упало в благодатную почву много лет назад. Шукри на протяжении поколений свято веруют, что во времена всеобщего позора Аллах пошлет на землю своего второго пророка, который вернет людей в лоно Господа и отстоит заветы ислама.

Ребекка с укором посмотрела на отца.

– Но ведь мы собирались услышать историю мистера Кортни, папа! Позволь ему закончить.

Сидевшие за столом мужчины не сдержали улыбок. Бенбрук покаянно опустил голову.

– Я вовсе не хотел занять ваше место, Райдер. Прошу вас, продолжайте, сэр.

– Но вы сказали истинную правду, Дэвид. Сотни лет народ Судана с надеждой вглядывался в каждого безусловно преданного собственным идеям лидера. Когда слава того, о ком мы говорим, разнеслась по всей стране, на остров Аббаса потянулись тысячи пилигримов. Они приносили с собой ценные дары, и Мухаммед Ахмед распределял их среди неимущих. Паломники внимали его проповедям и, возвращаясь домой, дословно пересказывали их друзьям и родственникам. Вскоре весть о новом пророке донеслась до ушей человека, который всю жизнь страстно ожидал второго пришествия посланца Господня. Абдуллахи, четвертый и самый младший из сыновей почти необразованного муллы, счел своим долгом поспешить на остров Аббаса. Прибыв туда верхом на дряхлом ишаке, он с первого взгляда узнал в молодом затворнике посланца Аллаха.

– Или же Абдуллахи узнал орудие, которое вознесет его к вершине власти и богатства? – опять не сдержался Бенбрук.

– Это, пожалуй, точнее, – рассмеялся Райдер. – Как бы там ни было, мужчины заключили между собой союз. Через некоторое время до Рауф-паши, египетского губернатора Хартума, дошли слухи, будто некий выживший из ума мусульманский святоша решил бросить вызов самому хедиву. Тогда Рауф-паша направил на остров своего чиновника, чтобы тот убедил Мухаммеда Ахмеда приехать в город. Внимательно выслушав слова везира, отшельник громовым голосом воскликнул: «Милостью Аллаха и его пророка, хозяин этой земли – я! И от имени Аллаха объявляю туркам священную войну – джихад!»

Везир отбыл к своему повелителю, а Абдуллахи собрал вокруг себя отряд оборванцев, вооружил их камнями и палками. Для поимки беспокойного служителя культа Рауф-паша снарядил пароход с двумя отборными ротами солдат. Намереваясь укрепить боевой дух подчиненных, он обещал щедрую награду и продвижение по службе тому командиру, чья рота первой захватит бунтовщика. Глубокой ночью капитан парохода высадил солдат на остров. Оба подразделения разными тропами наперегонки устремились к поселку, где, как доносили шпионы, скрывался Мухаммед Ахмед. Было новолуние. В кромешной тьме солдаты не признали друг друга и открыли огонь. Несколько человек пали на землю убитыми, а оставшиеся в живых бросились назад, к пароходу. Но перепуганный капитан отказался пристать к берегу и сказал, что возьмет лишь тех, кому хватит сил добраться до судна вплавь. Таких отыскалось немного: большинство солдат не умели плавать, а те, кто мог держаться на воде, больше смерти боялись крокодилов. Словом, капитан почел за благо унести ноги, а Мухаммед Ахмед и Абдуллахи, возглавив своих оборванцев, наголову разбили египтян.

Весть о неслыханной победе с поразительной скоростью облетела страну. Всем стало ясно, что теми, кто камнями и палками обратил в бегство жестокосердных турок, мог командовать лишь один человек. Зная о намерениях властей послать против него еще большую армию, Мухаммед Ахмед назвал себя посланцем Аллаха и объявил хегиру – массовый исход местных жителей, подобный тому, что за тысячу лет до него возглавил в Мекке другой пророк – истинный. Но прежде чем оставить родные земли, он назначил преданного Абдуллахи своим халифом – заместителем.

Это полностью соответствовало древнему предсказанию. Через весьма короткое время исход обратился в триумфальное шествие. Махди повсюду опережали слухи о сотворенных им чудесах, о множественных сопутствующих ему знаках божественного благорасположения. В одну из ночей яркий диск Луны – олицетворения Египта и Турции – затмила огромная тень. Каждому жителю Судана была ясна воля Всевышнего. Прибыв в расположенную далеко к югу от Хартума горную цитадель, Махди, согласно завету пророка, дал ей новое имя – Джебел-Маса. Неприступная твердыня казалась ему надежной защитой от преследований Рауф-паши. Но неподалеку находился город Фашода, чей правитель, Рашид-бей, слыл куда более храбрым и энергичным, нежели большинство египет– ских чиновников. Во главе полуторатысячного войска он отправился в поход на Джебел-Масу. Уверенный в превосходстве собственных сил, Рашид-бей позволил себе излишнюю беспечность. Получив сведения о готовящемся нападении, Абдуллахи устроил неприятелю засаду. Отряд Рашид-бея без малейших колебаний шагнул в расставленную ловушку и был полностью уничтожен, включая самого предводителя. Недостаток вооружения ансарам восполнила ненависть к врагу.

Сигара Райдера потухла. Он вытащил из курильницы тлеющую ветвь эвкалипта и через мгновение с наслаждением выпустил струю табачного дыма.

– Теперь, захватив оружие противника, склады с амуницией и казну Фашоды, где хранилось около миллиона египетских фунтов, Абдуллахи представлял собой значительную военную силу. Хедив отдал приказ о формировании здесь, в Хартуме, новой армии, возглавить которую было поручено отставному британскому офицеру, генералу Хиксу. Армия оказалась, наверное, самой небоеспособной из всех, что выходили на поле брани. Авторитет и полномочия Хикса подрывались неуемным честолюбием Рауфа-паши, фактического виновника двух предыдущих неудач. – Райдер плеснул в бокал остатки коньяка и горестно качнул головой. – Два года назад генерал Хикс выступил из Хартума во главе семитысячного отряда пехотинцев и пятисот кавалеристов. Лошади тащили легкие горные пушки и пулеметы Норденфельда. Солдаты, почти все поголовно мусульмане, уже успели наслушаться легенд о Махди. Армейская колонна не прошла и пяти миль, как появились первые дезертиры. Расчет артиллерийской батареи Хикс приказал заковать в цепи, но бедняги умудрялись бежать и в оковах.