Эрих Ремарк - Эпизоды за письменным столом

Издавались книги: «Непобедимая в бою» и тому подобные названия, мемуары, истории полков, биографии, газетные статьи, — все с одной основной целью — спасти репутации и оправдать не ведающих ошибок генералов.

50 миллионов немцев никогда не видели ни одного солдата союзников, поэтому было легко убедить их, что только проклятый удар ножом в спину не дал одержать окончательную победу и что во второй раз все будет сделано лучше.

Поэтому стало возможным обвинить в нужде, инфляции, безработице не немецких военачальников, а партии мира, лидеров демократов и социал-демократов, которые искренне (хотя и вяло) старались вытащить Германию из беды. Возникла легенда о Версальском договоре — договоре, при заключении которого, к несчастью, никто не настоял на том, чтобы ею подписали также Гинденбург и Людендорф, а еще лучше — только они.

После этой войны немецкий генеральный штаб незамедлительно ступит на тот же путь. Теперь он возложит вину за проигранную войну на нацистов и Гитлера. Мы еще удивимся масштабам стирки чужого грязного белья. Это будет делаться с относительной легкостью и преследовать следующую цель: доказать, что генеральный штаб еще в 1939 году предостерегал Гитлера от объявления войны России или Америке. Может быть, это даже правда. Таким образом генеральный штаб, отмывшись от поражения, с легкостью попытается убедить немцев в том, что он, вопреки своему желанию, был вынужден подчиняться приказам. «Вынужденное подчинение приказам» — вот что будет ключевым словом после войны. Почти у всех в Германии будет эта отговорка: «Мы только подчинялись приказам». А остальные (их будет немного) будут заявлять, что никогда не отдавали таких приказов.

Так генеральный штаб сможет легко возродиться после проигранной Второй мировой войны в блеске славы! Немецкий солдат мужественно сражался; воспоминание о победах сохранится у всех; вина за все, что не получилось, падет на нацистов, которых, теперь бесполезных, сразу же принесут в жертву; и снова будет готова почва для отравы.

Вполне возможно, что после войны в Германии возникнут революции и коммунистические движения и т. п. Генеральному штабу и его окружению это не помешает. Они дождутся своего времени. Какие бы жестокости, беспорядки и т. п. ни произошли, позднее их можно будет использовать как орудие пропаганды. Они и пальцем не пошевелят, чтобы спасти хоть одного нациста. Но сами будут твердо знать, что находятся в полной безопасности. Кто обвинит немецкого генерала и отдаст его под суд за то, что он просто выполнял свой долг? Разве не Гинденбург, этот идол, сам фельдмаршал, назначил господина Гитлера? Что еще оставалось немецкому офицеру, как не последовать за своим генерал-фельдмаршалом?

Я повторяю: все сегодня ожидают, что нацисты уйдут в подполье. Они этого не сделают, их принесут в жертву. В начале нацисты были козлами отпущения для военных кругов, потом нацисты тонко их обыграли, но политически они всегда работали в их русле. Теперь нацистам придется взять на себя вину за проигранную войну, а потом стать совершенно бесполезными. Чем больше на них взвалят, тем лучше. Шумиха отвлечет внимание от их покровителей. Те смогут затаиться, как после первой войны.

Их первой жертвой станут миллионы демобилизованных солдат. После той войны среди немецких солдат возникли антивоенные настроения. Они были по горло сыты войной. Но вскоре война в их воспоминаниях стала превращаться из кошмарного сна в самое большое приключение их жизни. Только мертвые могли бы сказать последнее слово о войне; только они испытали все последствия войны. Среди большинства выживших постепенно начался процесс формирования легенды. Лишения прославлялись; повседневная жизнь в мире, в профессиональной деятельности, разочарования, регулярная работа, а чаще — нехватка работы — после короткой радости, в сравнении с годами ужасных приключений, показались скучными. Молодые офицеры, принимавшие решения, от которых зависела жизнь и смерть взводов и рот, вдруг снова оказываются бухгалтерами, мелкими чиновниками и т. п. и получают приказания от окружающих, к которым — когда они были в форме — они испытывали только презрение. То же происходит с унтер-офицерами. Солдаты, привыкшие к фронтовому товариществу, через несколько месяцев после возвращения начинают чувствовать одиночество. Они снова хотят быть вместе, вспоминать и обмениваться воспоминаниями; они создают объединения; встречаются раз в месяц или чаще — естественно, уже как гражданские люди (военные объединения, офицерские клубы и т. д.) Такие объединения были в каждой деревне Германии. Они создавались и организовывались под чутким руководством бывших офицеров, постепенно политизировались, затем становились националистическими и наконец приобретали значительное влияние («Стальной шлем», Союз немецких офицеров, Союз фронтовиков и т. д.).

