Сергей Бельченко - Фронт без линии фронта

В создавшейся обстановке на органы государственной безопасности и милиции была возложена боевая задача — вооружение всех коммунистов, комсомольцев, беспартийного актива, формирование из них отрядов, установление твердого порядка в городе и охрана его, так как воинских частей в городе не было — они ушли на передовые позиции.

23 июня бюро обкома партии приняло решение об оставлении города и отступлении в город Волковыск. На шоссе Белосток — Волковыск мы увидели тяжелую картину: дорога была забита сплошным потоком отступающих наших войск и гражданского населения. Вскоре в небе раздался рев моторов, и на колонны людей обрушился смертоносный груз авиабомб.

В этой до предела накаленной обстановке образец мужества и организованности показали воины-пограничники и сотрудники НКГБ—НКВД. При отходе на Волковыск, а затем на Минск мне не раз приходилось видеть, как воины в зеленых и васильковых фуражках наводили порядок в отступавших колоннах, ликвидировали пробки на дорогах, помогали раненым, подбадривали тех, кто терял уверенность в себе. Как только появлялись вражеские самолеты, они дружно открывали огонь по ним. Запомнились мне двое пограничников с ручным пулеметом. Заметив приближение самолетов, они быстро приспосабливали свой пулемет к дереву и смело вели огонь. В один из таких моментов, буквально на моих глазах, они длинной очередью подбили немецкий самолет, и тот, рухнув на землю, взорвался. Это были пограничники Ломжинского пограничного отряда.

В конце 1941 года я был назначен заместителем начальника Особого отдела Западного фронта. Здесь мне также довелось быть свидетелем мужественных действий наших пограничников и оперативных работников НКВД.

При Особом отделе для выполнения важных заданий командования был сформирован из пограничников отдельный батальон, которым командовал Демченко — смелый и решительный командир. В штабе батальона служил лейтенант Глазов, прибывший в батальон с 3-й пограничной заставы Шепетовского отряда. Будучи заместителем начальника заставы, он с горсткой пограничников в течение нескольких часов отбивал яростные атаки гитлеровцев. Раненный в голову, Глазов не оставил поле боя. Когда же стали кончаться боеприпасы, он с группой бойцов вырвался из окружения и присоединился к нашим частям.

В другой раз, уже в составе особого батальона, выполняя задание по уничтожению гитлеровского десанта, Глазов получил ранение, но отказался лечь в госпиталь и на задания ходил с забинтованной головой. Потом он участвовал в боях с фашистскими оккупантами на разных фронтах и закончил войну в Берлине. (Сейчас Н. А. Глазов проживает в селе Новопетровка Бердянском района Запорожской области.)

Вспоминая те далекие дни, я с гордостью думаю о пограничниках и чекистах Белостокского направления, которые накануне войны провели большую работу по борьбе с агентурой противника, помогли раскрыть многие коварные планы фашистов, а когда началась война, мужественно вступили в бой с гитлеровскими войсками. Многие погибли уже в первые часы войны, отстаивая каждую пядь родной земли, другие прошли всю войну и встретили радостный день Победы. Их подвиги, их жизнь — прекрасный пример для теперешнего поколения советских чекистов.

Перед войной я работал начальником пограничного училища в городе Себеже Псковской области. В начале июня 1941 года меня вызвали в Москву. Нужно было сдавать государственные экзамены в Военной академии имени М. В. Фрунзе, где я учился на заочном отделении. Здесь и застала меня война.

Услышав сообщение по радио о вероломном нападении фашистской Германии на нашу страну, я тут же решил проситься на фронт. Но вышло по-иному. Меня срочно вызвали в Народный комиссариат внутренних дел.

— В соответствии с указанием Центрального Комитета партии, — сообщили там мне, — из добровольцев создаются войска Особой группы НКВД. Начальником штаба этих войск назначен комбриг П. М. Богданов. Вы будете его заместителем.

Можно ли было возражать в таком случае? Ведь войска создавались для того, чтобы воевать.

Из дальнейшей беседы выяснилось, что задачи нового соединения еще окончательно не определены. Войска предполагалось использовать для действий в тылу врага и для борьбы с вражескими танками. Но ясно было одно: боевые задачи будут трудными и сложными, людей нужно будет отбирать крепких физически и морально и в кратчайшие сроки готовить их к боевым действиям.

Мы распределили между собой обязанности. Мне поручили формирование отрядов и обучение добровольцев. Живой и энергичный Иван Коваленко, лейтенант госбезопасности, стал у нас в штабе кем-то вроде начальника отдела кадров. Благодаря большой помощи работников ЦК партии и ЦК комсомола нам удалось сравнительно быстро отобрать нужных людей, преимущественно добровольцев, в том числе из среды спортсменов.

Все работники штаба были загружены работой с утра до вечера. Приходилось решать тысячи вопросов: заниматься боевой подготовкой, обмундированием и оружием, медицинской службой, даже портянками и котелками. Ведь все создавалось заново и буквально на голом месте. Кому приходилось формировать воинские соединения, да еще в сжатые сроки, тот знает, насколько это трудоемкая работа. К обычным трудностям прибавлялись еще и наши специфические: особая группа войск не была предусмотрена ни мобилизационными планами, ни штатными расписаниями. А нам нужно было одеть, обуть, накормить и вооружить целое соединение добровольцев. Я с благодарностью вспоминаю тех, кто всеми силами старался помочь нам в эти дни, кто считал это своим кровным делом. Руководители Центрального, Московского спортивных обществ и стадиона «Динамо» предоставили нам свои помещения, врачей, запасы белья и обмундирования. Они передали нам винтовки с оптическими прицелами, которыми наши стрелки еще совсем недавно завоевывали мировые и всесоюзные рекорды. Большую помощь оказало нам Главное военно-инженерное управление Советской Армии (ГВИУ) и его начальник генерал-майор Л. З. Котляр, а также начальник штаба тыла Военно-Воздушных Сил генерал-майор авиации Н. А. Соколов-Соколенок и другие.

Большие трудности испытывали мы из-за недостатка оружия. Особенно плохо обстояло дело с автоматами. Во втором полку, например, имелся всего один автомат. Его вручили чемпиону страны по стрельбе младшему лейтенанту И. С. Черепанову, и он ходил по подразделениям, объясняя устройство этого автомата. Бойцы, да и то не все, могли только под бдительным оком Черепанова подержать ППД в руках.