Можно попытаться помешать созданию социальных объединений бывших солдат. Это будет сложно. Лучше пусть это происходит открыто, а не тайно, чтобы можно было контролировать их и влиять на них, а также поддерживать демократические организации подобного рода («Железный крест» и т. д.).

Второй жертвой станет немецкий средний класс. Его начнут запугивать старым призраком — коммунизмом. По этой причине националистически настроенный класс (юнкерство, офицеры, промышленники и т. д.), возможно, будет приветствовать временный коммунистический или стоящий на близких коммунизму позициях режим в Германии, включая некоторые акции террора в целях будущей пропаганды, чтобы через какое-то время снова оказаться спасителями. Немецкий средний класс абсолютно антикоммунистичен и поэтому обречен стать добычей изощренной агитационной работы (вначале, вероятно, «национал-демократической» или какой-то еще в этом роде).

Третьей жертвой будет молодежь. В Германии были сотни тысяч награжденных солдат. Возникнут тысячи историй о героизме, рассказы очевидцев; герои-летчики, герои-подводники, герои-мальчишки, которым всего-то по 13–17 лет, — все они с легкостью поразят воображение скучающих за школьными партами молодых людей. В том возрасте, когда ты зубришь математику или латынь, другие уже сражались в Африке, Греции, на самолетах и подлодках. К сожалению, людская память как сито: через несколько лет ужас войны забудется, а восторг от приключений останется. Наполеон, который обескровил Францию, через несколько лет после своей смерти все еще был великим императором и легендой страны, в которой со времени его правления постоянно падала рождаемость, потому что было пролито слишком много крови.

Четвертой жертвой будут уцелевшие нацисты, рассеянные по стране партийцы, бродяги, члены штурмовых групп, которые вот уже несколько лет как отвыкли от какой бы то ни было работы, и типичные болтливые оппортунисты, какие есть в любой стране.

Предотвратить все это — очень тяжелая задача. Начинать следовало бы со школы. Школьные учебники должны быть основательно переработаны. Они совсем не менялись со времен первой войны. Поначалу были выброшены рассказы о кайзере и молитвы за кайзера. Все остальное — например, прославление немецкой войны и т. д. — не тронули.

Важно не только вычеркнуть старое, но и создать новые идеалы. Хотя в идеале демократии много разумного, но ему не хватает блеска, особенно в Европе. В этом заключается первоочередная задача. Вот некоторые направления, в которых следовало бы работать: необходимо заменить воспевание войны на воспевание мира, прославление героев разрушения на прославление героев науки и созидания; идеал военного послушания нужно заменить на идеал личной независимости, гордость солдата — на гордость личности; националистический шовинизм — на национальную гордость; необходимо поощрять гуманизацию общества. Нужно разрушить миф о расе господ, объяснить его бессмысленность и высмеять его.

Преподавание истории не должно ограничиваться только историей немецкого народа, как было до сих пор, его следует расширить до мировой истории, чтобы показать взаимозависимость всех стран друг от друга и таким образом обнажить преступность войны между цивилизованными странами. Молодежи нужны герои, но героев достаточно в науке, медицине, есть герои, принесшие себя в жертву научному прогрессу, исследованию мира, герои есть даже в спорте — есть кем заменить генералов. Необходимо подчеркивать ужасные потери во время войн — потери человеческих жизней, национального богатства и т. д. Следует показать, что если бы деньги, потраченные на войну, вложили бы в прогресс, культуру и гуманитарные цели, то мир стал бы почти раем.

Это все следовало бы подкрепить таблицами и фактами. Необходимо доказать, что в эпоху, когда самолет за несколько часов может пересечь все европейские границы, ни один конфликт между европейскими странами не может быть настолько неразрешимым, чтобы оправдать войну со всеми ее ужасами. Следует показать, что по сравнению с будущей войной даже последняя война покажется детской игрой; что будут уничтожены целые страны и народы и что война еще никогда не окупалась — даже для победителей.